Стэллар 1: Звезда нашлась - Андрей Громов

— Карась и… что? — не поняла Нэин.

— Бульба. Это на араракинском диалекте — картошка. Помню, мы с Дэйвом в Имперском театре смотрели… Ах, как трогательно… Дарт прижимает к груди смертельно раненого Луку, он даже шлем снял, чтобы видеть его своими глазами, а не через окуляры, и плача произносит:

«Ах сынку, кабы жить нам с тобой вместе, кабы не злодейская мать твоя, сложилось бы всё совсем иначе. Ловили бы мы с тобой карасей в имперских прудах…»

«Ах батьку… — хрипит Лука, и изо рта его идут кровавые пузыри, — Я же окромя треклятой бульбы ничего в жизни и не видел…»

И умирает. Помню, я слезами обливалась…

— А принцесса? — спросила Нэин.

— А что принцесса? — пожала плечами Иса, — Судили, конечно. Потом казнили, выкинув в космос. Она до сих пор по орбите вокруг Капитола крутится, как назидание всем бунтовщикам. К ней часто экскурсии водят. Помню, мы с Дэйвом тоже летали посмотреть. Рожа у неё перекошена от злобы до сих пор, даром что мумифицировалась.

— Как же мало я знаю про Империю… — сокрушённо сказала Нэин, — Сколько я пропустила…

— Ничего, вот закончится это безобразие, прилетай к нам, устроим тебе тур по Капитолу. Всё покажем и расскажем.

— Иса, — спросил я, — закончила историческую справку?

— Так точно!

— Замечательно. Я определился с направлением. Нам — туда, вон в тот тоннель. Там как раз стоит ремонтная дрезина, вот на ней и поедем.

Мы прошли к третьей платформе и погрузились на дрезину. Иса, пошаманив с управлением, заявила, что во всём разобралась и может этой штукой управлять. Мы сели на сидения, и дрезина, дёрнувшись, поехала вперёд.

— Что ты там нёс про паутину? — поинтересовался Локовски, распаковывая порцию антидепрессанта. — Ну, за удачное окончание этой дурацкой миссии.

— Я так понял, — сказал я, — вы её не видели. Что это за хрень, я сам не в курсе, но чем-то похожим поймали нас на орбите, только эта штука была гораздо слабее. Меня беспокоит не это, а то, что таргонцы научились обращаться с пси-силой.

— Таргонцы-псионики? — помрачнел Локовски. — Только этого нам и не хватало.

— Не совсем псионики, — поправил я, — а точнее, совсем не псионики. Ты же сам видел, у них были механические пси-генераторы, те самые летучие шарики. У нас тоже умеют аккумулировать пси-энергию, это позволяют делать некоторые кристаллы на основе морфита, но это всё. Преобразовать её во что-нибудь осмысленное ни одно имперское устройство не в состоянии. А у таргонцев такая технология есть. Спрашивается, откуда? Уж не происки ли это той, третьей силы? Вот у шефа головной боли прибавится.

— Мда, дела, — сказал Локовски, наливая ещё по стакану, — а с музыкой что? Тяжёлый металл — это было что-то с чем-то. Как грянуло, я чуть сам в штаны не наложил. Вот только я не понял, откуда шёл звук.

— Да я и сам не знаю, — пожал плечами я, — зато я понял, ну примерно, как оно работает.

— Что работает?

— Да всё. «Колдунство», как ты выражаешься. Мне Свечение намекал, что если действовать в рамках шаблонов, то всё должно получиться.

— Ничего не понял. Каких шаблонов?

— Ну смотри. Помнишь, в страшном замке колдуна, где Нэин трепетна, бледна…

— Это когда же такое было?! — возмутилась Нэин.

— Шучу, шучу, — отмахнулся я. — Я тогда прочитал стишок, и он сработал как самое настоящее заклинание из фэнтезёвой книжки про колдунов. Почему так получилось? Если я сейчас скажу тоже самое, эффекта не будет.

— А ты попробуй, — предложил Локовски.

Я пожал плечами и повторил недавнюю мантру, про кого-то-там-темнее сумерек. Естественно, ничего не произошло.

— Что я говорил? — продолжил я. — Тогда это было уместно, то есть вполне в духе места. Грубо говоря, нас занесло в фэнтезятину, а здесь мы в ненаучной фантастике. Здесь будут работать совсем другие литературные штампы.

— Это какие же?

— Да самые обычные, скорее всего киношные или игровые. Зато у нас есть ряд преимуществ. Мы же, считай, группа героев, борющихся со злом, так что у нас есть все шансы завалить финального босса, а он будет, не сомневайся. Более того, я совершенно уверен, что в конце пути нас будет ждать эта «третья сила», не к ночи будь помянута. Если я прав, то я знаю, что ждёт нас впереди.

— И что же?

— Коварные Испытания, — трагическим голосом произнёс я, — и Ужасные Опасности. Сердце совсем близко, так что уровень бреда будет зашкаливать. Ну вон, сам посмотри.

Дрезина вылетела из туннеля в огромную пещеру. Рельсы тянулись по краю обрыва, уходя дальше, через мост, к дальнему её концу. Метрах ста внизу булькала и клокотала лава.

— Что я говорил, а? — сказал я, — Сейчас мы пролетим по мосту, и он начнёт за нами рушиться в лаву. Очень кинематографично и настолько же заштамповано. Иса, поднажми!

Иса поднажала. Дрезина, скрежеща механизмами, увеличила скорость и влетела на мост. Мост зашатался, и его обломки позади нас с треском и грохотом посыпались вниз. Я зевнул.

— Иса, будь готова к торможению, как только проскочим. Скоро тупик.

Иса кивнула, и дрезина, проскочив злополучный мост, скрылась в новом туннеле. Последняя секция моста рухнула в бездну, внизу сверкнуло, и мы скрылись за поворотом.

— Иса, тормози! — крикнул я.

Вовремя. Рельсы заканчивались массивным отбойником, и дрезина, визжа тормозами и высекая снопы искр, остановилась от него буквально в миллиметре.

— Во тебе, Локовски, полюбуйся, — я указал рукой на отбойник, — ещё один штамп. Называется «ещё бы чуть-чуть и…». Всё, слезаем. Поезд дальше не идёт, просьба освободить вагоны.

Все вышли наружу и вопросительно уставились на меня. Я забрался на большой камень и прокашлялся.

— Товарищи! — начал я. — Галактика в опасности! Все свободные расы смотрят на нас и ждут, когда же наша великая миссия завершится успехом. Наглые таргонские захватчики бомбят наши мирные города, но мы не забудем, не простим! Все как один, единым строем, под знамёнами Маркса-Энгельса…

— Дэйв, — с подозрением произнесла Иса, — ты при торможении приложился головой? Может аптечку достать? Какие Энгельсы?

— Иса, ты обломала мою пафосную речь, — вздохнул я. — Могла бы и потерпеть, так полагается. Главный герой просто обязан изобразить что-нибудь эдакое, после того как он и его верные спутники чудом спаслись из Смертельно Опасной Ситуации.

— А с чего это ты главный герой? — вклинился Локовски.

— С того, — отрезал я. — Я глава экспедиции, и вообще, кто тут Ключник, а?

— А я тогда кто?

— А ты — Смешной Приятель! — хором ответили Иса и Нэин.

Локовски сплюнул и отвернулся. Я спрыгнул на землю.

— Ладно, пошли дальше. Скоро будут Испытания и Опасные Ловушки. Хотя нет, Ловушки уже были. А, хрен с ним, разберёмся по ходу дела.

Мы пошли дальше. Этот туннель слабо напоминал метро, скорее уж естественную пещеру. На стенах не было даже намёка на обработку, с потолка свисали бороды то ли мха, то ли корней, периодически попадались светящиеся грибы и кристаллы. Словом, пещера стандартная, мистическая.

— Не люблю я пещеры, — проворчал Локовски. — Мне здесь неуютно. Опа, посмотрите, это что? Вот уж чего я не ожидал здесь увидеть, так этого.

— Вот тебе и первое испытание, — хмыкнул я. — Заходим.

Точно. Проход перегораживали массивные стеклянные двери с большой золотой буквой «W» над ними.

— Спорю, это твоё желание пожрать отразилось в облаке невероятности, — Нэин легонько пнула дверь ногой. — Ты у нас вечно такой, голодненький.

Двери раскрылись, и мы вошли в совершенно стандартный холл Wacky Goblins. Самые обычные столы, стойка с кассами, на заднем плане механизмы для готовки, даже большой пластиковый бутерброд с котлетой под потолком. Единственным отличием был нарядный пластиковый гроб в виде коробки для еды и двух скорбных Подлых Клоунов, склонившихся над ним. В гробу лежал третий, руки сложены на груди, но почему-то без пальцев.

— Это он, Рон! — пропищал первый клоун, увидев Локовского.

— Точно, Шон, это он! — пропищал второй.

— Это ты, ты убил нашего брата! — заверещали оба.

— Вы чего, уродцы? — удивился Локовски. — Я убиваю только таргонцев. Что-то я не помню, чтобы они столовались в вашей забегаловке. Хотя вашей едой только тараканов морить.

— Ты смеешь ругать нашу еду, нечестивец?! — в праведном гневе взвыли оба. — Вакбургер и Соса-Сола это кровь и плоть Нью-Ёрика! В нашем ресторане только экологически…

— Вакбургер? Ресторан? — издевательски переспросил Локовски, — Вот у меня — да, ресторан, а у вас — рыгаловка. Хреньбургер ваш — продукт тяжёлого химического машиностроения, он даже год пролежав не протухнет. И это у вас называется здоровая пища?! А ресторан? Кроме липкой сладкой газировки ничего нет. В ресторане должна быть выпивка! Где выпивка, я вас спрашиваю? У вас из достижений только бесплатный сортир.