Вторая жизнь (Иллюстрации П. Зальцмана, Ю. Мингазитдинова) - Василий Ванюшин

Через пять минут Гуго уже сидел в первой попавшейся парикмахерской. Парикмахеры говорили о том же — о предстоящей телепередаче. Лишь одна молодая женщина, веснушчатая, некрасивая лицом, но высокая, стройная, с пышными рыжеватыми волосами, молчала. Как было видно по ее лицу, девушке приходилось усиленно прибегать к помаде и кремам, но веснушки упорно не поддавались.

— Побрить, включая усы, — сказал Гуго.

Женщина посмотрела на его усики, потом на отражение в зеркале и посоветовала:

— Лучше оставить. Они вам идут.

— Лишние.

Видя в зеркале ее склоненную голову, Гуго пошутил:

— Сколько стоят веснушки?

Парикмахер резко выпрямилась, щеки ее залила краска так, что и веснушки исчезли.

— Оставьте грубости.

— Честное слово, я хочу иметь веснушки, — стал уверять Гуго. — И как можно больше. Вы сможете сделать? Я заплачу. Еще нужно сменить цвет волос, я хочу такие, как у вас. А брови сделать исключительно рыжими. Но не на всю жизнь.

Успокоившись, женщина принялась за работу. Мужчины продолжали свой разговор, не обращая внимания на странного клиента. Парикмахер сбрила Гуго усы, покрасила волосы и брови, кисточкой нанесла множество веснушек. Постепенно Гуго сам еле узнавал себя.

— Еще постареть бы лет на двадцать пять, — сказал Гуго.

— Зачем вам это?

— Понимаете, я женюсь. Отец моей Зизи хочет, чтобы жених был солидный, в летах и непременно рыжеватый и конопатый, как он сам.

— Пожалуйста, готово, — вздохнула парикмахер.

Гуго расплатился. В вестибюле он надел коровинский макинтош и приподнял воротник. Шляпу нахлобучил так, что она закрыла лоб и уши. Посмотрев в зеркало, Гуго остался доволен. «Вполне сойду за Коровина, особенно, когда все пялят глаза на телевизор».

В дверях дома Нибиша стоял швейцар. Гуго, не снимая шляпы, сказал:

— Доложите господину Нибишу, что Коровин просит принять его.

Толстый швейцар, шевеля усами, долго смотрел на веснушчатого человека, что-то припоминая, потом спросил:

— Вы полагаете, что господин Нибиш ждет вас?

— Как и условились, в одиннадцать часов, — уверенно ответил Гуго. Конечно, Нибиш сидит перед телевизором. И не оторвется от него. Это сообщение и его касается.

Швейцар позвонил по телефону, доложил о Коровине, Нибиш что-то сказал. Швейцар повернулся к Гуго:

— Вы предупреждены, что без результата нельзя показываться, не так ли?

— Да. Я пришел с результатом.

Швейцар доложил, выслушал ответ, осторожно опустил трубку на аппарат.

— Сейчас вас проводят.

Сверху быстро спускался молодой человек, в черном костюме и белой рубашке — должно быть, секретарь Нибиша.

— Это вы? — спросил он, присматриваясь к Гуго.

— Наконец-то я выполнил поручение! — воскликнул Гуго. — Господин Нибиш будет доволен. Вам тоже обеспечено бессмертие…

— Скорее, скорее, — поторопил секретарь и помчался по ступенькам вверх. Он спешил к своему телевизору.

Трогая платком глаза и рот и заодно прикрывая лицо, Гуго бежал за ним. Секретарь приоткрыл высокую, в резьбе, коричневую дверь — там в полной темноте светился экран, раздавался неторопливый громкий голос.

— Господин Коровин здесь, — доложил секретарь, подтолкнув Гуго, и умчался в свой кабинет.

Гуго сначала не мог разглядеть, где сидит Нибиш.

— Стойте там и смотрите, — сказал Нибиш из глубины знакомого «Мальчику Гуго» кабинета — как и при первой встрече, миллионер сидел возле сейфа. — Смотрите, что я упустил из-за вас, жалкая бездарная личность. — Слова эти однако были произнесены не слишком сердито: видимо, Нибиш верил, что Коровин пришел с каким-то результатом.

Гуго посмотрел на экран. Там полулежал в кресле Браун и, медленно роняя оглушительно-громкие слова, рассказывал:

— Фромм отдал тайный приказ полковнику Гарвину. Гарвин за деньги нанял убийцу, бандита Кайзера. Я был истинным христианином, и должен сказать теперь, что многое во мне изменилось. Ведь я вернулся оттуда, откуда, казалось бы, нет возврата. Но как видите, я пришел, и не для того, чтобы рассказать вам о рае или аде. Ничего этого там нет… Это все есть только здесь, на земле. Я рассказал, как меня убили, за что и кто убил. Вы знаете, что профессор Галактионов не виноват. Я рад, что мне удалось спасти его и, может быть, спасти миллионы жизней…

Нибиш хлопнул ладонью по столу и сказал с досадой:

— Это говорит человек, которого убили. Его убили, а он снова жив. Если судить по вас, Коровин, то можно подумать, что все русские бездарны. А, оказывается, нет… Вот — Галактионов! Ну, что он вам обещал? — Видимо, Нибиш хотел поскорее узнать о результатах переговоров с Галактионовым.

Раздался щелчок, засветилось зеленое полушарие абажура; яркий свет упал на руки Нибиша, в них — сигара, и, кажется, больше ничего; тускло желтеет лицо.

— Подойдите сюда и рассказывайте, чего вы добились. Выключайте телевизор.

«Да, сильно хочется тебе завладеть секретом Галактионова, даже Браун не интересен», — подумал Гуго и не сдвинулся с места.

— Ну, что там застыли? Выключите телевизор!

— Он не помешает разговору. — Гуго крутнул ручку, добавив громкости: он знал, что голос его ничуть не похож на голос Коровина и скрываться больше не имело смысла. Он вынул револьвер. — Прошу не шевелиться, господин Нибиш.

— Кто это?! — громким шепотом спросил Нибиш. — Кто посмел?..

Увидев направленное в упор оружие, Нибиш не шевельнулся. Слова Брауна гремели в кабинете, и звать на помощь не было смысла — никто в доме не услышит крика.

— Это говорит человек, которого вы убили, — Гуго медленно приближался к Нибишу. — Убили, а он жив…

— Гуго?! — догадался Нибиш. — Перекрасился, мерзавец. Пришел-таки, бандит, за шестью тысячами. — Он хрипел, задыхаясь от возмущения и бессильного гнева.

А Браун на экране спокойно и громко продолжал:

— Она пришла на исповедь к аббату Рабелиусу, и тот требовал, чтобы она при всех верующих прокляла профессора Галактионова. Эрика не согласилась, она возмутилась, и когда заговорила об этом на улице, ее объявили сумасшедшей. Я не поверил бы этому, если бы Зильтон не рассказала мне сама. Человеку, вернувшемуся с того света, нельзя не верить, он не будет лгать.

Я могу рассказать еще об одном человеке, которому профессор вернул жизнь. Это Гуго. Его считали раньше бандитом. Но теперь он стал иным…

— Как был бандитом, так и остался, — прошипел Нибиш, не разжимая зубов и посматривая на дуло пистолета.

— Нет, хозяин, — сказал Гуго. — Я не бандит. И не за деньгами пришел сюда.

— А за чем же?

— Скажите, если человек укрывает грабителя и убийцу, кто этот человек? Почему вы молчите? Я пришел за Кайзером — он прячется здесь. Кайзер убил Брауна — это слышали и теперь знают все. Вы его покровитель.

Нибиш сидел, будто привязанный к спинке стула, и молчал. Гуго, поглядывая то на него, то на экран, продолжал:

— Я выследил Кайзера, он недавно прошел в ваш дом. Сиди те! Я вам не позволю больше стрелять. Имейте в виду, я ничего не боюсь и ни перед чем не остановлюсь. Кайзер должен признаться в убийстве Брауна. Я не позволю, слышите! — не позволю, чтобы хоть капля подозрения падала на невинных.

Гуго, не опуская пистолета, подошел к столу, придвинул телефон, набрал номер полицейского управления. В трубку ответили.

— Сейчас с вами будет говорить господин Нибиш, — и пере дал трубку. — Смотри, хозяин, если скажешь про меня хоть слово, это будет твое последнее слово, а на воскресение из мертвых ты не надейся: не для таких придумано это средство…

Нибиш подул в трубку, посмотрел на телевизор — Браун продолжал говорить, — перевел взгляд на пистолет в руке Гуго, долго прокашливался.

— Да, да, я… — сказал он наконец. — Пришлите ко мне на ряд полиции. Кайзер, которого вы давно разыскиваете… да, да, тот самый, нашел во дворе моего дома укромное местечко и скрывается. Никто не замечал, а сегодня выследили… Буду благодарен… Да, смотрю и не знаю, верить или не верить. На телевизионный трюк не похоже. Да, поживем — увидим. — Минуту он молчал, слушая раболепные словоизлияния дежурного полицейского, осчастливленного разговором с миллионером. Потом положил трубку и взглянул на Гуго…

Но Гуго уже не было. Нибиш оглянулся назад, встал. Рука сама потянулась к трубке, но он одумался: «Может быть, стоит за портьерой?»

Он не закричал, не вызвал секретаря и швейцара, не звонил больше по телефону, решив, что не стоит рисковать собственной жизнью из-за Кайзера, которому, по правде говоря, давно пора на тот свет.

Постепенно успокоившись, Нибиш стал смотреть на экран телевизора.

…Есть редкие люди, они научились побеждать смерть, возвращать жизнь умершим, даже рискуя собой, — в этом нет сверхъестественного. Но есть люди — их тоже немного, — готовые убить миллионы людей. А во имя чего? Ведь самое дорогое и прекрасное на земле — жизнь.