Пьер-Жан Беранже. Песни. Огюст Барбье. Стихотворения. Пьер Дюпон. Песни - Пьер-Жан Беранже

Черви

Перевод Л. Остроумова

Тебе, о Франция, развесистое древо,Я пел двенадцать лет: «Плоды свои лелейИ вечно в мир кидай щедроты их посева:Их возрастил господь в течение трех дней.

И вы, что мне вослед в восторженных глаголахВоспели дерево и сей обильный год,О дети счастия, — с ветвей его тяжелыхПривитый предками срывайте спелый плод!»

Они торопятся, — и кончен сбор до срока.Но вижу я: плоды изгнившие лежат,Надежду обманув старинного пророка,Льют в сердце и в уста ему свой тлен и яд.

О древо родины, не с неба ли пролилсяИсточник гибели и беды возрастил?Иль благородный сок нежданно истощился?Иль ядовитый ветр побеги отравил?

Нет, черви, тихие, глухие слуги смерти,Замыслили беду принесть исподтишка,Осмелились они, губительные черви,Нам осквернить плоды в зародыше цветка.

И вот один из них предстал перед глазами:«Чтоб ныне властвовать, надменно хмуря лоб,Нам подлость низкая протягивает знамя:Эй, братья-граждане, готовьте трон и гроб!

Пусть это дерево, чья так пышна вершина,Под нашим натиском, сгнивая, упадет,А у подножия разверзнется пучина,Что роем мы тебе, о дремлющий народ!»

Он правду говорил: святого древа лоноПосланники могил прожорливо грызут;С небесной высоты легла на землю крона,И древний ствол его прохожий топчет люд.

Ты верить нам три дня дозволил, боже правый,Что снова греет нас луч милости твоей;Спаси же Францию и всходы ее славыОт сих, в июльский зной родившихся червей!

Бонди

Перевод И. и А. Тхоржевских

{153}

Всяких званий господа,ЭмиссарыИ корсары —К деньгам жадная орда —Все сюда,Сюда!Сюда!

Мы все поклонники Ваала.Быть бедным — фи! Что скажет свет?..И вот — во имя капитала —Чего-чего в продаже нет!Все стало вдруг товаром!Патенты, клятвы, стиль…Веспасиан недаромЦенить учил нас гниль!..{154}Всяких званий господа,ЭмиссарыИ корсары —К деньгам жадная орда —Все сюда,Сюда!Сюда!

Живет продажей индульгенцийВсегда сговорчивый прелат.И ложью проданных сентенцийМорочит судей адвокат.За идеал свободыСражаются глупцы…А с их костей доходыБерут себе купцы!..Всяких званий господа,ЭмиссарыИ корсары —К деньгам жадная орда —Все сюда,Сюда!Сюда!

Дать больше благ для большей тратыСпешит промышленность для всех,Но современные пиратыЕй ставят тысячи помех!..И не стыдятся самиОбогащать свой домОтчаянья слезамиИ гения трудом!Всяких званий господа,ЭмиссарыИ корсары —К деньгам жадная орда —Все сюда,Сюда!Сюда!

Корона нынче обнищала…Лохмотья кажет всем она.Но миллионы, как бывало,С народа стребует казна.Немало есть, как видно,Тиранов-королей,Что нищим лгут бесстыдноО нищете своей!Всяких званий господа,ЭмиссарыИ корсары —К деньгам жадная орда —Все сюда,Сюда!Сюда!

Поэт — и тот не чужд расчета!Все за богатством лезут в грязь:Закинуть удочку в болото —Спешит и выскочка и князь!Вот — жертва банкометов —Понтер кричит: «Мечи!»И сколько сводят счетовНа свете палачи!Всяких званий господа,ЭмиссарыИ корсары —К деньгам жадная орда —Все сюда,Сюда!Сюда!

Сюда! Скорей! Рукой ФортуныЗдесь новый клад для вас открыт:В Бонди, на дне одной лагуны,Кусками золото лежит…Хоть каждый там от смрадаЗажмет невольно нос,Но жатвы ждать и надоВ том месте, где навоз!Всяких званий господа,ЭмиссарыИ корсары —К деньгам жадная ордаВсе сюда,Сюда!Сюда!

И все — да, все! — в болоте смрадномСокровищ ищут… Плачу я!Но стыд утрачен в мире жадном, —И скорбь осмеяна моя!Солдаты! В битву шли вы,Как шел Наполеон:От рыцарей наживыЗакройте ж Пантеон!Всяких званий господа,ЭмиссарыИ корсары —К деньгам жадная орда —Все сюда,Сюда!Сюда!

Смерть и полиция

Перевод Я. Лебедева

{155}

Я из префектуры к вам направлен.Наш префект тревожится о вас.Говорят, вы при смерти… ДоставленНам вчера был экстренный приказ —Возвратить здоровье вам тотчас.Прекратите всякое леченье:От него лишь докторам жиреть.Ваша смерть теперь под запрещеньем, —Не посмейте, сударь, умереть!

Хоронить вас было б нам неспоро!Гроб окружат тысячной толпойПлакальщики низкого разбора,Падкие на всяческий разбой.Или вы хотите, сударь мой,Чтоб империя о гроб споткнулась,Чтоб в могилу с вами ей слететь?Вам смешно, вы даже улыбнулись!Не посмейте, сударь, умереть!

Запретили вам сопротивленьеИмператор и его совет:{156}«Хоть он пел народу в утешенье,Все же он — нестоящий поэт,В нем совсем к нам преданности нет».В списке нет такого гражданина!{157}Велено за вами глаз иметь,Вы со всяким сбродом заедино, —Не посмейте, сударь, умереть!

Дайте срок. Законность, сытость всюдуМилостию трона процветут.Золота нам всем отсыплют груду,А свободе руки отсекут.И тогда уж болтовне капут.О печати сгинет даже память!Баста — разномыслие иметь!Вновь народ помирится с попами!Не посмейте, сударь, умереть!

Что ни год, то будет умаляться,Доложу вам, ваша слава! Да-с!И венок ваш будет осыпаться…Вот тогда-то, сударь, в добрый часПомирайте, не тревожа нас.Без шумихи отвезем вас сразуНа кладбище втихомолку тлеть.А пока извольте внять приказу —Не посмейте, сударь, умереть!

Огюст Барбье

Стихотворения

{158}

Вступление

Перевод П. Антокольского

{159}

Ни кротостью, ни негой яснойЧерты любимых муз не привлекают нас.Их голоса звучат сурово и пристрастно,Их хор разладился, у каждой свой рассказ.

Одна, угрюмая, как плакальщица,{160} бродитВ ущельях диких гор, у брега волн морских.С гробницы короля другая глаз не сводит,{161}Владыкам сверженным свой посвящает стих,Поет на тризнах роковых.

А третья, наконец, простая дочь народа,Влюбилась в город наш, в его тревожный ад,И ей дороже год от годаВолненье площадей и залпы с баррикад,Когда, грозней, чем непогода,Шлет Марсельеза свой рыдающий раскат.

Читатель-властелин, я с гордой музой этойНедаром встретился в крутые времена,Недаром с той поры мерещится мне где-тоНа людной улице она.

Другие музы есть, конечно,Прекрасней, и нежней, и ближе к дали вечной,Но между всех сестер я предпочел ее,Ту, что склоняется к сердцам мятежным близко,Ту, что не брезгует любой работой низкой,Ту, что находит жизнь в любой грязи парижской,Чтоб сердце вылечить мое.

Я тяжкий выбрал труд и не знавался с ленью,На горе голосам, звучащим все грозней,Хотел я отвратить младое поколеньеОт черной славы наших дней.Быть может, дерзкое я выбрал направленье,Махины, может быть, такойНе сдвину и на пядь слабеющей рукой.

Но если жизнь пройдем мы розно,Мы оба, дети городов, —Пусть муза позовет, ответить я готов,Откликнуться готов на этот голос грозный!

Читатель-властелин, пусть я замедлю шаг,Но праведные изреченьяВот этих медных губ звучат в моих ушах,Пусть наши партии, постыдно оплошав,Равно повинны в преступленье —Но пред лицом вседневных золПоэт узнал свое гражданское значенье:Он — человечества посол.{162}

Ямбы