Республика Ночь - Г. Зотов

– Значит, ты утверждаешь следующее… – промолвил царь, запустив толстые пальцы в свитую колечками бороду. – Не далее как прошлой ночью начальник моей дворцовой стражи Шамаш зазвал тебя в Мидийский сад. Предложив жить вечно, он на твоих глазах обернулся демоном небывалой силы и возжаждал человеческой крови. Шамаш напал на тебя. В честной схватке ты заколол его десертным ножиком. После смерти труп охватило пламя. Надеюсь, я ничего не пропустил?

Мардук прерывисто вздохнул – набирая воздух в легкие, как перед погружением в воду. Издевательский тон и насмешка ранили сердце. Но ему ничего не оставалось, кроме как изо всех сил убеждать собеседника в своей правоте. Ведь если даже родной отец не в состоянии поверить… кто же тогда отнесется с уважением к его словам?

– Великий царь, – волнуясь, произнес он. – Клянусь всеми богами: я видел превращение Шамаша так же ясно, как вижу твое несравненное величие. Шамаш стал кошмарным чудищем… я и поныне содрогаюсь, вспоминая дикость его облика. Глаза помнят: демон перерезал себе горло, чтобы доказать свое бессмертие, мою кожу окропила настоящая кровь. Я не могу понять, почему он умер от удара десертного ножа. Но я до сих пор вдыхаю тот запах горящей плоти. Мною владеет замешательство, я сам жажду прояснить – что же случилось ночью? Шамаш долго считался моим близким другом: я ничуть не сомневаюсь – его телом овладели демоны.

Царь тяжело засопел. На запястьях звякнули золотые браслеты.

– Допустим, ты говоришь правду, Мардук… – кивнул он. – Каждый из нас знает, демоны существуют. Они охотятся за нашими душами: не исключено, что их невидимые воины присутствуют сейчас в этом зале, слушают наш с тобой разговор, смеясь и изрыгая из пастей смрадное пламя. Для того, чтобы боги успешно боролись со злом, мы возносим молитвы с помощью жрецов, возлагаем жертвы на алтари, не жалея ладана, золота и рабов, смиренно просим отразить атаки темных легионов. Демон мог принять вид Шамаша – человека, который тебе близок; умно, если он хочет овладеть тобой. Да, это возможно.

Царевич не верил своим ушам. Отец услышал его слова, отринул терзающие сомнения? Боги Эсагилы, наконец-то вы явили свою милость!

– Но тогда ответь мне… – вкрадчиво продолжал царь. – Ты кричал на весь дворец, будто узрел тело демона с волчьими лапами, корчившееся в пламени. Почему же тогда стража, обыскав каждый камешек среди террас, не обнаружила в саду НИЧЕГО, кроме ножика из серебра?

Мардук с тоской взглянул в сторону драконьей головы: на него тускло смотрели слепые глаза из желтого металла. Ответа у царевича не было. Действительно, от Шамаша остался лишь обугленный скелет. ОН САМ ЕГО ВИДЕЛ. Оскал черного черепа врезался в память, застряв там навсегда. Исчезновение костей из сада значит одно: скорее всего, У ДЕМОНА ВО ДВОРЦЕ ЕСТЬ СООБЩНИКИ. Обернувшись зверем, Шамаш упоминал о таинственном Хозяине, которому обязан подчиниться Мардук. И вряд ли начальник стражи был единственным слугой неведомого Хозяина…

– Отец… – прохрипел Мардук из последних сил. – Поверь мне, я не лгу…

…Оттолкнувшись локтями от золотых перил, царь сошел к нему по ступеням трона – край пурпурной ткани с голубой оторочкой волочился вслед, сметая пыль. Приблизившись к коленопреклоненному сыну, запустил руку в его волосы – ласково, как делал это в далеком детстве.

Мардук всхлипнул: его грудь содрогнулась в рыданиях.

– Давным-давно мне нужно было лишить жизни одного человека, – задумчиво сказал царь, глядя на плачущего сына. – Он был важным сановником, имел превосходные связи в Тайном совете. Его казнь могла вызвать волнения, требовалось, чтобы сановник скончался от естественных причин. Это оказалось вовсе несложно. Мой лекарь Эллиль изготовил нужное снадобье из семян дурмана, а подкупленный слуга во время пира незаметно добавил отвар в чашу с вином. Очень скоро, на глазах у всех, сановник подошел к стене. Простер руки на манер крыльев, прыгнул вниз… и разбился насмерть. Перед тем, как слуге вырвали язык, тот рассказал мне: испив дурмана, его хозяин представил себя птицей, гнездо которой высоко в горах. А вылупившиеся птенцы ждут не дождутся от матери свежего мяса. Ты слишком молод и неопытен. Врага уничтожают не только с помощью меча, хватает и других методов. Возможно, Шамаш похищен и убит, а тебя опоили дурманом, дабы представить сумасшедшим. Я прикажу пытать твоих слуг, чтобы вытащить из них правду клещами. Знаю, ты скажешь мне: я видел все, как наяву. И я тебе верю. Пустынный дурман дает сильные ощущения. Не только зрительные, но и осязательные… различив в ядовитых грезах женщину, ты вполне можешь почувствовать под пальцами упругость ее груди. Шамаш превращается в демона, режет себе горло, испуская потоки крови, гибнет от десертного ножа и тут же сгорает. Да, ты видел это – так же отчетливо, как тот сановник гнездо с птенцами. Соку дурмана свойственно поражать как зрение, так и мозг.

Он осекся: глаза сына наполнились врагой, блестя, словно камень после дождя. Подавшись вперед, он обхватил колени отца, трясясь в безумии.

– Великий царь… умоляю, – выхрипывал Мардук, и слезы горошинами катились по заросшим бородой щекам. – Появление демона – ужасное ЗНАМЕНИЕ, это знают все жрецы. Каждую ночь я вижу кровь. Много крови, целое море – она заливает весь дворец. Происходит землетрясение: Шуту Бит раскалывается на пять частей, исчезает в багровых волнах. Красная жидкость повсюду; шипя, гаснут свечи, в кольцах водоворотов умирают рабы, стражники и жрецы. Я тону в ней сам – и чувствую соленый вкус, когда кровь льется мне в рот; не давая дышать, разрывая легкие в клочья. Я кашляю ею, она течет у меня из носа и ушей. Отец… надо освободить пленный народ. Пусть они уйдут навсегда. Возможно, сейчас сбывается проклятие, которое…

Тяжелый удар отбросил его вниз. Потеряв равновесие, Мардук кубарем скатился к самому подножию трона: голова ударилась о выступ ступеньки. На золотую поверхность упала вишневая капля. За ней – еще одна.

– Глупый щенок! – проревел царь. – Тебе ли рассуждать об этом? Пока моя кожа клочьями облезала с плеч в военных походах, палимая солнцем пустыни, ты возлежал в паланкине среди ассирийских наложниц. Освободить? Да ты и представить не можешь, что это за люди! Я потратил на войну с ними лучшие годы жизни. Дважды приходил с войском на их землю. Сжигал столицу, разрушал храмы, топил в реке младенцев. Но все напрасно. Стоило минуть году-другому, как змеиный яд капал заново. Эти твари заключали союзы с моим заклятым врагом, фараоном Псамметихом. Я утомился отражать удары, направленные в спину: страдая от жары и жажды, вести через пустыню слонов, повергая их армию ниц. В третий раз я решил, что продолжения не будет. После двухлетней осады столица царства аспидов вновь пала к моим ногам, подыхая от голода и эпидемий. Я распорядился уничтожить проклятое гнездо. Сравнял с землей городские стены, камня на камне не оставил от Великого храма, вырвал бесстыжие глаза неблагодарному царю. И привел подлое племя сюда – всех-всех, до единого человека. Пусть их женщины услаждают нас ночью. Пусть их мужчины роют каналы и трудятся на полях. Пусть их дети наполняют невольничьи рынки. ОНИ НИКОГДА НЕ ВЕРНУТСЯ ДОМОЙ. Если только я узнаю, что дурман в твоей голове – дело рук жрецов этого племени, я прикажу казнить каждого десятого, живьем закопаю в землю. Ты понял это, Мардук? Исчезни. Я и так потратил на тебя много времени.