Отпечаток вины - Дмитрий Одиссеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это может быть ключом, – говорит Пётр, обдумывая услышанное. – Если чемодан всё ещё здесь, он может содержать важные улики.
Урядники начинают искать чемодан, проверяя багажные отсеки и купе. Пётр решает продолжить давление на Антоновича, чтобы выяснить, знает ли он что-то о незнакомце.
– Алексей Антонович, – снова обращается к нему Пётр, – вы видели этого человека? – он показывает фотографию, найденную в техническом вагоне. Антонович смотрит на изображение, его лицо становится бледным.
– Да… Я видел его, – тихо говорит он. – Он был на платформе. Но я не знаю, кто он. Он просто смотрел на меня, как будто знал что-то.
– Вы говорили с ним? – уточняет Пётр.
– Нет! – резко отвечает Антонович. – Я не знаю его! Я клянусь!
Пётр понимает, что Антонович либо действительно боится, либо пытается скрыть что-то важное. Давление продолжает нарастать, и убийца начинает чувствовать, что его время истекает. Урядники находят чемодан в багажном вагоне. Внутри оказывается несколько предметов: старый дневник, пустой флакон с остатками яда и ещё одна фотография, на которой изображён тот же мужчина, но уже в окружении других людей. На обороте написано: «Сергей Яковлев. Экипаж». Пётр понимает, что убийца связан с машинистом и его прошлым. Теперь остаётся выяснить, кто из пассажиров имеет отношение к этой истории. Убийца становится всё ближе к разоблачению, но его мотивы всё ещё остаются загадкой. Пётр и Васильевич возвращаются в багажный вагон, где урядники уже начали осмотр чемодана, найденного среди вещей. Металлический ящик, ключи, фотографии и дневник – всё это начинает складываться в более ясную картину. Пётр внимательно изучает содержимое чемодана, особенно фотографию с надписью «Сергей Яковлев. Экипаж».
– Этот человек явно связан с машинистом, – говорит Пётр, показывая фотографию Васильевичу. – Возможно, это кто-то из его прошлого. Но почему он здесь? И почему он убивает?
– Может, это месть? – предполагает Васильевич, изучая дневник. – Если этот Яковлев был частью экипажа, то, возможно, что-то случилось в прошлом, что привело к этим событиям.
Тем временем урядники находят ещё одну улику – небольшой клочок бумаги с записанным временем: «03:15». Пётр хмурится, глядя на находку.
– Это время совпадает с моментом, когда машинист был найден мёртвым, – замечает он. – Убийца оставляет нам подсказки, но зачем? Он хочет, чтобы мы его нашли, или это часть его игры?
Они решают вернуться в главный вагон, чтобы продолжить давление на Антоновича. Его поведение становится всё более нервным, и Пётр понимает, что он либо что-то скрывает, либо действительно боится.
– Алексей Антонович, – начинает Пётр, показывая фотографию из чемодана. – Вы знаете этого человека? Вы видели его на платформе, но, возможно, вы знаете больше, чем говорите. Антонович смотрит на фотографию, его лицо становится ещё бледнее.
– Я… я не знаю его, – отвечает он, но его голос дрожит. – Я видел его только один раз, на платформе. Он смотрел на меня, но я не знаю почему.
– Тогда почему его следы ведут к вам? – спрашивает Васильевич, его голос становится жёстче. – Почему улики указывают на вас? Антонович начинает оправдываться, но его слова звучат всё более хаотично. Пётр решает усилить давление.
– Если вы не виновны, то кто-то использует вас, чтобы скрыть свои действия, – говорит он. – Но если вы продолжите молчать, это только ухудшит вашу ситуацию. Антонович замолкает, его руки дрожат. Он понимает, что находится в центре подозрений, и его страх становится всё более очевидным. Тем временем Корнеев возвращается с новыми сведениями. Он сообщает, что дневник из чемодана содержит записи, которые могут быть связаны с прошлым машиниста. В одной из записей упоминается инцидент, произошедший много лет назад, связанный с аварией на железной дороге.
– Это может быть ключом, – говорит Пётр, изучая записи. – Если убийца связан с этой аварией, то его мотивы становятся яснее. Но нам нужно больше доказательств. Давление на Антоновича усиливается, но Пётр понимает, что убийца может быть кем-то, кто всё ещё скрывается среди пассажиров. Каждая новая улика приближает их к разгадке, но также добавляет новых вопросов. Ночь была тёмной, и только слабый свет луны пробивался через окна поезда. Тишина, казалось, окутала всё вокруг, но Пётр, Васильевич и Корнеев оставались настороже. Урядники продолжали патрулировать, когда один из них заметил движение у тамбура. Тень скользнула к выходу, и звук открывающейся двери нарушил ночной покой.
– Кто-то пытается сбежать! – выкрикнул урядник, привлекая внимание.
Пётр и Васильевич мгновенно бросились к тамбуру, за ними последовали Корнеев и несколько урядников. Убийца, заметив, что его заметили, ускорил шаг, пытаясь открыть дверь. Но поезд всё ещё двигался, и выход был смертельно опасен. Он оглянулся, и его лицо на мгновение оказалось в свете фонаря – это был тот самый мужчина с фотографии.
– Стой! – выкрикнул Корнеев, но убийца уже прыгнул в сторону, скрываясь в техническом вагоне.
Погоня началась. Пётр и Васильевич бежали впереди, их шаги гулко разносились по коридору. Урядники следовали за ними, освещая путь фонарями. Убийца, несмотря на свою скорость, начал терять преимущество – его движения становились всё более хаотичными.
– Он загнан в угол, – произнёс Васильевич, когда они приблизились к багажному отсеку. – Но он всё ещё опасен. Убийца, понимая, что его настигли, резко остановился и выхватил из-за пояса кинжал. Его глаза блестели в свете фонарей, а дыхание было тяжёлым.
– Вы не возьмёте меня! – выкрикнул он, бросаясь на Петра.
Пётр увернулся, но убийца был быстрым. Васильевич, не теряя времени, попытался ударить его, но тот ловко уклонился. Началась ожесточённая борьба. Убийца наносил удары кинжалом, но Пётр и Васильевич действовали слаженно, блокируя его движения. Корнеев, подоспевший на помощь, схватил убийцу за руку, пытаясь выбить кинжал. Убийца вывернулся, ударив Корнеева локтем в грудь, но тот не отступил. Васильевич, воспользовавшись моментом, нанёс мощный удар в бок, заставив убийцу пошатнуться.
– Ты загнан, – произнёс Пётр, его голос был твёрдым. – Сдавайся, или это закончится хуже для тебя.
Убийца, понимая, что выхода нет, попытался сделать последний рывок, но Пётр подставил подножку, сбив его с ног. Кинжал выпал из его руки, и Васильевич тут же наступил на него, не давая убийце снова схватить оружие.
– Всё кончено, – сказал Корнеев, поднимаясь. – Ты проиграл. Убийца попытался подняться, но Васильевич ударил его кулаком
