Не тяни леопарда за хвост - Элизабет Питерс

— Напрашивается вывод. Наш некто сосредоточил усилия на тебе одном, Эмерсон.

— Вовсе не обязательно. Бадж, конечно, ради дешевой популярности и на могиле матери речь толкнет, но остальные запросто могли и не признаться, чтобы не привлекать внимание. А из сухаря Питри вообще слова лишнего не вытянешь.

— Выходит, тебе у них ничего не удалось узнать?

(Эмерсон вернулся поздно ночью, насквозь пропахший табаком. Я притворилась спящей.)

— Гриффит показал мне свою ушебти. Точная копия нашей! Представляешь, Пибоди? Кто-то жертвует своей коллекцией... Эх, знать бы только кто!

— Неплохо бы, — вежливо согласилась я. Седьмой пункт моего плана как раз и гласил... — Кто-нибудь раньше видел подобные ушебти?

— Нет. А значит, они хранились в частной коллекции. Даже тупица Бадж не прошляпил бы такую кражу!

— Есть еще музеи при Оксфордском университете, в Манчестере, Бирмингеме...

— Я мог бы поинтересоваться.

— Ты и еще кое-что мог бы сделать, дорогой. Благодарю вас, Мэри Энн. — Я взяла у горничной почту.

— Правда? И что именно, дорогая моя Пибоди?

— Большинство законопослушных британских граждан обратились бы с заявлением в полицию о похищении ребенка. Пусть даже временном похищении.

— Да?... — Профессор схватился за подбородок. — И впрямь, Пибоди... Мы как-то все сами, сами... Привыкли, наверное, не доверять полиции...

— Не думаю. Прошу. Твои письма.

— Спасибо. — Профессор разделался с почтой как обычно, швыряя через плечо. — Будь они все прокляты в «Оксфорд Пресс»! — буркнул он и напоследок как бы между прочим заметил: — Пожалуй, заскочу в Скотланд-Ярд.

— Отличная мысль, Эмерсон.

— Присоединишься?

— Не вижу смысла, мой дорогой. Ты и сам прекрасно справишься.

— Мне... мне очень хотелось бы с тобой...

— Благодарю. Это так мило с твоей стороны, но у меня дела.

— Правда?

— Правда.

— Доклад движется?

— С докладом все отлично, спасибо.

Эмерсон сдернул салфетку, швырнул в кучу разодранных писем и с каким-то придушенным клекотом затопал вон из гостиной.

— Не опаздывай к чаю, дорогой, — крикнула я вдогонку моему ненаглядному. — Ждем гостя.

Топот в коридоре стих. Через секунду из-за двери появилась растрепанная профессорская шевелюра.

— Гостя? — с опаской переспросил Эмерсон. — Какого гостя?

— Мистера Уилсона. Он был так любезен, что принял мое приглашение.

— А-а! Понятно. Буду, Пибоди.

Ответ его успокоил. Что же он так боялся услышать? Не имя ли таинственной Айши?

Не получив ответа на записку, я решила лично заглянуть к мисс Минтон. Судя по статье в «Миррор», написанной кем-то из ее коллег, девица-репортер еще не вернулась в Лондон. Прогулка, хоть и пошла мне на пользу, иных результатов не принесла. Хозяйка апартаментов мисс Минтон сказала, что не видела леди, никаких известий от нее не получала и понятия не имеет, когда та вернется.

Ну что ж. Я сверилась со своим планом. Мисс Минтон может и подождать. С мистером Уилсоном встретимся за чаем. Граф Ливерпуль мгновенно — что для меня крайне лестно — ответил на письмо, пригласил завтра на ленч и обещал показать коллекцию. В правой колонке остались три незадействованные личности: мистер Бадж (вопрос по поводу уборки в египетском зале); инспектор Кафф (несколько различных вопросов, ни на один из которых у него, скорее всего, не найдется ответа)... и, наконец, последняя, самая таинственная...

Следующие три часа я провела в Гайд-парке, устроившись напротив дома номер четыре по Парк-лейн. Не скажу, чтобы это были самые тяжелые часы в моей жизни. Но одни из самых неприятных... и незабываемых.

День был чудесный (для Лондона). Не мне одной пришло в голову полюбоваться в парке цветами и насладиться жарким (для Лондона) солнышком, однако незамеченной я не осталась. Любой, кто три часа сидит на одном месте и при этом не жует, не пьет и не читает, обречен на внимание. Два констебля и милая пожилая леди поинтересовались, не нужна ли мне помощь. Еще одна личность неопределенного возраста, но определенно мужского пола кружила неподалеку явно с иной целью. Если Айшу волнует слежка за ее домом (а так оно, скорее всего, и есть), то не заметить меня она просто не могла. Четыре раза я собиралась с духом, чтобы пересечь улицу и постучать в ее дверь. И четыре раза отказывалась от этой идеи.

Гостей она не принимала. Торговцы всякой всячиной не в счет — эти, разумеется, пользовались черным входом. Был среди них порядочного роста, широкоплечий субъект с устрашающего вида черной бородой и корзиной, доверху наполненной рыбой. Я покинула свой наблюдательный пункт и остановила кеб.

Мне предстояло еще одно, хотя и не такое длительное, ожидание. Ровно в половине пятого я сидела в кебе и следила в окошко за парадной дверью скромного домика на улице Полумесяца. Без шестнадцати минут пять мистер Уилсон спустился с крыльца, глянул на мой экипаж, понял, что он занят, и через несколько шагов остановил другой. Торопится юноша. Придет к нам раньше назначенного времени. А жаль... Я-то надеялась, что Эмерсон встретит гостя.

Если не считать этой небольшой неувязки, все остальное прошло как по маслу. Полненькая, добродушная дама в фартуке любезно сообщила, что ее постояльца нет дома.

— Неужели? Какая досада! — Я взглянула на часы. — Должно быть, сейчас вернется, мы договорились о встрече. Его комнаты?...

— Второй этаж, направо... Нет, мадам! — хозяйка загородила путь к лестнице. — Мистер Уилсон строго-настрого запретил мне впускать кого-нибудь, когда его нет.

— Что за... Вот, прошу. Моя визитная карточка. — Признаться, я надеялась обойтись без визитки, но человек, как говорят, предполагает...

— Миссис Эмерсон? — Суровую мину на круглом лице хозяйки сменила широченная восторженная улыбка. — Неужели та самая миссис Эмерсон? Это про вас в газетах пишут?

— Э-э... думаю, да.

— И вы копаете этих... в Индии...

— В Египте.

— Ну конечно, мадам! В Египте! Счастлива познакомиться, мадам. Как ваш бедный малыш?

— Мой бедный?... С малышом все в порядке, благодарю вас.

Разговорчивая дама задержала меня дольше, чем я рассчитывала, но в конце концов путь к цели был свободен. К сожалению, комната мистера Уилсона не открыла никаких тайн. Скромная обстановка. Дешевые копии античных редкостей — ничего ценного, если не считать прелестной гипсовой головки девушки, немного напоминающей мисс Минтон. В отличие от мистера Баджа хозяйка поддерживала чистоту... прощай надежда обнаружить на пыльных полках места, где раньше стояли ушебти.

Следов наркотиков тоже не было. Дурные привычки мистера Уилсона, судя по количеству бутылок и сигарных коробок, ограничивались спиртным и табаком.

Если что и представляло интерес, так только закрытый на ключ ящик письменного стола, взломать который я не рискнула. Всегда можно выдумать причину визита в отсутствие хозяина, но, согласитесь, куда сложнее объяснить, что вам понадобилось в чужом письменном столе.

К чаю я опоздала на каких-нибудь сорок минут. Гаргори при виде меня порозовел от удовольствия:

— О, миссис Эмерсон! Мы уже начали волноваться. Джентльмен пришел...

— Хорошо, Гаргори, спасибо. — Я вручила ему зонтик и плащ. — Подниматься не буду, пройду сразу в гостиную.

Не знаю, кого из двоих — Эмерсона или мистера Уилсона — мое появление обрадовало больше. Эмерсона... понятно почему. Гость же, должно быть, был счастлив покончить с экзаменом по археологии, который ему устроил профессор.

— Прошу прощения, опоздала. А все из-за глупейшей ошибки, мистер Уилсон. Вообразите, я почему-то решила, что приглашена к вам, а не наоборот! Дожидалась у вас целых полчаса, пока не осознала свою оплошность. Ну не глупо ли?

Поскольку согласиться — значило бы проявить непростительное неуважение к даме, бедный юноша пробормотал что-то туманное и с бессмысленной ухмылкой кивнул. Зато Эмерсон в долгу не остался.

— Да уж. — Он остановил на мне ледяной взгляд. — Глупее некуда. Кстати, Пибоди! Ты пропустила весьма любопытный разговор о домашней утвари раннего династического периода в Квезире. Мистер Уилсон, как выяснилось, побывал там два года назад. Странно только, что он не помнит...

— Очень жаль, что не удалось принять участие в вашей дискуссии, Эмерсон. Сейчас же, если наш гость не возражает, я бы предпочла поговорить о другом.

Гость спешно заверил меня, что нисколько не возражает.

— Не стану извиняться за столь неприятную тему, мистер Уилсон. Видите ли, дело принимает серьезный оборот, так что... Будьте добры, расскажите нам все, что вам известно об Олдакре.

Откровенно говоря, я ждала встречных расспросов, но наш юный коллега оказался на высоте.

— Понимаю, миссис Эмерсон, — сказал он с улыбкой. — Боюсь только не оправдать ваших ожиданий. Видите ли, мое знакомство с Олдакром можно назвать шапочным. Поддерживать приятельские отношения с таким человеком я не стал бы. Спрашивайте, миссис Эмерсон. Думаю, так будет проще.