Головоломка - Гарри Килворт

Никто не ответил на этот вопрос.

Работа, направленная на то, чтобы покинуть остров, теперь шла с удвоенной скоростью. Грант и Рамбута разработали конструкцию плота в духе старинных полинезийских морских каноэ. На нем было два аутригера, сделанных из бамбуковых палок, связанных вместе так, чтобы получился цилиндр. Более тонкие шесты размещались на палубе под углами к аутригерам, чтобы между цилиндрами получилась квадратная платформа. В середине платформы построили хижину, на верхушке которой была мачта. Лоррейн отказалась от идеи сделать парус из коры кокоса или пальмовых листьев. Тут мы вспомнили, что у нас осталась шкура Матери зверей, которую мы разрезали и скроили парус. Это было хорошее суденышко. Рамбута и Грант обменялись своими знаниями о навигации по звездам, волнам, морским птицам и другим подобным вещам. Как сказал папа, у нас были все шансы снова увидеть землю.

Теперь все, кроме Джорджии, нагружали на плот кокосовые орехи и тыквенные бутыли, наполненные водой, а также все съедобное, что росло на острове: ямс, плоды хлебного дерева, таро, сладкий картофель и бананы. Лески для ловли рыбы, а также немного мяса, которое накоптили или навялили раньше, уже были погружены. Взрослые были на плоту, заканчивая последние приготовления. Когда погрузка закончилась, нас, детей, наконец предоставили самим себе.

Мы с Хассом собирали наши вещи, когда увидели, что Джорджия вышла из хижины. На ее заплаканном лице было очень решительное выражение. Мы поняли, что надвигается беда. Она шла в направлении, противоположном тому, где взрослые работали на плоту. Мы с Хассом обменялись встревоженными взглядами.

Мы догнали ее, когда она уже входила в тропический лес.

— Куда это ты собираешься? — спросил я, хватая ее за руку и разворачивая к себе. — Мы уже вот-вот поплывем!

Джорджия вырвала свою руку из моей и посмотрела на плот.

— Еще есть пара часов. Ты же знаешь, какие они дотошные. Особенно когда предстоит такое путешествие, как это.

— И? — спросил я.

Она вызывающе посмотрела на меня:

— Я хочу удостовериться, что дракон умер.

— Это плохая идея, — сказал ей Хассан. — Возможно, дракона тогда вовсе не было в логове.

— Думаю, он там был, — сказала она. — И я все равно пойду, что бы вы, тюфяки, ни говорили. Да вы боитесь даже своей собственной тени!

— Нет, — сказал я, — мы боимся всего лишь этого чертового огромного дракона, вот и все. И пока ты еще ничего не сказала, Брэдли бы тоже испугался. Любой бы испугался.

— Я не боюсь.

— Потому что не соображаешь.

— Пожалуйста, — попросил Хассан, — пожалуйста, вернись с нами в лагерь!

— Нет, — резко ответила она. — Мне надо убедиться, что дракон остался погребенным под землей.

Ее глаза сверкнули, как стальные лезвия:

— Он убил моего единорога! Он должен заплатить за то, что сделал!

— Он все равно скоро умрет, — возразил я. — Помнишь, остров утонет?

Она покачала головой:

— А кто сказал, что он не сможет улететь на соседний остров или даже на большую землю? Помнишь, что говорилось в той книге, которую нашел твой отец? Драконы могут пролетать огромные расстояния, когда их жизнь в опасности. Он даже может напасть на наш плот.

— Но, — взмолился я, — мужчины уже все сделали! Ты же слышала!

— В таком случае никакой опасности больше нет, — сказала Джорджия. — Ну что, идете со мной или нет?

Вот так дела! Мы, оказывается, должны идти с ней! Неожиданно мне в голову пришло, как остановить ее.

— Мы пойдем, но нам надо взять оружие — наши ассегаи.

— Зачем?

— На случай если нам придется сражаться с драконом, — объяснил Хасс, поймав мой взгляд. Он всегда все схватывал на лету. — Если дракон там, мы должны попытаться убить его.

Джорджия нахмурилась:

— И вы это сделаете для меня?

— Да без разговоров! — сказал я. — Пошли, Хасс!

Она осталась нас ждать, а мы побежали к полуразрушенным хижинам.

— Мы еще наденем какую-нибудь маскировочную одежду! — крикнул я ей, надеясь выиграть побольше времени.

Я разделся до шорт и начал размазывать по телу грязь. Хасс сделал то же самое. Потом мы нарезали охотничьим ножом широкие полоски из остатков шкуры Матери зверей. Из них мы сделали накидки, прорезав дырки для головы. На поясе мы завязали их еще одной полоской кожи. Лица и волосы мы тоже измазали грязью. Потом мы взяли наши ассегаи. Забавно, но пока мы переодевались и вооружались, я почувствовал себя — не знаю, как сказать, — неуязвимым, что ли. Неожиданно мне действительно захотелось сразиться с драконом. Это вдруг показалось правильным.

Я чувствовал себя сильным и полным энергии.

Когда мы пошли за оружием, я надеялся, что взрослые заметят и остановят нас, пока все не зашло слишком далеко. Но они не появились: они все еще возились с плотом на берегу. Теперь — теперь уже было поздно отступать.

— Где она? — спросил Хасс, оглядываясь вокруг. — Она ушла.

— Ушла?! — вскричал я.

Джорджии и вправду нигде не было видно.

— О, черт побери! — воскликнул я. — Она точно ушла!

— Может, нам сказать ее отцу, Макс?

— Нет, пока мы добежим до него, она уйдет далеко в лес. Пошли. — Я бросился бежать. — Мы должны вернуть ее назад сами!

Я пробежал через место, где когда-то нашел то обмякшее бескровное тело — тот секретный труп, о котором знали только мы с папой, — и поежился, будто наступил на собственную могилу.

4 сентября, остров Кранту

Рог был прекрасен.

И он лег в мою ладонь, как будто специально был предназначен для нее. Все остальное тело просто обуглилось, но на роге не было и следа гари.

Я мог бы принести его Джорджии. В качестве подарка. Может, у нее скоро день рождения. Этот подарок мог бы быть от нас обоих, конечно же. Думаю, Хасс согласится преподнести его ей. Хотя нам надо будет спрятать его от папы, потому что он захочет забрать его себе. Он просто добавит его к своей коллекции разных штук, вот и все.

— Что ты там нашел? — спросил Хасс. Я почувствовал, как он подходит ко мне. — Ух ты!

— Да, и это наше. Мы подарим его ей.

— Хорошая идея!

Забавно, труп единорога не пах. Можно было предполагать, что запах от тела, сгоревшего до головешек, будет ужасным. Но его не было. Вообще не было никакого запаха. Как будто тело было сделано из стекла. Вот листья вокруг воняли гарью. И трава, и бамбук. Но не труп.

Я поднялся с колен и засунул рог за пояс, как меч.

— Хорошо, — сказал Хассан. — Мы с тобой собираемся это сделать или нет? Мы идем убивать дракона?

Хассан разделся до пояса. Его торс и ноги были разрисованы речной глиной. Вокруг глаз он нарисовал белые круги. На носу — знаки, похожие на рыбьи кости. На груди, спине, животе, руках и ногах — спирали и помещенные друг в друга квадраты. Эти узоры он скопировал со шкуры Матери зверей. И его набедренная повязка была вырезана из ее же шкуры. Я был одет почти так же. Мы оба разрисовались такими же узорами, какие были на шкуре. На волосах у нас тоже была белая глина, от которой волосы слиплись и стояли торчком.

В правых руках мы держали ассегаи, зулусское оружие, которое папа привез из Африки.

Когда мы не шевелились, нас нельзя было разглядеть в хитросплетении теней под пологом тропического леса. Мы невидимы. Наша маскировка идеальна. За тысячелетия она доведена до совершенства Матерью зверей. Полосы зебры, полосы тигра, пятна леопарда — это только самые простые способы маскировки. Наша маскировка куда сложнее и работала лучше. Мать зверей дала нам свои умопомрачительные рисунки. Ее шкура и была ее убежищем. Ей она больше не нужна. Когда она стояла на пестром фоне теней, она сама становилась тенью и полностью терялась в неверных вспышках света.

Теперь у нас появилась ее сила.

— Пошли, — сказал я.

Мы легко побежали по подлеску. Двигались мы бесшумно. Нам нужно было стать не только невидимыми, но и неслышными. Нам следовало раствориться в тропическом лесу, наше дыхание должно было быть не громче легкого шепота налетевшего бриза. Мы полны решимости. Это было видно по тому, как Хасс сжимает ассегай. Заметно по его глазам. Никакого страха. Никакого ужаса перед возможностью потерять свою жизнь или отнять чужую. Только страстное желание оружия найти жертву. Пронзить сердце, если оно было. Вонзиться в мозг, если он имелся. Миссия, которую нужно выполнить.

— Где мы найдем зверя? — спросил Хасс.

— В пещере. Помнишь нору, которую он вырыл?

Кровь наконец обагрит наши копья.

— Сегодня мы станем мужчинами.

Меня пронзил легкий укол страха:

— Да.

Но это длилось всего лишь мгновение. Потом я снова овладел собой.

— Он будет там?

— Когда-нибудь он придет.

Когда мы добрались до логова, оно выглядело пустым. Около входа валялись комья грязи, камни и куски дерева. Ну конечно же! Папа и Грант завалили нору, когда увидели, что дракон внутри. Но этому чудовищу удалось выбраться. Оно снова было в лесу.