Три удара колокола - Павел Кошовец

Эльф вздохнул и пошёл собирать стрелы. Ну и кошельки, само собой, куда уж без этого - надо же Ностромо для отчётности что-то предоставить, чтобы не бурчал. А то скажет, что они тут с человеком плюшками баловались, пока он... Интересно, а как у него дела? Небось, сидит в вотчине Гарча и заливает переживания о друзьях дармовым пивом в компании... гм, тоже не совсем трезвого Худука...

- Ну да, - послышалось бурчание Ройчи, недовольно застывшего недалеко от наконец-то обессилевшего парня, - нам тут ещё истерик не хватало, - следует отдать ему должное, проговорил он это негромко. Занятый эльф краем глаза увидел, что тот посмотрел в его сторону и продолжил: - Думаю, бежать нужно отсюда очень быстро, так как я насчитал девять бойцов, не считая этого... - кивнул подбородком в сторону мёртвого рыцаря, - доходяги. Итого, если это был стандартный десяток, то где, спрашивается, десятый? Вывод?

Гвардеец под стеной зашевелился и, кряхтя, встал, неловко опираясь об алебарду, приблизился к наёмнику.

- И далеко ты, дядя, на своих троих собираешься идти? - поинтересовался Ройчи без тени улыбки.

- Ничего, - бородатое лицо гвардейца неожиданно осветила улыбка, - ноги свои, попрошу - расходятся.

- Главное, чтоб не в разные стороны, - вздохнул наёмник и кивнул в сторону вновь замершего в оцепенении парнишки. - Сможешь оживить своего добровольного подопечного?

Гвардеец пожал плечами, что могло означать всё, что угодно. Но Ройчи пожелал считать это согласием, подошёл к наклонившемуся к очередному трупу эльфу и в сердцах задал риторический вопрос:

- Что ж это за драконы бродят по ночному дворцу?

- Я одного из них узнал, - неожиданно сзади донёсся голос гвардейца. Наёмники удивлённо обернулись. - По долгу службы многих знаю, - криво ухмыльнулся. - Так вон тот, - указал на одного из убитых, ничем не примечательного кроме дыры в глазу мужчину, - какое-то время назад, не очень, впрочем, большое, был "ночным" и попался во время одной из облав, после чего был отправлен в подвалы в ожидании приговора...

- "Ночным"? - удивился Листочек.

- Ну да, - коротко кивнул гвардеец, посмотрев на него. - Вором, убийцей - в общем, городским бандитом, по которому плачет петля.

- Точно? - прищурился Ройчи, но солдат лишь пожал плечами. - О-о-очень интересно.

Глава 13.

Гном так и знал, что это глупая идея. Ну, вот так он чувствовал. Само желание барона провести по пылающему городу его, не человека и отнюдь не близкого... гм, товарища - это ладно, скажем так, с натяжкой принимается. Гном не против пройти с таким эскортом, если конечно, по прибытию здоровяк - вербарец не пожелает наверстать упущенное для каких-либо безобразий и разрушений время. Ибо многое намекало на то, что не всё чисто и гладко между бароном и хозяином постоялого двора Гарчем.

Дабы не испытывать муки совести, Носторомо поставил себе задачу: на каком-то этапе их "комфортного" передвижения по городу, при благоприятных обстоятельствах постараться улизнуть. И предупредить Гарча - всё-таки на данном этапе для их компании важнее целый хозяин постоялого двора, нежели случайный знакомый командир некоей пехотной полутысячи.

Но тут нужно учесть несколько моментов. Надежда на более-менее спокойное передвижение по столице зиждилась на той простой истине, что даже у самых отмороженных мятежников и мародёров хватит мозгов не задевать праздно идущий куда-то, никого не задевающий отряд, допустим в сотню полностью экипированных и снаряжённых, готовых к любым неожиданностям солдат, грубо говоря, так и мечтающих почесать лезвия мечей и пик о рёбра глупцов и иных идиотов. Но а вдруг барон не пожелает тащить с собой достаточное количество подчинённых, и заявит, что, мол, кто тут самый-пресамый страшный - пусть встречные преступные элементы делают правильные выводы на основании одного его вешнего вида, и падают, и выпивают лужи, буде те невзначай организуются, чтобы шествующий на коне важный рыцарь не замочил ноги. Но в объятом мятежом городе могут бродить такие силы, что сжуют и эскадрон конных латников, а не только бродящих с дрекольем несознательных гражданских, чья храбрость измеряется количеством выпитого, а решимость - будто пугливая амёба, готовая в любой момент сорваться в обратном направлении - лишь бы пятки не воспламенились.

В общем, при изобилии плюсов на первый взгляд, минусов в таком соседстве по здравому размышлению, пока они направлялись к казармам, гном насчитал достаточно. И самый главный из них - привлечение ненужного внимания.

Так уж они в своей команде привыкли - не выпячиваться. В этом были свои резоны. Именно такую линию поведения в своё время постановил Ройчи, а остальные просто согласились. Конечно, тот же Листочек был бы не дурак воспользоваться своими подвигами, преподнесёнными проникновенным голосом, дабы облегчит себе путь по юбкам. Но вот что касательно тёмных, особенно Худука (Рохля - особый разговор, он ещё не дорос до понимания великого значения слова), то им лишняя слава, тем более на территориях людей и светлых была совершенно ни к чему. Вот на землях собратьев по цвету - пожалуйста, там бы гоблин наверняка распушил уши и поведал такие неимоверности, что и члены команды пооткрывали рты в изумлении.

Так что Ностромо предпочёл бы незаметное передвижение. Но коль такой возможности нет - хозяин положения-то не он, следует смириться с присутствием вербарца, хочет он этого или нет. При этом он поймал себя на мысли, что, учитывая их первую, совсем не ласковую встречу, сейчас к барону он не испытывал никаких отрицательных эмоций. Ну, человек, ну, здоровый, ну, вспыльчивый, зато отходчивый и вроде как бесхитростный, вроде селянского увальня, изо дня в день тянущего плуг и жующего соломинку. Разве что ко всему прочему он ещё и в доспехах.

Они так и шли: ВерТиссайя на своём боевом жеребце в окружении пятёрки конных телохранителей, Носторомо на своих двоих рядышком у стремени барона, остальные, пешие, выстроились в колонны: одна впереди, вторая, соответственно, сзади, два десятка осуществляли боковое прикрытие, на всякий непредвиденный случай, вроде летящего в голову ночного горшка.

Разговоры они не вели - каждый думал о своём. ВерТиссайя замер в одном положении, вперив неподвижный взгляд в холку коня и сложив ладони на луке седла. Вид у него был достаточно хмурый и задумчивый, поэтому храбрецов отвлекать командира не нашлось. А сам гном, вроде как на правах свежего, не военного знакомца тоже не спешил отвлекать барона - в собеседнике он не нуждался, выслушивать басни из жизни вербарского рыцаря, какого-то дракона прибившегося к агробарскому двору, тоже был не очень настроен.