Звезды без глянца - Клэр Нейлор

— Да, конечно. — Я старалась говорить как обычно, но неловкость ситуации сбила меня с толку, да и уходить не хотелось. Мне нравилось стоять в трех футах от него. Мне было так приятно, да к тому же я не знала, когда я снова увижу его и увижу ли вообще. — Ну, пока.

— Пока.

— Да, Элизабет, — сказал он, и я вежливо улыбнулась «Лолите», которая приготовилась болтать по мобильному телефону, недовольная нашим затянувшимся разговором. — Можно спросить у тебя кое-что?

— Конечно, — ответила я с плохо скрываемым восторгом. Он взглянул вниз на «Лолиту», которая, как курица, вовсю кудахтала про новую коллекцию Диора, без сомнения, с такой же малолеткой, растянувшейся на шезлонге цвета розового марабу, пока какая-нибудь рок-звезда посасывала пальчики ее ножек. И вот, удостоверившись, что она не слушает, он придвинулся ко мне ближе. — Я просто подумал…

«Ну давай же, пригласи меня на свидание. Я не гордая. Я не против, если ты откровенно ведешь двойную игру. Я не против отправиться с тобой в среду в кино, даже если в субботу в «Нобу» с тобой отправится она. Я потеряла голову из-за тебя, и это не проходит, так что давай».

— Да? — Я присоседилась поближе к Люку, настолько близко, что ощутила аромат его нагретых солнцем и освеженных душем волос.

— В общем, я хотел спросить, какой твой любимый обувной магазин в Лос-Анджелесе, — произнес он, а «Лолита» бушевала по мобильнику, как канава за плотиной.

— Мой любимый обувной? — переспросила я, изумленная тем, как нежно он может произносить даже такие непонятные фразы. — Ну, «Джимми Чу», наверное. — Я там никогда не была и тем более никогда ничего там не покупала, но каждый раз, проезжая мимо его сияющих витрин, я чувствовала, как мое сердце заходится в бешеном ритме. За этим стеклом происходили волшебные события. В этом я не сомневалась. — Туфли там потрясающие.

— Отлично, — сказал он. — На следующей неделе у Скарлетт день рождения, а я не имею понятия, что ей подарить.

— Скарлетт? — Во тьме невежества я пребывала несколько секунд, но озарение снизошло на меня. Так эта «Лолита» — Скарлетт. День рождения будет у нее. И ей он собирался покупать «Джимми Чу». — А, ну конечно, Скарлетт!.. — Я заметала свои следы. Ловчее, чем похититель драгоценностей мирового класса. — Ну, они ей понравятся. Я уверена.

— Элизабет, ты мне очень помогла, спасибо. Я хотел спросить свою ассистентку, но…

— Постеснялся? — Я сочувственно закивала.

— Постеснялся? — Люк сдвинул брови.

— По вполне понятной причине, — добавила я.

— По вполне понятной причине постеснялся спросить у своей ассистентки, какие туфли купить Скарлетт? — Он был явно озадачен.

— Ну, у меня широкие взгляды, и я понимаю, что ты не хочешь посвящать в это свою ассистентку. Ясное дело, в профессиональной среде такие вещи не приветствуют, ведь так? — сказала я прежде, чем сумела прикусить язык.

— Какие «такие вещи»? — Люк недоумевал. — Я что-то не очень понимаю.

— Ну, Скарлетт. Она же юная.

— Ей восемнадцать, — автоматически произнес он. Боже мой, он даже еще более бесстыжий, чем я думала!

— Да, ну… вот я и надеюсь, ей понравятся «Джимми Чу». Увидимся. — Я подняла свою сумочку еще выше на плече и собиралась было уйти, но он вдруг схватил меня за руку.

— Элизабет, я чего-то не знаю? — спросил он прямо в лоб, все еще слегка придерживая меня за запястье.

— Боже, нет! Я хочу сказать, конечно, нет. С кем ты встречаешься, это не мое дело. Она совершеннолетняя, так чего беситься? — брякнула я, вспоминая, с чего вообще началась вся эта сюрреалистическая ордалия, и желая, чтобы она побыстрее закончилась, потому что я не желаю быть вовлеченной в спор о сопливых девчонках и обувных магазинах с единственным человеком на Земле, с которым хочу держаться за руки. Не считая Клуни и компании — но это служебная необходимость. И тут я вспомнила, что во всем виновата Алекса. И что она уже, наверное, растаяла на солнце в ожидании меня. Надо выбираться отсюда.

— Так ты решила, что я встречаюсь со Скарлетт? — Недоумение и тревога без следа исчезли с лица Люка, и их сменило выражение блаженного восторга. В тот же самый момент Скарлет прекратила свою трепотню и уловила, что мгновение назад произнес Люк.

— Она решила, что ты со мной встречаешься? — вместе с ним захохотала Скарлетт.

— Что, серьезно? — Люк улыбался. Все шире и шире.

— О, это отпад! — добавила Скарлетт, скаля зубы.

— Так, значит, она не твоя подружка? — зачем-то уточнила я, предусмотрительно замаскировавшись на фоне ярко-розового терракотового патио — краска смущения заливала мое лицо.

— Скарлетт — моя сводная сестра, — объявил Люк, дружески снисходительно хлопая меня по плечу. С его стороны это было довольно щедро, учитывая, что я только что практически обвинила его в педофилии. Но даже после такого жеста легче мне не стало.

— О, это замечательная новость! Для тебя, — сказала я. — И я прошу меня извинить. Я ошиблась. Еще увидимся. Как-нибудь. — И затем произошло то, в чем я поднаторела — почувствовала, как Люк Ллойд с недоумением смотрит на меня и, должно быть, думает, что такие девушки, как я, принимают таблетки, чтобы функционировать в обществе. С тем мы с Алексой и отправились домой. Там я вырезала фотографию Люка из «Голливуд репортера», засунула ее в свой дневник, где я не буду на нее смотреть, потому что каждый раз с тех пор, как я подумаю о Люке Ллойде, я начинаю вопить со всей дури, чтобы избавиться от ужасных воспоминаний о том проклятом дне.

Глава 18

Если ты влюбилась в женатого мужчину, не крась глаза тушью.

Я ковырялась пальцем в дырках своих чулок в сеточку и разглядывала метелку из перьев, сидя на металлически-серого цвета плюшевом сиденье «рейндж-ровера» Лары. И ощущала настоящий трепет. Был Хэллоуин, я нарядилась в костюм французской горничной. Лара дымила, как заключенный в камере смертников, из магнитолы звучал какой-то суицидальный гимн от «Линкин-парк», и насколько мне хотелось выбраться куда-нибудь, развлечься и завести друзей, как и должно быть у человека в двадцать с небольшим лет, настолько же неприятное чувство было у меня насчет сегодняшнего вечера. И самоубийственный стиль вождения Лары тоже не прибавлял оптимизма. Она заехала на обочину, несколько раз проехала на красный, приложила все усилия, чтобы задавить несчастного койота, семенившего через дорогу, и вела машину, высунув одну руку — почему-то не ту, в которой держала сигарету, — из окна. Она была расстроена до стадии кататонии, и я знала, что если по приезде на вечеринку она представит меня хозяйке прежде, чем растаять в голубом тумане, а не оставит стоять на пороге как неизвестно кого, вломившегося в дом ни с того ни с сего, то мне крупно повезет. Но приглашение есть приглашение, и я не была неблагодарной — просто нервничала.

Я начала понимать, что Лара постоянно стучала себя по голове, пока мы ехали по Санта-Монике, не из мазохистского удовольствия. Это самобичевание. У нее под глазами виднелись темные круги, и макияжа было больше, чем положено. Когда песня закончилась, я на секунду убавила звук.

— Лара, с тобой все в порядке?

Отвечая, она даже не взглянула на меня. Несмотря на жуткое вождение, она пыталась сосредоточиться.

— Конечно, в порядке, а что?

Не надо было мне надоедать ей! Несмотря на все наши с Ларой попытки найти новые подходы к дружбе, между нами все еще стоял барьер высотой с Великую китайскую стену.

— Да нет, просто у тебя усталый вид.

Лара бесстрастно пожала плечами:

— Я пытаюсь привести свой роман в божеский вид, у меня уже мозги набекрень съехали. По-моему, мне надо немного спустить пар. Сделать что-нибудь сумасшедшее. Спасибо, что согласилась пойти со мной, Элизабет. Мне очень нужна компания.

— Пожалуйста, — сказала я, не кривя душой. Мы подъезжали к красивой испанской асиенде. Место вечеринки изменили специально под окончательный список дорогих гостей. Этот дом устроился сразу за каньоном Раньон. Мы припарковали машину и ступили в открытые ворота, в которых стояли обязательные два человека в черном со списком гостей в руках. Именно такой и должна была быть вечеринка на Хэллоуин в этом году. На нее труднее попасть, чем к Трею Паркеру, — и если ты среди гостей, значит, можно расслабиться: ты достаточно крут. Я нервно сглотнула.

Когда мы взбирались по ступеням к двери, Ларе приходилось чуть ли не подталкивать меня, чтобы я шла вперед. При виде такого великолепия я потеряла дар речи. Это было все равно что попасть в дом с привидениями, не заплатив ни доллара, или оказаться в закулисье. От лужайки поднимался пар, который зловещим туманом окутывал входную дверь, а звук завывающего ветра доносился со всех сторон. Могильные плиты ныне здравствующих глав студий были в беспорядке разбросаны на лужайке, и я уверена, что за стоящим в стороне ивовым деревцем шевельнулся и исчез чей-то скелет. Лара заметно негодовала, снимая паутину со своего парика а-ля Мария Антуанетта.