Стрекоза в янтаре и клоп в канифоли - Александра Сергеева

— Одевайся, — обернувшись, удивился Даян её беспечности. — Ю-ю, с тобой всё в порядке?

— Ага, — выдохнула она и принялась стаскивать джинсы.

В целом они управились быстро — не впервой. Да и неловко задерживать людей, которым навязались со своими проблемами. Севка с ловкостью матёрого интенданта раскидал по родителям причитающееся каждому барахло. Термобельё, комбинезоны, свитера, шерстяные носки, перчатки. Когда всё это оказалось на хозяевах, из багажника появились туго скрученные горнолыжные куртки.

Из Джимни на божий свет вылезла троица с виду бывалых спортсменов — три лентяя, стоявшие на лыжах всего пару раз. Оперативно опозорившиеся и поставившие крест на идее заняться модным видом спорта.

В своём старом комплекте — что сейчас красовался на Севке — Даян изредка ездил на зимнюю рыбалку. Откуда они с приятелями привозили по жалкому пучку замороженной рыбы и океаны перегара. В новом комплекте решил вот повыделываться перед юной прекрасной барышней — мысленно похихикала Юлька.

А чадушко пока не прекратит расти, вообще шиш получит собственную снарягу. На этого долговязика не напасёшься. К тому же при его стремлении к активному отдыху, этим деньгам можно найти более полезное применение. К примеру, купить ей новую сумку. С туфлями. Эти уж точно не будут валяться в забросе неупотреблёнными. Вызывая стойкие царапучие сетования из-за бездарно потраченных капиталов.

— Хорошо, — одобрительно кивнула Дэма, оглядев гостей.

У отца и сына за спинами рюкзаки со всем, что может понадобиться даже в коротком походе. Их женщина идёт налегке, ибо она вам не верблюд. К тому же у неё ноги не оттуда растут — пускай хотя бы себя доставит до места целой и невредимой.

Сама Дэма переоделась в оранжевый горнолыжный костюм с разноцветными вставками. Такой яркий, что даже захочешь — не сможешь потерять её из виду меж деревьев. Голову проводницы венчала ядовито зелёная шапочка крупной вязки. С огромным пушистым помпоном

— А далеко идти? — поинтересовался Севка, тщательно скрывая досаду компьютерного «прилипалы», не приветствующего длительные прогулки на воздухе.

— Нет, — ободряющим тоном прохрипела Дэма и сделала «контрольный в голову»: — Километров пять. С хвостиком. Это по прямой через сопку. Если предпочтёте не карабкаться по склону, тогда восемь.

— Издеваешься? — обалдел «домашний ребёнок», натянув на нос очки.

— Ещё не начинала, — с иезуитской вежливостью возразила юная бурятская красавица, для которой наверняка и десяток километров не крюк. — А тебя никто силком не тянет. Можешь остаться в машине. Или езжай в Улюкчикан: подождёшь там.

— Уже отъехал, — обидевшись, проворчал под нос русско-татарский недопечённый батыр.

— Идём? — поторопил всех Даян, пикнув брелком сигналки.

— Не стоит, — посоветовал Рэгзэн, просто хлопнув дверцей Крузака. — Если вдруг сработает, будет надоедать здешним хозяевам. Не нужно доставлять людям досадные сложности.

Он был всё в том же полушубке, треухе и унтах. Однако никто бы не смог обозвать этого матёрого мужика деревенским увальнем. Было в пожилом недошамане что-то нестареюще могучее и хищное. Что-то не обещающее лёгкой жизни его врагам даже сейчас на склоне лет.

— Не будем, — согласился Даян, исправившись.

— Правильно, — одобрила Дэма.

И выдрала из сугроба длинную палку. Верней одну из жердин перекошенной ограды, у которой припарковались джипы. Даян и Севка последовали её примеру, заготовив слеги — Юльке досталась самая лёгкая и кривая. Впрочем, её настоящими подпорками были её мужчины.

Дэма без лишних разговоров направилась вдоль ограды по слегка утоптанной тропе. За ней двинулся Севка, затем она, Даян и замыкающим Рэгзэн.

Шагали спокойно размеренно. И Юльке показалось, что в таком темпе она сможет протопать сколько угодно. Но вскоре тропа ушла под снег. Ноги не тонули — сугробов по пояс ещё не успело намести — однако стали ощутимо тяжелеть. Слега, конечно, помогала, но привыкшее сиднем сидеть тело не обрадовалось такому произволу. А ведь его периодически загоняли в тренажёрный зал.

Как ни странно, Севка даже не запыхался. Топал себе и топал, крутя башкой по сторонам. На что он там любовался? Слева редкие деревья, за которыми виднелся бесконечный дощатый забор, справа снежная целина. Потом и забор закончился — вообще один снег, из которого тут и там торчали надменные чем-то недовольные сосны.

Степь да степь кругом — во всей красе. Лишь далеко впереди некое подобие тайги, что окаймляла подножие сопки, которую предстояло покорять.

До леса дотопали за час с небольшим. Юлька мужественно вынесла непривычное испытание: больно уж не хотелось превращаться в досадную неистребимую обузу. Раскраснелась, взопрела в горнолыжке, но дистанцию одолела.

На опушке леса Дэма объявила привал. Стряхнула снег с поваленного ствола и пригласила её жестом присесть. Юлька плюхнулась на толстое бревно и с наслаждением вытянула ноги. Хотела, было, расстегнуть куртку, но получила по рукам от бдительного супруга.

— Кофе? — спросил у спутников Даян. — Перекус?

— С полным брюхом идти тяжелей, — отказался Рэгзэн и хитро сощурился: — А вот слегка согреть нутро не помешает.

Даян хмыкнул и выудил из-за пазухи фляжку с коньяком. Мужчины чинно пригубили, дамы отказались, ребёнку никто не предлагал. Юлька буквально пригубила горячего сладкого чайку — треть термосной кружки. Маловато, конечно: на морозце его можно выдуть за раз и пол литра. Но Рэгзэн прав: идти будет не сахарно. Да и в туалет не набегаешься.

— Юля, как вы? — спросила Дэма и достала из кармана морковку: — Будете?

— Не люблю, — отказалась от угощения Юлька.

— А я очень, — улыбнулась красавица и с треском откусила чуть ли не треть.

— Морковка поедает морковку, — ехидно прокомментировал Севка, делая глазки явно нерядовой девушке.

— Не подкатывай, — получил нахал адекватный ответ. — У меня жених есть.

— Лучше меня?! — дурашливо возмутился Севка.

— В миллион раз, — одарила его девушка улыбкой и вновь захрустела морковкой.

Чуток передохнув, двинули дальше.

— Ступайте осторожней, — посоветовал за спиной Рэгзэн. — Тут, конечно, не буреломы, да и тропа натоптана. Однако есть, где оступиться. Снежная будет зима, — бормотал он под нос. — Хорошо.

Юлька очень старалась внимательно смотреть под ноги и не слишком погружаться в посторонние размышления. Был за ней такой грешок: как задумается, так непременно где-то накосячит. Разобьёт, сломает, влетит лбом в дверь, попрётся по переходу на красный свет. Женщине лучше поменьше думать — больше успеет сделать.

Тропинка не вилась меж деревьев, как они это обычно делают в романах. Была практически прямой — тот, кто её проложил, просчитывал путь на десятки шагов вперёд. Тем более что тропических зарослей в Сибири не водится. Если какой сосёнке и повезло вымахать в гладкоствольного гиганта, она уже не позволит «подрастающему поколению» тесниться вокруг