Принцесса для сержанта - Андрей Уланов

— Не, предки в эти скалы на кораблях не совались. — Капитан подзорную трубу опустил, глянул на небо, на волны… нахмурился.

— Это уже мы… придумали эдакое мореходное корыто с веслами и наладили среди Клыкастых Камней контрабандные тропки.

Я поначалу решил, что ослышался.

— Не понял, — говорю, — а с кем это вы торгуете?

— С орками, понятное дело. Здесь ведь никого боле и нет.

— Ах, с орками…

— С ними, с зелеными… они ребята простые, а ихние вожди и шаманы на тряпье да побрякушки падки. Вот один мудрый человек на Н’лале однажды и решил: чем смотреть, как они найденное золото несут своим черным повелителям, а те обращают его в купленное у Дакира оружие, будет много проще сменять это золото у самих орков на никчемные тряпки. Смекаешь суть?

— Теперь понимаю.

— А поначалу вообразил невесть что? Так, сержант?

— Старший сержант, старший!

— Старший, старший… и еще наистарейший. Плавать-то в вашей команде все умеют?

— Вовремя спросил, — улыбаюсь. — На пятый день плавания. А то я уж думал, что ты с этим вопросом подождешь, пока мы на берегу не окажемся.

— День пятый, — щурится Варгелла. — А вот облачка я увидал только сейчас. Видишь… вон, над самым горизонтом. Паршивые это облачка, сержант, очень паршивые. Ничего доброго они не сулят.

— Хочешь сказать, буря приближается.

— Не знаю. — Капитан из кармана какой-то медный диск выудил, потер его пальцем, вгляделся — и еще больше нахмурился.

— Может, боги и не оставят нас милостью. Тогда шторм пройдет стороной, зацепив нас лишь краем. Если же нет…

Что произойти может, «если нет», я и без подсказки представлял. Мы сейчас в каменном лабиринте, и стоит морю всерьез разбуяниться… не первая волна на скалы швырнет, так третья, но финал один будет — в щепки.

— Так может, подальше в море отойдем?

— Не успеем. Гляди, как быстро приближаются… и как чернотой наливаются. Слишком быстро. Один раз всего я такое видел.

— Сдается мне, — говорю, — темнишь ты, капитан. Недоговариваешь чего-то.

— А ты меня не торопи, сержант… старший. Я не лошадь, ты не возчик.

— Ладно, молчу.

— Облачка такие, — повторяет Варгелла, — я всего один раз видел. Пять лет назад. Нам донесли, что в Эстего пришел большой караван темных, два с лишним десятка больших трехмачтовых нарио. И мы решили их встретить… собрали всех, кто успевал…

Капитан замолчал, подался вперед, стиснул планширь так, что пальцы побелели. И я его не торопил.

— А за день до выхода черных, — продолжил он минуты две спустя, — на небо отовсюду наползли такие же облачка. И меньше чем через час разыгрался шторм, самый жуткий на моей памяти. Из наших кораблей уцелела едва ли пятая часть.

— Считаешь, тот шторм вызвали черные?

— Не считаю, — качает головой Варгелла. — Знаю. После наши люди в Эстего рассказали, что на одном из кораблей был Темный Повелитель. Он вызвал бурю, пообещав кровавую жертву демонам глубин.

— Да уж… весело.

— Митран, — капитан снова замолчал. — Митран не сказал, зачем вы идете во Тьму. Он был прав: меньше знающих голов, меньше и языков, способных выболтать тайну. Но я знаю Митрана… и знаю, что сорвать любой из его планов для Тьмы куда важней, чем уберечь от пиратов сотню, а то и тысячу нарио.

У меня пока что на планы волшебника — по крайней мере, на те из них, с которыми я ознакомиться успел, — взгляд был чуть более скептический. Ну да поверим специалисту. Как-то ведь сумел Ариниус у этих морских партизан репутацию завоевать.

Ладно.

— Насчет умения плавать, — говорю, — меня больше всего товарищ Фигли волнует. Я с принцессой и эльф, если что, хоть как-то и сколько-то на поверхности удержимся, а вот гном… притом, этот упрямец пулемет не бросит, так в обнимку с ним к рыбам и отправится. Ему б какую жилетку спасательную…

— Волшебных жилеток у меня на кугере не водится, — отвечает Варгелла. — Мы вообще стараемся с магией лишний раз дела не иметь. Сам-то корабль темный маг может и не заметить, а вот следы чужой волшбы они выискивают постоянно.

— А может, — спрашиваю, — рискнуть и прямо сейчас к берегу? Так хоть какой-то шанс будет, а здесь, среди камней…

— Любой из моего экипажа, — говорит капитан, — предпочтет верную погибель на этих камнях шансу попасть живым в руки слуг Тьмы. А если шторм и в самом деле вызван ради вас, то засада на берегу…

— …давно устала нас дожидаться, — киваю. — Все так — с одним но. Мы тоже не лыком шиты и не из лесу вышли… ну, кроме эльфа. Вдруг да получится эту самую засаду неприятно удивить. Шанс есть…

— Это не шанс, — кривится Варгелла. — Это тень шансова хвоста.

И в этот миг я краем глаза засек, как справа белым полыхнуло. Не молния, точно — видел я здешние грозы, ничем они от наших советских гроз не отличаются. А тут другое…

— Видел?

— Что?

— Там, — показываю. — Ну, смотри, вот опять полыхнуло! Теперь видишь?!

Капитан гляделку свою вскинул, прижал к глазу.

— Вижу, — бормочет. — Ага… похоже, кого-то прижали. А он, дурак, защиту ставить пытается. На него ж сейчас…

— Облака…

Сколько хватало глаз — все облака в ту сторону тянулись, к вспышкам, словно не из пара водяного, а из железа сделаны и магнитом сверхмощным их тянет.

— Да-а, крепко не повезло кому-то, — опуская трубу, говорит Варгелла. — Отважиться творить волшбу на виду берега… — Капитан даже головой покачал, словно сам в свои слова не очень верил.

— Черные его не выпустят, точно.

— Это Ариниус.

Я и не заметил, как Дара подошла.

Костюм из Эстего она то ли спрятала, то ли выкинула — с принцессы и такое станется. Сейчас же на ней была алая рубашка, плащ… и все это под напором ветра развевалось и трепетало, словно боевое знамя. А волосы — так просто плыли при каждом движении. Картина на раз, окажись здесь художник, которому надо к книжке товарища Александра Грина обложку делать, к «Алым парусам» или, еще лучше, к «Бегущей по волнам», так бы и прилип к мольберту.

— Там сражается Ариниус. Я чувствую его магию, рисунок его волшебства. И… ему помогает еще кто-то…

— Так он же… — начал я — и вдруг понял.

Именно это волшебник и задумал. Еще тогда, в таверне. Для того все и делалось.

Внимание он на себя отвлекал сейчас. Мол, вот он, я, ваш старый заклятый недруг, великий светлый маг. Бейте по мне, не промахнетесь. Да и иллюзии наши он сейчас наверняка рядом с собой держит — так, чтобы у противника и тени сомнений не оставалось.

— Боги…

Это капитан прошептал. И было из-за чего — там, впереди, само небо горело и в клочья рвалось, из черных туч черные же молнии били… и огненный дождь стеной лил. А над морем возвышался, словно башня, призрак — старик в забавной шляпе посох вверх нацелил, а вокруг него искаженные, гротескные силуэты хоровод крутят.

Потом небо рассек напополам ослепительно-белый и тонкий, словно игла, луч!

Вспышка была такая, что у меня еще с полминуты круги и перед глазами плавали. Только по вою, что над морем пронесся, я понял: выстоял товарищ волшебник. Разочарованный был вой. Так с досады воют, не с радости.

Луч ударил снова.

В этот раз я уже умный был и рукой прикрыться успел.

Ариниус выдержал и этот удар. Но — пошатнулся и на одно колено упал.

В этот миг тучи взорвались огнем сразу в десятках мест, алые капли рванулись вниз… снова прокатился вой, на этот раз — отчаянный… гибельный… а поток яростного пламени катился с небес.

Ариниус этого сделать не мог… а тот, кто ему помогал…

И я — не знаю, откуда и как, — понял, что наш маг вызвал этот огонь… на себя.

«Вызываем огонь на себя» — красиво звучит. А когда вызывай, не вызывай — нет огня и не будет, потому что от артполка две неполные батареи остались и в них даже не НЗ, а по три-четыре снаряда на ствол?! Вот и бубнят в рацию: «Держитесь, держитесь любой ценой, умрите, но не отступайте», а в ответ мат-перемат: «Куда… нам отступать?! … кругом … под танки?!.. нас … сейчас на гусеницы намотают!», а потом — тишина.

И когда через две недели наш старший лейтенант перед строем хрипел: «Надо продержаться до вечера, а там подкрепление подойдет», — все знали, что не будет никакого подкрепления, откуда ему взяться? Зато позиция хорошая, и, если успеем окопаться, мы им покажем кое-что напоследок. С полным на то правом!

— Нет!

Повезло, что она крикнула…

Если б не этот крик, ничегошеньки я бы сделать не успел. И никто другой бы не успел, даже эльф — все, кто на палубе «Двойной шутки» стоял, все на битву глазели, а по сторонам никто не оглядывался.

Но Дара крикнула — и я, спохватившись, прыгнул, схватил ее за руку, вывернул, заломил…

— Пусти!

Я сделал ровно наоборот — провел подсечку и сверху навалился.

— С ума сошла?! — ору. — Дура!