Заклятые супруги. Золотая мгла - Марина Эльденберт

По ощущениям глаза распахнулись на пол-лица. Кажется, лорд-канцлер окончательно тронулся рассудком на почве собственной значимости.

– Его магия… она действительно страшная, – Луиза понизила голос до шепота, хотя в экипаже больше никого не было, а кучер при всем желании не мог нас слышать. Она сцепила пальцы и вжалась в сиденье, с губ сорвался смешок. – Я думала, что умру, Тереза. Но раньше увижу, как умрет Винсент. И это было страшнее всего.

Нет, с румянцем я погорячилась. По ее фарфоровому лицу расползались красные пятна.

– А это изумрудное свечение… Я до сих пор его в кошмарах вижу.

От тонкого дрожащего голоса по телу прошла дрожь.

Изумрудное свечение? Боевая магия искажений?! Наверное, мои глаза стали бы еще больше. Если бы было куда.

– Давайте сменим тему, – негромко попросила Луиза. – Пожалуйста. Это не то, о чем я хочу вспоминать.

В голове не укладывается: Аддингтон владел еще и магией искажений! Почему Винсент об этом не рассказал?

– Квартира неплохая. Не очень большая, правда, но вам ведь очень большая и не нужна?

Как сказать. Места для разворотов и бросков будет меньше, но остается радоваться тому, что она вообще есть.

– Это точно безопасно? – Луиза прищурилась.

– Точно.

– Правда-правда?

– Да.

– Если с вами что-то случится, ваш брат мне голову открутит. Но раньше я сама себя со свету сживу.

Я сложила руки на груди.

– Вы что, во мне сомневаетесь?

– Просто я вспомнила, как было с магией у меня, ну и…

У нее и правда было чýдно. Дед Луизы – сильный стихийный маг. Она сама – типичная леди-одуванчик. Была. До тех пор, пока Итан не намудрил с заклятием, которое как-то странно сработало и пробудило в Луизе неукротимую силу. Я попыталась научить ее с этим управляться, а леди-одуванчик меня чуть не зашибла ненароком. Все-таки развивать магию лучше с ранних лет.

– То у вас. Я с ней живу с детства.

Она наконец-то слабо улыбнулась.

– Винсент, кажется, подружился с вашим мужем.

– Это временное перемирие.

Просто вчера за ужином мужчин было всего двое: Анри и мой брат. С кем же ему еще общаться под бдительным оком мисс Бук?

– Он и правда смягчился. Поверьте. Знаете почему?

Не знаю. И по лукавому взгляду из-под ресниц понимаю, что причина вряд ли покажется мне достойной.

– Потому что у вас сияют глаза, когда вы смотрите на графа. Потому что он делает вас счастливой.

– Гм.

– Вот вам и «гм». Может, передумаете ему что-то доказывать? Время еще есть.

Я уже столько всего передумала, что голова как шарик. Наши отношения давно перешагнули черту непростительной близости, вчера я окончательно в этом убедилась. Ужин прошел замечательно, стол ломился от блюд: первое, второе и десерты на самый взыскательный вкус. Даже Жером, которого я видеть не видела в униформе дворецкого, где-то ее откопал. И своего помощника тоже нарядил, как полагается.

Анри общался с моими родными тепло, без лишних церемоний. Лави от него в восторге, матушка тоже. Их не смутило даже наше скромное жилище, хотя я здорово переживала по этому поводу. Единственными, кого вчера что-то смутило, оказались Кошмар и мисс Бук. Первый залез на самый высокий в доме шкаф и оттуда шипел на Арка: по всей видимости, котята и доги плохо сочетаются. Вторая сетовала ее светлости на безнравственность молодежи и слишком откровенные наряды. Словом, все как всегда. А я начинаю к этому привыкать: вместе провожать гостей и засыпать у мужа в комнате.

Рассказать обо всем Анри и позволить ему снова сцепиться с Эриком? Ни за что.

– Ой, смотрите, какая красота! Тереза, быстрее!

Я выглянула в окно, и сердце ухнуло вниз. Мы уже подъезжали к городу, опускающееся вниз солнце расплескалось над Лигенбургом. Укутавшее крыши, шпили и улочки туманно-жаркое марево было насыщенно-золотистого цвета и до одури напоминало золотую мглу, затопившую столицу. Поглотившую ее целиком.

Безумно красиво. И жутко.

Краткий миг – солнце сдвинулось чуть ниже – и вот уже перед нами просто город в предзакатной дымке смога.

Я отвернулась. Отчаянно захотелось домой, к Анри. Обнять его, запустить пальцы в густые медовые волосы и вдохнуть полной грудью запах трав с легкой сладковатой горчинкой. Вместо этого я зачем-то тащусь на окраину, в затхлый, пропитанный табаком, потом и запахами нечистот район. Чтобы запереться в комнате и превратить себя в некромага. Главное, потом вовремя остановиться. Практикующие некромаги, если верить летописям, мало напоминали людей. Потому как больше принадлежали той стороне, чем этой.

– Давайте-ка еще раз повторим… – Луиза закусила губу. – Мы вместе ходим на примерки, потому что я вас об этом просила. А потом гуляем и секретничаем, потому что я волнуюсь перед свадьбой. Ну, мало ли, если вдруг кто спросит… случайно.

Да, это та самая ложь, которой я пичкала Анри.

– Если я вам действительно понадоблюсь, вы напишете мне записку. Все верно?

Я кивнула.

– Кстати, на последнюю примерку платья вы непременно пойдете со мной.

– Уверены, что вам нужно мое мнение?

– Разумеется!

Мы остановились возле четырехэтажного домика – такого же неуклюжего, как и его окружение, с толстыми каменными стенами. Кучер кликнул помощников, пока сундук с книгами волокли к дверям, на нас косились и прохожие, и сидящие на лесах рабочие – у соседнего дома раскрошился фасад. Из подворотни злобно глянула нищенка, ощерившись и показав рот, полный гнилых зубов, проходящие мимо девушки в темно-серых платьях зашушукались. Милое место, ничего не скажешь. Придется ставить охранные заклинания на двери и окна, иначе я рискую не досчитаться книг.

Внутри было душно и воняло нестиранным бельем. Я поднималась по лестнице, придерживая платье, чтобы не касаться подолом пола и ступенек, в пролетах спали бездомные, закинув под голову нехитрые пожитки, на грязных рубахах темнели пятна пота. Луиза выглядела спокойной, разве что немного уставшей. Она отомкнула дверь – одну из нескольких, натыканных близко друг к другу – с грубо врезанным замком, толкнула ее и пропустила сначала волокущих сундук, а затем меня.

– Вот, – сказала, закусив губу. – Не хоромы, конечно, но это лучшее, что удалось найти за такое время. Если честно, сомневаюсь, что в ближайшие месяцы удалось бы найти что-то еще… ну, не считая приличного дома, а приличный дом, сами понимаете, отпадает.

Да, за приличный дом пришлось бы выложить приличную сумму. У Луизы таких денег тоже не водится, а у брата или у Анри это точно вызовет вопросы – когда им из банка принесут уведомление по счету.

Я обвела взглядом убогую клетушку с выкрашенными в гнилостно-болотный цвет стенами, грязной покосившейся кроватью и столом, на котором стояла лампа с остатками масла. Единственное окно, покрытое пылью и потеками, располагалось напротив ведущего в отхожее место закутка.

Не хочу знать, как выглядит худшее, правда.

– Народу в Лигенбурге становится все больше, – тихо добавила Луиза. – Людям негде жить.

В комнату заглянул какой-то чумазый пацан, попытался проскользнуть внутрь, но кучер схватил его за воротник и пинком отправил в полет. С лестницы донесся вой и отборные не по годам ругательства.

– Миледи. – Мужчина брезгливо тряхнул рукой и пошевелил заскорузлыми пальцами. – Мы тут надолго?

– Нет, скоро домой.

– Вас подождать?

– Да, внизу.

Луиза достала деньги и вложила ему в лапищу, после чего он мигом исчез, плотно прикрыв за собой дверь.

– Не боитесь, что он уедет?

– Не уедет. Я его знаю. – Она пристально посмотрела на меня. – Вы все еще хотите выиграть спор?

Продирающий до дрожи сон.

Мерзкий голос Эрика.

Магия – могущественная, яростная, напитанная безумием.

Засохшая на рубашке кровь и залитые нечеловеческим золотом глаза.

– Уверена.

Я протянула руку, и Луиза вложила ключ мне в ладонь.

– Что ж… квартира ваша ровно на две недели.

32

Я сосредоточилась, глядя на мерцающие линии защиты. Она напоминала сеть – сияющие нити, создающие узлы, на которых закреплено сдерживающее поле. На время тренировок я растягивала ее по всей квартире – вдоль стен, пола и потолка – так, что ни один магический удар она не пропустит. От этого обшарпанная каморка принимала и вовсе устрашающий вид – полупрозрачные линии щита, по которым разбросаны темные пятна магических атак, под ними – облупившаяся краска и трещины. Саму меня окутывала паутина защиты некромага – пепельно-серебристая, тонкая, но прочная, мало ли что куда срикошетит. А полог безмолвия не пропускал наружу ни единого звука.

«Необходимо сосредоточиться на разрывах грани. Потянуть глубинную тьму, концентрируя ее в сгустки силы».

Атака, которую я прорабатывала сейчас, требовала предельной сосредоточенности, сил и внимания: сгустки тьмы, с легким шипением собирающиеся на ладонях, напоминали смоляные шары. Они перекатывались, шли густой рябью, из них тянулись нити чернильных щупалец, впивающиеся в грань. Точнее, в то, что располагалось за ней – первородный источник силы некромага, в самое сердце смерти. Мое же сердце бешено колотилось.