Жанна дАрк - Анатолий Левандовский

Согласно тайным условиям договора на весь его срок, от 28 августа до рождества текущего года, король Франции брал на себя обязательство не делать попыток взять Париж силой. Мало того, в договоре указывалось, что любой город в районе Сены и к северу от этой реки, в случае его захвата во время перемирия, подлежал отдаче прежнему владельцу.

Если учесть, что договор был подписан как раз в день, когда армия Жанны прибыла под Париж, станет ясно, какой смысл имели эти статьи.

Недаром архиепископ не препятствовал Жанне в ее планах.

Недаром он заставил короля последовать за ней.

Деве позволили начать штурм, затратить много усилий и потерять сотни людей.

Ее спровоцировали на обещание взять столицу.

А затем, когда ценою всех этих усилий и потерь штурм должен был увенчаться успехом, его во исполнение тайных статей договора не дали довести до конца.

Западня захлопнулась.

На поверхности теперь все выглядело так: Дева зарвалась, слишком много о себе возомнила; она не слушала опытных людей и ни с кем не советовалась; она кощунственно начала штурм в святой праздник, загубила массу людей, надавала массу обещаний и ничего не выполнила.

Это значит, что бог отвернулся от Жанны.

Это значит, что престиж ее пал.

Остальное докончит время…

Архиепископ еще глубже осел в кресле и поправил плед на ногах. Его веки сомкнулись. Его благообразное лицо выражало одухотворенность и покой.

ГЛАВА 4

Продана и предана

И пошли один за одним мрачные, безрадостные дни…

Серые будни осени 1429 года.

Казалось, удача покинула Францию.

Сразу по возвращении в Жьен королевские советники распустили армию. Двор, переезжая из замка в замок, прочно осел на средней Луаре. Жанна, печальная и подавленная, следовала за королем.

В эти дни с ней навсегда расстался спутник ее многих походов герцог Алансонский. После провала операции под Парижем юный принц, чувствуя подоплеку всей игры, не пожелал более оставаться при дворе. Он уехал в свое виконтство Бомон. В дальнейшем герцог рассчитывал организовать давно задуманный им поход в Нормандию в целях вызволения своих земель и доходов.

К этому времени королевский кузен значительно поостыл к Деве. Неудача под Парижем навела суеверного принца на мысль, что божественные силы отвернулись от Жанны; а если так, то и в его глазах она уже теряла прежнюю цену.

Все же перед началом похода он письменно пригласил Деву принять в нем участие. Но королевские советники господа Реньо де Шартр, де Тремуйль и де Гокур отказали принцу. У них были иные планы. Не желая выпускать девушку из своего поля зрения, эти сеньоры решили бросить ее на мелкие операции в пределах «Буржского королевства».

Если благодаря энергичным ударам мая — июня средняя Луара была полностью освобождена от врага, то верхнее течение реки до сих пор удерживалось бургундцами. В их руках находились укрепленные пункты Кон, Сен-Пьер-ле-Мутье, сильная крепость Ля-Шарите. Это обстоятельство не то чтобы уж очень сильно смущало советников Карла VII, однако теперь, когда двор прочно утвердился к югу от Луары, было все же неплохо избавиться от непрошеных соседей, постоянно угрожавших тылу.

В дождливый октябрьский день Жанна переехала в Бурж, где должна была готовиться армия. Значительного войска собрать не удалось. С ничтожными силами в начале ноября Дева оказалась под Сен-Пер-ле-Мутье. Здесь она сотворила еще одно «чудо».

…Штурм был в полном разгаре. Люди валились, как снопы. Многие, считая, что все потеряно, ударились в бегство. Д'Олон, раненный в ногу, тоже собирался покинуть поле боя. Оглянувшись, он замер от ужаса: перед крепостной стеной орудовала Жанна, окруженная жалкой горсткой солдат.

Превозмогая боль, воин направил коня к отчаянной девушке.

— Немедленно трубите отход! Разве вы не видите, что с вами никого не осталось?

Жанна сняла каску и вытерла пот с лица.

— Никого не осталось? Неправда! За мною армия в пятьдесят тысяч человек! Мы не отступим, пока не войдем в крепость!

Сила бесстрашного примера еще раз сделала свое дело.

Боевой клич Девы проник в трепещущие сердца. Беглецы остановились. И крепость была взята.

Но под Ля-Шарите все обернулось иначе. Жанна, видя, что у нее нет войска, обратилась за подмогой к Риому, Буржу и Орлеану. Магистраты откликнулись на призыв девушки, но большой помощи оказать не смогли.

Маленькая армия, лишенная провианта и осадных приспособлений, расстреливаемая врагом, томимая голодом и холодом, буквально таяла на глазах, и в конце ноября Дева, несмотря на всю свою решимость, оказалась вынужденной снять осаду.

Это была ее вторая неудача после Парижа.

Между тем внимание всей Франции вновь оказалось прикованным к северу. Героем дня па этот раз был город Компьень.

Когда французские войска покидали районы Иль-де-Франса и Шампани, они оставили в бассейнах Сены и Уазы линию крепостей, прикрывавших освобожденную территорию. Это были города, принесшие в августе присягу на верность французскому королю: Крей и Санлис, Пон-Сент-Максанс, Компьень и Суассон.

Герцог Бургундский был серьезно обеспокоен. И правда, что дала бы ему должность правителя Иль-де-Франса и Шампани, которую он намеревался вырвать у Бедфорда, если он не мог осуществить реальных прав, связанных с этой должностью? В своей гордой мечте создать монолитное государство от Северного моря до Савойи герцог Филипп натолкнулся на клин, вбитый Жанной в самое сердце его будущей державы. Этот клин представлялось необходимым исторгнуть, не останавливаясь ни перед чем.

Из числа городов-крепостей, вызывавших у Филиппа наибольшие опасения, главными были Суассон и Компьень.

Вскоре оказалось, правда, что с Суассоном дело обойдется. Капитан этого города, человек двуличный и жадный, охотно вступил в переговоры с агентами герцога Бургундского. Было ясно, что ради денег он не остановится перед изменой.

Хуже обстояло с Компьенем.

Герцог знал, что его население, присягнувшее Карлу VII, единодушно в своей ненависти к бургундцам, а капитан не рискнет пойти против воли горожан.

Между тем овладеть Компьенем было особенно важно. Этот сильный город господствовал над главными дорогами северной Франции, и до тех пор, пока он сохранился в руках арманьяков, антибургундский клин оставался непоколебимым.

Английские регенты были готовы оказать Бургундцу всемерную поддержку. Крепости на Энне и Уазе беспокоили их не меньше, чем его: пока существовала эта угроза, кардинал Винчестерский не мог доставить малолетнего Генриха VI в Париж.