На лезвии Судьбы - Мария Эм

– Робер, в моем положении просто необходимо снять напряжение, поэтому принесите, пожалуйста, чего-нибудь крепкого.

– Простите меня, но думаю, ваш супруг не одобрит…

– Это уже его проблемы, – пробурчала я себе под нос, но трактирщик все же услышал. Он тяжко вздохнул, неодобрительно покачал головой, но пошел выполнять заказ. Через минуту на столе появился запотевший графин и небольшая рюмка.

Вот теперь жизнь налаживается. Поужинав, я налила себе полную рюмку.

– Ну, за тебя, бывший любимый, будь счастлив, – подняла я тост.

Довольно скоро графин опустел, в голове слегка шумело, но я заказала следующий. Робер в очередной раз покачал головой, но все-таки поплелся в подсобку. Я сидела, опустив голову на руки, и тихо глотала слезы. Накатили воспоминания о том, как мне было хорошо с Арсом. Ведь было же время, когда мы понимали друг друга с полуслова, не ссорились, не спорили… Мы были счастливы. Сердце разрывалось на маленькие кусочки. Я должна это пережить!

Каждое воспоминание ножом резало душу, но рано или поздно раны затянутся и превратятся в рубцы – твердые, непробиваемые, в этакую своеобразную броню. Да, уже не будет той детской доверчивости и непосредственности, зато душа почерствеет и в следующий раз будет уже не больно, если этот следующий раз вообще будет. Чтобы избавиться от боли, нужно чтобы она стала невыносимой. В этот момент просто перестаешь ее чувствовать. Поэтому я сидела и специально бередила душу. Мне нужно как можно быстрее прийти в себя! Сейчас не время для долгих душевных терзаний, по нашим следам, наверняка, уже идет этот жуткий капюшон. И если он нас догонит, мало не покажется.

– Как самочувствие?

Я подняла голову, и смерила Серина недобрым взглядом. Явился, не запылился по мою душу.

– Жива, как видишь, – буркнула я в ответ.

Мужчина присел на стул рядом со мной и тыльной стороной ладони стер слезу с моей щеки.

– Никогда не жалей о прошлом, – тихо сказал он, – оно же тебя не пожалело.

Затем он встал и направился к выходу.

– Ты куда? – крикнула я вслед виру.

Он обернулся.

– За основой для амулета. Сил больше нет слушать твои стенания. Кстати, не усердствуй с выпивкой, а то мой старый друг решит, что я женился на алкоголичке, – вир подмигнул мне и добавил. – Нам скоро в путь, будь в форме.

И он вышел в ночь.

Второй графин закончился. Мне окончательно похорошело, и уже даже эльф за соседним столом перестал раздражать своим присутствием. Третью порцию спиртного Робер наотрез отказался мне приносить, мотивируя это тем, что Серин такое ему уже не простит. Да и черт с ним! В мою сторону уже направился улыбающийся эльф.

– Милая леди, разрешите к вам присоединиться? Я смотрю, вы уже давно скучаете в одиночестве.

– А почему бы и нет? – слегка заплетающимся языком проговорила я и толкнула соседний стул, предлагая ему усаживаться.

– Меня зовут Эрлин, – он заглянул мне в глаза, и я утонула в их зеленой бездне. – А вас как величать?

– Мира, – я почесала кончик носа (ой, не к добру он чешется) и задумчиво произнесла. – Странное для эльфов имя. Обычно у вас все исподвыподверта.

Эрлин улыбнулся и накрыл своей теплой ладонью мою руку.

– Эрлинкатриелл.

– Что?

– Это мое полное имя, как вы выразились, исподвыподверта.

– Нда, без пол-литра не выговоришь.

– Намек понял, – улыбнулся эльф и жестом подозвал подавальщицу.

Когда пышногрудая девица сгрузила с подноса кувшин вина, он изящным движением наполнил бокалы и поднял тост:

– За знакомство!

И в этот момент грянула музыка. Эльф изогнул левую бровь и протянул мне руку, приглашая на танец.

Мы кружились по залу и улыбались друг другу. Потом еще пили, и еще, дальше были танцы на столах (по-моему, мы что-то разбили, когда падали), а потом пришел Серин. Он долго искал меня взглядом, а я спряталась за Эрлина и тихонько хихикала. Меня крайне веселил тот факт, что вир не может меня найти. В голове был страшный гул, и в пределах досягаемости не наблюдалось ни одной связной мысли. Серин помассировал уши, махнул рукой и пошел наверх.

Эльф встал, слегка покачнулся и приобнял меня за талию.

– Пойдем, прогуляемся? – предложил он.

– Ну, пойдем. Только куда?

– Тут за трактиром есть парк. Там как раз зацвели розы, и воздух просто потрясающий.

Эрлин кинул на стол несколько золотых, и мы вышли из трактира.

В парке было тихо. Неширокие прямые дорожки высвечивал свет луны. По краям росли просто шикарные кусты роз. Сильный запах свежих цветов защекотал в носу, и я оглушительно чихнула, с хрустальным звоном разбив всю романтику момента. Но Эрлин сделал вид, будто ничего не заметил и нежно взял меня за руку.

Мы шли и молчали. Уйдя довольно далеко от трактира, эльф остановился, принюхался и быстрым движением увлек меня в сторону от дорожки. В кустах оказался узенький проход, а за ними небольшая полянка, в центре которой стояла высокая березка. Он двумя руками взял меня за талию и прислонил спиной к стволу. Шелковые волосы щекотали мне щеку, а дыхание обжигало губы. Зеленые глаза горели в темноте.

Свет великий, что же я делаю?!

Голова кружилась, то ли от обилия выпитого, то ли сама по себе. Эльф еще больше склонился надо мной. Похоже, сейчас у меня появится реальный шанс проверить поговорку «против лома…», ой, не она. «Клин клином вышибают».

– Тебе здесь нравится? – прошептал Эрлин мне на ухо.

– Да, – выдохнула я.

– По-моему, чего-то не хватает, чтобы эта ночь стала волшебной.

– Чего же?

– А ты согласна?

Я только кивнула. Ум куда-то убежал и скрылся. В конце концов, я же не собиралась заходить слишком далеко, а от простого поцелуя вреда не будет. Если вдруг Эрлин окажется иного мнения по данному вопросу, то я ему не завидую. На нетрезвую голову я просто отвратительно колдую. В смысле, результат может быть непредсказуемым: от телепортации эльфа в ближайшую лужу до превращения его в розового зайчика. Или крокодильчика – все зависит от степени нездоровья моего воображения на данный момент.

Эльф наклонился еще ближе и впился поцелуем в мои губы.

Свет великий, я знала этого мужчину всего несколько часов, но сейчас он стал для меня самым желанным на свете. Страсть пронзила все мое тело. Я задрожала от нестерпимого желания отдать ему всю себя без остатка, и он с благодарностью принимал этот мой дар. Вскоре внутри меня начала разливаться пустота, в следующий миг пришла боль…

Я распахнула глаза и ужаснулась. Зрачки Эрлина горели красным адским огнем. Он большими глотками жадно выпивал из меня жизнь, а я даже пошевелиться не могла. Через томительный миг силы оставили меня, и я стала медленно оседать на землю, на грани сознания понимая всю катастрофичность ситуации. И вдруг все закончилось. Металлический звон разорвал мертвую тишину. Завалившись на бок, я смогла из-под полуприкрытых век наблюдать развернувшуюся картину. Две смазанные тени закружились по полянке в бешеном танце. Они двигались настолько быстро, что я даже не смогла разглядеть, кто же второй участник этого боя. Звериный рык и звон стали сопровождали этот танец смерти.

Раздался неприятный хруст, и мне на лицо упало несколько теплых капель. Тени резко остановились, и одна из них, по частям осела на землю. Вторая тень подобрала оружие первой и вальяжно направилась ко мне. Я закрыла глаза. Ничего хорошего ждать не приходилось, поэтому уж лучше вообще ничего не видеть.

Иногда я искренне жалею, что не уродилась худосочной аристократкой. Как же, наверное, удобно при малейшем стрессе падать в обморок. Увидала что-то страшное – хлоп! – и в отключке.

– Не жалей, – насмешливо проговорил из темноты Серин, – такие дамы всегда раздражают кавалеров. Стоит только что-то не то сказать, как тут же приходится тащить на руках этот ворох юбок. А некоторые особо смышленые барышни потом еще и жениться требуют. Хотя, смотрю, по частоте таскания на руках ты от них не сильно отстаешь.

Серин тяжко вздохнул и, перекинув меня через плечо, как мешок с картошкой, понес в сторону таверны. По дороге я все-таки потеряла сознание.

Утро встретило меня ласковым похмельем. Голова разламывалась, суставы ломило так, будто меня всю ночь били, желудок отплясывал танго.

– Дайте яду, – прошептала я потрескавшимися губами. И, как по команде, мне в рот полилась какая-то горькая гадость. Я задергалась, но мой мучитель с силой прижал меня к кровати и не отпустил до тех пор, пока я не выпила все до капли. К горлу подкатила тошнота. Резко вскочив, я ринулась в сторону уборной, только на полпути поняв, что все неприятные симптомы бесследно пропали. Я удивленно обернулась. Серин развалился поперек кровати, закинув руки за голову.

– Спасибо!

– Не стоит благодарности. Отвар от похмелья – это ерунда по сравнению со вчерашним.

Я подошла и села на край кровати, уставившись в пол.

– Спасибо! – предательский румянец залил щеки.