Семья в долг - Александра Багирова

- Это моя так называемая мать, она тебя надоумила?

- Как знать, - ухмыляется. – Но я бы на твоем месте подумал, что бывает за жизнь по поддельным документам. Ты жила несколько лет под другой личностью, еще и замуж вышла. Думаешь, такое с рук спускают? А если дорогая Леночка, ты не будешь послушной, то я мигом сдам тебя с потрохами, - высовывает кончик языка, и смотрит на меня как удав на кролика.

- Другая личность… - запинаюсь.

Он намекает, что Виктория это я? Сейчас почему-то эта новость не встречает внутреннего сопротивления. У меня в ушах звучит голос Стаса, который страстно шепчет: «Тори, моя Тори». И это шоковый удар.

- Ах да, ты ж у нас в беспамятстве. Только это ничего не меняет. У меня есть доказательства, а у тебя… ничего у тебя нет. Даже твоего защитника недоделанного скоро не будет. Думаешь, он будет и дальше терпеть твою лживую натуру? Пошлет, ой как пошлет. Хотел бы я видеть, как тебе пинков от всей души отсыплет. Так как ты того заслуживаешь, - его несет, он с диким удовольствием издевается надо мной. Рот без остановки источает гнусности.

- Заткнись! – сдавливаю виски пальцами.

- Я могу заткнуться, только при твоем полном послушании. И поверь, у меня есть что рассказать, полиции, Стасу, я закопаю тебя так глубоко, что до конца жизни не откопаешься.

- Что ты от меня хочешь? – шепчу, ноги не держат. Едва могу стоять на ногах.

Это слишком. Человек не может вытерпеть столько потрясений сразу.

- Неважно, что он хочет, важно, что он ничего не получит, - к нам приближается Стас.

Подходит и заключает меня в свои объятия. Прижимает к себе, обхватываю его за талию и утыкаюсь носом в его грудь. Мне нужен его запах, мне надо как-то это пережить. Пока меня будто окунули в чан с кипящим маслом, я варюсь заживо и не понимаю, на каком я свете. Мне просто нужно ощущать рядом Стаса. Мне надо время.

- О… а вот и Стасик пожаловал, - злорадный смех Вани пробирается под кожу. – Интересно, а ты когда был с ней, думал, что еще не так давно я ее касался. Что она была моя, и мне также самозабвенно шептала слова любви.

Чувствую, как напрягся зверь. Как мышцы стали каменными, а по венам течет раскаленная ртуть.

- Она у нас такая любвеобильная… Леночка… и тебе, и мне, всем хорошо делает, - грязь продолжает литься из его рта.

- Ты не мужик. Ничтожество. Жил за счет женщины, а теперь пускаешь на самое дно.

- Удивляюсь, а что ты в ней нашел? Я реально еле не свихнулся, она же нудная, серая, безликая. А ты вцепился, будто женщины сроду не видел. А ведь ее, казалось бы, невинные глаза, на самом деле та еще помойка.

Всхлипываю. Я уже настолько морально уничтожена. Не могу и слова сказать. Только впиваюсь скрюченными пальцами в Стаса. 

- Я вижу тут только одно помойное существо, - он деликатно отстраняет меня, и в следующий миг кулак летит прямо Ване в челюсть.

Зверь Стаса вырвался на волю, и теперь он с остервенением молотит чудовище. Кровь брызжет во все стороны, стоит поросячий визг. Я прижалась к стене, смотрю на бойню и понимаю, что еще немного и Стас от него мокрого места не оставит. 

В какой-то момент я больше не вижу происходящего, в голове взрывается калейдоскоп воспоминаний, ярких, болезненных. Я вспомнила все, туман окончательно развеялся. И если я стояла на краю пропасти, то сейчас я перешагнула грань. Сознание не выдерживает, и меня уносит в черное забытье. И сейчас забвение – это мое спасение. 

Глава 17

Пробуждение долгое и мучительное. Веки никак не хотят открываться. То ощущение когда уже и не беспамятство, но еще и до ясного сознания далеко. А на самом деле я просто оттягиваю момент, боюсь посмотреть воспоминаниям в лицо.

Заставляю себя разлепить веки. Страх за Анютку и Стаса помогает. Передо мной склонился незнакомый мужик.

- Елена, я врач Семен Петрович, не переживайте, - пытается меня успокоить.

И правда, на нем белый халат. Я уже всего боюсь, и на то множество причин, особенно теперь, когда воспоминания вернулись, а с ними и страхи.

- Как вы себя чувствуете?

- Не знаю…

Мне нечего ответить. Я пока еще в шоковом состоянии и не чувствую своего тела, боль еще не заполнила сознание.

- Скоро должно стать лучше. А пока вам необходим отдых. И я бы советовал провериться у нас в клинике.

С трудом поворачиваю голову, замечаю Дмитрия, охранника Стаса.

- Где Анютка? – во рту пересохло, язык едва двигается.

- Она с нашими парнями. Все хорошо. Мы сказали, что мама по делам уехала, - улыбается мне. – Вы что, мы малую в обиду не дадим, - подмигивает.

Явно старается поднять мне настроение.

- Спасибо… А Стас?

- Он это… отдыхайте… все под контролем, - сразу мнется, глаза отводит.

- Что с ним? – сажусь на постели. Я в каком-то незнакомом номере. Но это не удивительно, наш старый превратился в руины.

- Его задержали. Но, - выставляет руку вперед в успокаивающем жесте, - Уже ведется работа. Скоро хозяин будет на свободе.

- За избиение?

- Да.

- Как… Ваня? – это имя дается мне с большим трудом.

- В больничке чалится, жить будет.

- Жаль… - прикусываю язык.

Неправильные у меня мысли. Если бы Стас его прибил, то ему за это отдуваться. А такое существо, как Ваня не заслуживает, чтобы из-за него сломалась чья-то жизнь. Но факт остается фактом, я действительно желаю этому чудовищу смерти. Или нет, это слишком легкое наказание для него. Пусть мучается… всю жизнь. 

Вспоминаю наш недавний разговор. Это же надо так все перекрутить. Перевернуть с ног на голову. Он действительно был уверен, что я ничего не вспомню. Хотел запугать и сделать марионеткой. Бил по болевым точкам, по самому дорогому. Но угрозы Вани не смогли меня дезориентировать, наоборот, подтолкнули воспоминания.

И я с ним… жила, меня передергивает. Тошнота подступает к горлу. И даже сейчас не до конца могу разобрать всех его дьявольских планов. Мне надо время, что все проанализировать. Вновь пройти по черным коридорам своих воспоминаний. Иначе нельзя, их деяния надо прекратить. Они уже не успокоятся, и я понятия