Ленин и Сталин против Троцкого и Свердлова - Сергей Сергеевич Войтиков

было принято постановление «большинством семи голосов против трех при одном воздержавшемся»[709] и на следующем заседании к нему опять вернулись (правда, вопрос обсудили еще раз в связи с новыми обстоятельствами).

В первые несколько месяцев советской власти, когда большевики имели слабое представление о том, как организовать управление страной, и даже в свете ожидания мировой революции сомневались в необходимости государственного аппарата, перемена принятых решений и конфликты стали едва ли не атрибутом заседаний рабоче-крестьянского правительства. Однако в конце 1917 – начале 1918 г. было нечто, принципиально отличавшее председательствования И.В. Сталина и Л.Д. Троцкого от ленинских.

Первый пункт протокола (председательствующий И.В. Сталин, на заседании – Я.М. Свердлов и несколько наркомов): «Вопрос о том, можно ли считать данный состав полномочным Советом. Считать полномочным. Откладывать те из вопросов, которые будут признаны кем-либо из народных комиссаров, присутствующих на заседании, слишком важными для решения в данном составе»[710]. То есть для принятия постановления в отсутствие Ленина как председателя и признанного вождя. Судя по всему, на время его отсутствия Сталин со Свердловым перенесли в правительство установленный в Бюро ЦК порядок, при котором любой недовольный постановлением цекист был вправе потребовать перерешения вопроса на Пленуме. И действительно, как Сталин, так и Троцкий, председательствуя в правительстве, сами делали доклады как наркомы РСФСР, соответственно, по делам национальностей и по иностранным делам. Более того, на втором указанном нами заседании под председательством Сталина из шести вопросов только один – о назначении Д.П. Малютина членом коллегии по продовольствию – по-настоящему требовал проведения через правительство, остальные пять пунктов представляли собой предложения наркома А.Г. Шляпникова по конфискации, главным образом недвижимого имущества, т. е. вопросы национализации, которые пришлось провести через Большой Совнарком[711] только потому, что еще не был организован Малый Совнарком (создан 9 января 1918 г. для решения второстепенных, как тогда говорили – «вермишельных», вопросов[712]).

Отдельно следует упомянуть протокол № 7 заседания Совнаркома от 21 ноября 1917 г. В этот день правительство впервые – во всяком случае, с 15 ноября[713], поскольку более ранних протоколов в распоряжении историков нет – собралось без В.И. Ленина и явно по инициативе Л.Д. Троцкого (на заседании присутствовал И.В. Сталин). Будучи наркомом по иностранным делам, Л.Д. Троцкий вмешался в дела Наркомата по военным делам: предложил отправить в отставку руководителей наркомата Н.В. Крыленко, Н.И. Подвойского и В.А. Антонова-Овсеенко и не постеснялся выдвинуть собственную кандидатуру в числе трех предложенных им в качестве новых высших военных руководителей. Все предложения по изменению политики Наркомвоена ленинские наркомы приняли, но при этом пресекли поползновения Троцкого прибрать к рукам военное ведомство[714] (до марта 1918 г. Троцкий себе подобных выходок более не позволял).

В рамках анализа зиновьевского документа упомянем и протокол № 54 от 23 января 1918 г., в котором не указан председательствующий (Ленин отсутствовал): на заседании два основных вопроса докладывали Сталин и нарком внутренних дел РСФСР Г.И. Петровский[715]. Так что очевидно, что когда председатель Петросовета написал послание московским товарищам по ЦК, он не допустил серьезной ошибки: пусть и не во время декабрьского отдыха В.И. Ленина 1917 г., но некоторые заседания, видимо, действительно вел Г.И. Петровский.

В любом случае к моменту ранения В.И. Ленина традиции решения по-настоящему важных вопросов в Совнаркоме в отсутствии его председателя и признанного вождя не было. Для анализа происходящего на заседании Бюро ЦК РКП(б), состоявшегося не позднее 2 сентября, это принципиально важный момент. Напротив слова «Совнарком» у Я.М. Свердлова в его черновике знак равенства, означавший, как следует из контекста, что этот вопрос на заседании Бюро ЦК был решен. 5 сентября в руководящем ядре РКП(б) стало известно, как именно: Свердлов лично провел заседание Совнаркома. Ленинского Совнаркома. И на заседании он протащил ключевой вопрос внутренней политики: фактически о порядке проведения в жизнь постановления ВЦИК об объявлении массового красного террора[716].

Я.М. Свердлов попытался внести серьезнейшую корректировку в сложившуюся систему высших государственных органов РСФСР. В том, что глава парламента посещал заседания правительства, ничего нового не было. Заменив вскоре после прихода большевиков к власти Л.Б. Каменева на посту председателя ВЦИК, Я.М. Свердлов регулярно (и даже часто) присутствовал на заседаниях Совнаркома, что – особенно до установления в июле 1918 г. монополии большевистской партии на власть – было в определенной степени выгодно вождю: В.И. Ленин принципиально уклонялся от отчета перед парламентариями о работе правительства, ссылаясь на крайнюю занятость, а тут всегда можно было заявить, будто деятельность «подотчетного» ВЦИКу органа лично контролирует глава парламента.

Однако председательствование в правительстве руководителя Советского государства было явлением, находившимся «за гранью» даже с точки зрения Конституции РСФСР, вплоть до официального роспуска группы демократического централизма (1921) так и не превращенной в никому не нужный и не интересный печатный текст. Не говоря уже об Уставе РСДРП(большевиков), не букве (Устав в редакции лета 1917 г., естественно, не определял порядок руководства партией государством), но духу которого противоречила идея концентрации власти в руках одного человека – в условиях съезда как верховного органа партии и ЦК как высшего. Не вспоминая и о российской революционной традиции: по справедливому замечанию П.А. Кропоткина, «председатель и всякого рода формальности крайне не по сердцу русским» (объективности ради вынужден обратить внимание на тот факт, что «председателем ЦК» себя провозгласил отнюдь не русский); добавим, что «без западноевропейских формальностей»[717] прекрасно обходились не только анархисты, но и представители других революционных партий.

Г.Е. Зиновьев считал свердловское руководство Совнаркомом «неудобным», а Я.М. Свердлов, напротив, удобным. И на заседании Бюро ЦК он, видимо, убедил товарищей в целесообразности максимальной централизации властных структур в критических условиях – с заявлением из серии, что с вождем-де у него все «сговорено»[718].

Однако председательство на заседаниях рабоче-крестьянского правительства было серьезным тактическим просчетом Я.М. Свердлова. Подобный произвол ему могли спустить далеко не все цекисты. Но этого мало: председательство в правительстве главы парламента не восприняли бы всерьез даже аппаратчики Совнаркома, включая Н.П. Горбунова – секретаря СНК РСФСР. В протоколах заседаний Совнаркома, которые глава правительства проводил лично, Горбунов (с 27 ноября 1917 г. [719]практически неизменно) указывал – «председательствует Вл[адимир] Ил[ьич] Ленин» или «председательствует Владимир Ильич Ленин», а когда вождь отсутствовал, столь же аккуратно фиксировал: «председательствует Сталин»[720][721], или «председательствует Троцкий»[722], или «председательствует Рыков». Для Свердлова Горбунов исключения не сделал. Все усевшиеся в кресло вождя – по нужде ли, по собственному произволу ли – воспринимались правительственными аппаратчиками (и тем паче ленинскими наркомами) как временщики.

И вот здесь нужно обратить внимание на важный нюанс. Все декреты, которые были приняты по итогам заседания Совнаркома, состоявшегося 5 сентября 1918 г. под председательством Я.М. Свердлова, были опубликованы за подписями соответствующих наркомов и заместителей наркомов. Весьма показательно, что основное постановление, ради проведения которого Свердлов, собственно, и собрал ленинских наркомов, – «О красном терроре» – было подписано наркомом