Версальская грешница - Елена Коровина

– Ну, я конечно, не сын короля, а только потомок по мужской линии. Но ведь прямой – и родинка у меня есть. Изволите взглянуть, мадам?

Виктор распахнул плащ и потянулся к пуговицам рубашки. Соню бросило в жар. Лицо зарделось. Губы зашевелились, словно беззвучно просили о пощаде. Виктор стиснул зубы и запахнул плащ.

– Решено: как только вернемся в Москву, обвенчаемся. Мы не станем жить в грехе, как маркиза и король!

– И я не стану Версальской грешницей?.. – грустно и лукаво улыбнулась Соня.

– А тебе очень хочется? – Виктор подошел вплотную к девушке. И вдруг без слов и признаний обнял и поцеловал. – Не пугайся, а вспомни! Сколько раз мы любили друг друга в этой комнате? На этой кушетке, на этом кресле и даже на этом столике! И как только он нас выдерживал? Помните, маркиза, как мы бросались прямо на пол, не в силах удержать страсть? Или сегодня вы предпочитаете нашу мягкую постель, ма шер?

Не дожидаясь ответа, Виктор подхватил свою драгоценную ношу и, как это всегда делал Людовик, ногой открыл дверь в спальню.

Розовый балдахин был распахнут. Постель расстелена, будто она ждала хозяев. Или она действительно ждала?..

Быль перемешалась со сказкой, реальность с мечтами, счастье с болью первой ночи. Соня таяла в жарких объятиях любимого и взлетала вместе с ним в заоблачные выси. И как только маркиза де Помпадур могла говорить, что не испытывает восторга страсти в постели?! Как могла называть себя курицей?..

А вот Соня не была курицей, она ощутила крылья и научилась летать. Тот, кому даны крылья, должен взлететь!

Очнулись влюбленные часа через два. Глупо улыбаясь, Соня стыдливо взглянула на одежду, разбросанную в беспорядке по всей спальне. В лучах огромной полной лупы, проглядывающей сквозь неплотно задернутые шторы, девушка увидела на ковре серебряную искру. Это колечко ее деда, вывалившись из потайного кармашка, лежало рядом с ложем любви и весело осматривало Розовый будуар.

Соня протянула руку и подцепила колечко. Надела на палец и как будто только что поняла: они с Виктором, точно, с ума сошли – заниматься любовью без венца, без благословения гранд-маман, да еще не просто в чужом доме – в музее!

Заниматься любовью в Версале?! Это же верх нелепости! Но внутренний голос Сони прошептал совсем иное:

– Это верх блаженства!

«Как странно! – подумалось Соне. – Мы вошли в этот дворец не как в музей, а как в собственный дом. Мы увидели не парадные залы, а скромные жилые комнаты фрейлин, не роскошный Зеркальный зал, а малую гостиную, где проводили время не по регламенту, а просто так – шутили, грустили, говорили о житейском. Версаль оказался не мифологическим дворцом, а хоть и огромно-прекрасным, но жилым домом. И те, кто обитал тут до нас, не думали, что творят Историю, а просто проводили время и мечтали о чем-то; любили и страдали. Да ведь и нас самих Версаль принял в объятия – дал приют нашей любви…»

– Версаль – дворец любви! – громко прошептала Соня. – А Виктор – победитель!

Разбуженный Грандов лениво и расслабленно провел пальцами по груди Сони. Приподнялся на локте:

– Как ты себя чувствуешь, родная? Встать можешь? А то с девушками в первый раз бывает всякое…

Соня потянулась, как кошка:

– Разве мы делали это в первый раз? Мне кажется, мы занимались этим всегда…

Виктор стянул одеяло с испачканной простыни и озорно сверкнул глазами:

– Увы, ма шер, мы имеем доказательство, что в нынешней жизни это было в первый раз. Но, надеюсь, не в последний. Если можешь, вставай! – Грандов вскочил и начал натягивать на себя одежду. – Надо прибраться, а то тут как в твоей квартире после визита грабителей…

Соня охнула и вскочила. В спешке начала натягивать на себя вещи. Как же она могла забыть?! Она приехала в Версаль не за тем, чтобы заниматься любовью на постели маркизы де Помпадур – она приехала сюда за сокровищем!

– Скорее, Виктор! Застегни мне пуговицы на спине!

– Да тут столько застежек… Как ты только справлялась без горничной? Мне это точно не одолеть…

– Наплевать!

Соня накинула манто прямо на не застегнутое платье – все равно в темноте не видно!

И никто из влюбленных не вспомнил о Шарле, который привел их во дворец. А тот метался в поисках потерянных русских. И дернул его черт пойти посмотреть, что там шумело! Да там и был-то – еще один посланник хозяйки – ее верный соглядатай Морис Черныш – крошечный, вертлявый, хитрый и всегда одетый в черное, видимо, для маскировки. Этот хитрец обделывал самые щекотливые делишки, да еще и хозяйку ублажал. Но сейчас он, когда понял, что гости пропали, удрал куда-то. Только и крикнул:

– Каждый ищет сам! Ты – в одной стороне, я – в другой!

Да только ни в «одной», ни в «другой» этих проклятых русских нет. Испарились они, что ли?..

22

СОКРОВИЩЕ МАРКИЗЫ

Версальский дворец, февраль 1876

Под утро

Соня выскочила в будуар:

– Это должно быть где-то здесь! Сначала Людовик кушал супчик из трюфелей, сваренный маркизой, а уж потом, они шли в спальню. Значит, дверь тайного хода, по которому приходил король, должна быть в будуаре..

Девушка внимательно осмотрела правую стену, водя по ней фонарем. Ничего! Значит, слева. Соня забегала вдоль стены, трогая рукой лепнину. Пальцы наткнулись на какой-то цветок. Девушка поднесла фонарь – золотая розетка. Роза!

Соня надавила на центр розетки, стена зашаталась, образовалось углубление. Вот она, дверь!

– Скорее!

Соня ринулась в проем. Но пальцы ее не удержали тяжелую дверь, и та с лязгом захлопнулась. Виктор остался в будуаре.

Девушка в панике подергала дверь со своей стороны. По сил не хватило. Что делать – кричать? Звать на помощь? Да это же пахнет тюрьмой за незаконное проникновение!..

Соня прижала пальцы к вискам. Спокойно! Виктор сумеет открыть дверь – он же видел, как она только что это делала. Он сообразительный! Зато она сама может проверить без свидетелей свою версию. Правда, здесь темно, но ведь можно и ощупью.

Как было нацарапано на записке маркизы? Кажется, четвертая ступень тайной лестницы – та самая, которая скрипит, потому что в ней поставлена пружинка.

Соня опустилась на пол и ощупала его руками. Действительно, она стоит на крошечной площадке, от которой вниз идет лесенка. Девушка осторожно начала спускаться. Какая же из ступенек скрипит? Оказалось – все. Еще бы – прошло больше ста лет…

Но ведь можно посчитать. Соня вернулась наверх и начала отсчет. Первая, вторая, третья, четвертая… Девушка опустилась на ступеньку и ощупала ее пальцами. Несколько раз провела по верху, по низу, по бокам ступеньки. Должен быть хоть какой-то знак! Но ничего не было… Хотя… Мысли девушки вернулись к прочитанным запискам. Как там говорилось? Король поднимался из своих «нижних» покоев в маркизовы «верхние». Скорее всего, маркиза приказала поставить пружину в начале лестницы, чтобы услышать пораньше. А шел Людовик снизу вверх. Значит, искать нужно не в четвертой ступеньке сверху, а в четвертой снизу. И Соня снова пошла вниз.