Вспомни меня - Стейси Стоукс

Она фыркает.

– Ой, я тебя умоляю. Вам, ребята, не пришлось работать ни дня в своей жизни. Вы даже не знаете, что такое тяжелый труд.

– Ну и что же это такое, Мануэла? – Я дергаю велосипед в сторону и жму на тормоз, пока он не останавливается, преграждая путь. Я не хочу кричать, но ничего не могу с собой поделать. Слова вылетают прежде, чем я успеваю их остановить. – Потому что я не вижу, чтобы ты вообще чем-то занималась, кроме как наносила макияж, укладывала волосы и бесконечно одергивала свои микроскопические шорты.

Мануэла уклоняется, чтобы объехать меня. От велосипеда поднимается облако пыли, когда она пытается затормозить, но ее кидает в сторону, и в итоге она чуть не падает в заросли юкки. Она спрыгивает с велосипеда, руки сжимаются в кулаки.

– Что, черт возьми, у тебя тут за проблема? Это ты пришла ко мне, умоляя меня о помощи, помнишь?

– Моя проблема, – говорю я, – в том, что ты ведешь себя так, будто я какой-то монстр. Как будто я сделала что-то плохое. А может, и так. Может быть, я сделала что-то настолько ужасное, что ты никогда не должна со мной разговаривать. Но знаешь что? Я понятия не имею! Я понятия не имею, за что ты так злишься и почему все так одержимы идеей разлучить нас с Марко, потому что я ничего этого не помню. Я не помню! Ты хоть представляешь, каково это?

Дыхание вырывается рваными глотками, пока я шагаю по тропинке. Цикады прекратили свой стрекот, как будто я змея, которая вошла в их берлогу.

– Я не помню! – снова кричу я, на этот раз хватая велосипед и толкая его на землю. – Я ничего не могу вспомнить!

Я не осознаю, что плачу, до того момента, пока красные губы Мануэлы не расплываются перед глазами как пятно заката. Она наклонилась возле своего велосипеда, ее пальцы так вцепились в руль, как будто она собирается запустить его в меня в целях самообороны.

– Ого, девочка. А я-то думала, что у меня есть проблемы.

У меня течет из носа. Я вытираю глаза, внезапно смутившись, что позволила Мануэле увидеть меня такой.

– Прости, – наконец говорю я.

Мануэла смотрит на меня в ответ, прикусив губу. Затем она пожимает плечами и смотрит на тропинку, ведущую в сторону дома Марко.

– Ты собираешься продолжать или как?

Я киваю и поднимаю велосипед, благодарная ей за то, что она сменила тему. Несколько минут мы едем в тишине. Я еду позади нее, подстраиваясь под ее вялый темп.

– Ты ничего не сделала, – наконец говорит Мануэла. – Мне, я имею в виду. Ты просто, я не знаю, ведешь себя так, как будто думаешь, что ты слишком хороша для этого места или что-то в этом роде. И ты всегда была с Марко. Это раздражало… – Она делает паузу. – Ты действительно не можешь вспомнить?

Я вздыхаю.

– Нет.

– Должно быть, он действительно сделал с тобой нечто ужасное, что ты решила забыть его таким способом.

– Это был не мой выбор. И не его.

Мануэла замедляется и поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

– Что ты имеешь в виду? – В ее голосе слышится недоверие.

– Я мало знаю, но уверена, что я не выбрала бы стирание Марко из моей памяти.

– Так что, ты думаешь, кто-то другой заставил тебя сделать это?

– Отчасти, да. – Это максимально честный ответ сейчас.

– Как все запутано.

– Расскажи мне об этом. – Я вытираю пот, собравшийся на шее. – Когда ты видела Марко и меня вместе, мы казались… счастливыми?

– Думаю, да. – Она дергает за лямку своего рюкзака. – Хреново, что ты не можешь ничего вспомнить. Моя abuela не может ничего вспомнить. Из-за этого ей пришлось прекратить работу. Это довольно страшно на самом деле.

У меня засосало под ложечкой.

– Что ты имеешь в виду под «она ничего не помнит»? – Я вспоминаю женщину в выцветшем желтом кресле, безучастно смотрящую в телевизор.

Мануэла пожимает плечами, и ее подбородок слегка подрагивает. Мне приходит в голову, что, возможно, она не по своей воле оказалась сегодня днем дома. Возможно, она должна быть там, чтобы помогать своей бабушке.

– Я не хочу об этом говорить, – резко произносит она.

– Это произошло недавно?

– Я сказала, что не хочу об этом говорить. – Она усиленно крутит педали, поэтому теперь я вижу только ее розовый рюкзак, подпрыгивающий на спине. Я проглатываю остальные вопросы и ускоряюсь.

– Дом Марко находится прямо здесь.

Она показывает на грунтовую дорожку под уклоном, как будто я не знаю, где находится дом мэра. Все в городе знают этот дом. Возможно, в других городах он не считается особняком, но в Тамбл-Три это самый близкий пример, что у нас есть: с большой витиеватой верандой, ярко-белой решетчатой отделкой и большими окнами, выходящими на идеально ухоженный газон с извилистыми гравийными дорожками. На заднем дворе есть большой бассейн с фонтаном, похожим на скалистый водопад, и кто-то однажды сказал мне, что у них есть место для костра и дровяная печь, в которой мэр готовит пиццу. Неудивительно, что Виви и Марко живут с ним – я бы на их месте тоже хотела здесь жить.

Через несколько минут мы огибаем поворот, и перед нами вырисовывается двухэтажный дом.

Я замедляю скорость, когда мы приближаемся, затем останавливаюсь за кустарниками.