Богиня легенды - Филис Каст

— Я не лгала тебе. Ты застал меня врасплох, я была ошеломлена, и смущена, и…

— Прошу, переходи к делу, Изабель. Я готов услышать что угодно.

Это было не так, совсем не так. Но знать, с чем ты столкнулся, — куда лучшая боевая стратегия, нежели оставаться в неведении, кто предаст тебя следующим.

— Прошу тебя, не сердись.

— Я не могу предсказать свои чувства, пока не узнаю, о чем речь.

— Когда мы… Когда ты и я… Когда мы…

— Пожалуйста, Изабель, довольно терзать меня!

Она глубоко вздохнула.

— Когда я не смогла понять, как снимается твоя одежда… ты ведь помнишь?

— Это воспоминание до сих пор обжигает мой ум, Изабель. Я с того утра почти ни о чем больше и не думаю. И в чем тут дело?

— Я действительно не знала, с чего начать, как снять с тебя…

— Я помню!

— Но это не потому, что я ничего не знаю о мужской одежде.

— А мне показалось именно так.

Изабель отмахнулась.

— Ну да, да, я запуталась, не поняла, как это все на тебе держится. Или как снимается. Но не потому, что я никогда не была с мужчиной.

— Прости, не понял?

— Я не девственница, Артур. Но ты решил именно так, а я была очень растеряна и смущена, и…

Король Артур разинул рот.

— То есть ты утверждаешь, что там, — он ткнул пальцем в сторону замка, — мы могли заняться любовью, но ты не знала, как меня раздеть?

— Что-то вроде этого.

Изумление и облегчение короля были так велики, что он даже забыл о разочаровании из-за упущенной возможности.

— Так это и есть твой ужасный секрет? — рассмеялся он.

— Ты смеешься надо мной? — спросила она.

Графиня выпрямилась во весь рост и посмотрела на короля раздраженно и высокомерно.

— Нет, Изабель, я смеюсь над собой. Сколько раз за этот день я воображал, как соблазняю тебя, невзирая на твое будущее! Сколько раз представлял, как мягко я овладел бы тобой, не причиняя боли и не думая о том, каким виноватым почувствовал бы себя после!

— Так ты не сердишься?

Король продолжал смеяться, не в силах остановиться.

— Я просто в бешенстве!

Изабель окинула его скептическим взглядом.

— Ты очень забавно это выражаешь.

— Ты представить не можешь, о чем только я не подумал, о каком предательстве… Я был напуган до полусмерти, как ты говоришь, тем, что могу от тебя услышать. Но такого не ожидал.

— Тогда с чего бешенство?

— Из-за того, что я не дал тебе возможности все объяснить. Ведь я учу своих солдат, что прежде всего необходимо научиться слушать. А сам не прислушался.

— Я ничего и не объясняла. Я промолчала, а это тоже своего рода ложь.

Артур потер подбородок; с его плеч как будто свалился тяжкий груз.

— В этом и кроется твое непомерное вероломство, графиня?

Изабель немного помолчала.

— Ну да, думаю, в этом.

— И ты раскаиваешься? — спросил король, не в силах стереть улыбку с лица.

— Не могу и передать, как сильно! Ты не единственный, кто весь день фантазировал.

— В таком случае король решает простить тебя. Если такое никогда больше не повторится.

Она присела в реверансе.

— Мое самое искреннее желание, сэр, состоит в том, чтобы кое-что повторилось снова.

— И ты позволишь мне объяснить, как снимается моя одежда?

— Я всегда была сторонницей обучения новому.

Артур усмехнулся, подхватил Изабель и закружил.

— Как я тебя люблю, Изабель!

И тут же поставил ее на ноги, ошеломленный словами, что сорвались с его губ. А потрясенное выражение лица графини сказало ему, что эти слова были слишком поспешными.

— Прости. Я сам не понимаю, почему у меня это вырвалось. Наверное, от избытка чувств.

— А что, если прямо из сердца? — прошептала она.

— Но ты не готова услышать эти слова.

— От этого они не становятся менее ценными. Скорее наоборот, ты ведь не собирался такого говорить. Ты сказал то, что думал.

— Я не имел права. И понимаю, что ты, скорее всего, не готова ответить.

— А может быть, и готова, — тихо сказала Изабель, проводя пальцем по его лицу, от виска до подбородка, — Может, и готова.

— Если так, могу я услышать, как твои чудесные губы произнесут это?

— Я влюбилась в тебя, Артур. Похоже, положение у меня — хуже некуда, но ведь сердцу не прикажешь, правда? Оно хочет того, чего хочет.

— Да, правда.

Изабель хитро улыбнулась.

— Давай-ка поспеши вместе с не-девственницей в замок, нужно и делами заняться. Спорим, на ужин опять подадут маринованного угря!

Мгновение-другое король смотрел вслед графине — она подобрала юбки и припустила к замку.

А потом, смеясь от счастья и благодаря богов или судьбу, пошел за ней. Но не очень быстро, потому что разделял с графиней отвращение к маринованному угрю.

Глава восемнадцатая

На ужин все собрались в довольно мрачном настроении. Люди в замке беспокоились за здоровье королевы. Но король поднялся и сообщил, что она чувствует себя лучше и скоро выздоровеет. Даже Ланселот явился. Это изрядно удивило Изабель. Ей казалось, что несчастный юноша должен был пытаться прокрасться в тщательно охраняемые покои Гиневры или хотя бы строить планы мести грибному миру.

Когда перед Изабель поставили тарелку, она обнаружила там целую гору овощей и кусок жареной утки, но ни единого кусочка угря.

Она посмотрела на короля — его тарелка была нагружена так же. Артур подмигнул Изабель и что-то шепнул слуге. Огромную чашу с маринованным угрем в центре стола тут же заменили чашей с рагу.

Изабель улыбнулась, принимаясь за овощи. Нравилось ей это или нет, она летела куда-то, стремительно и неудержимо. Она так любила короля Артура, что это почти причиняло ей боль.

Король что-то сказал на ухо Джеймсу, а тот зашептал на ухо Тому, а Том тихонько заговорил в самое ухо Изабель:

— Он сказал, что спор не включал в себя необходимость обязательно есть угря. Для тебя это что-то значит?

Изабель чуть не пролила вино. Она постаралась сосредоточиться. А потом тихонько сказала Тому:

— Передай ему, что это называется уверткой. И что он просто получил временную передышку от угря.

Том передал послание Джеймсу, а тот громко переспросил:

— Отвертка?

— Увертка, — ответил Том, — Увертка! Знаешь, это когда человек пытается чего-то избежать. Но при этом действует хитростью. Вот так. А графиня решила дать королю временную передышку от угря.

И снова их взгляды встретились. Изабель и Артур не смогли сдержаться и расхохотались. Она прикрыла лицо салфеткой, надеясь, что когда она ее опустит, все вокруг магическим образом исчезнут. Но ничего не вышло.