Том 22. Коварная красотка. Обуреваемый страстями. Рыжая-бесстыжая. Клоун - Картер Браун

— Мне и пытаться не нужно было, дорогая, — промурлыкала Прю с ядовитой вежливостью. — Самое плохое в Говарде было то, что он был Говардом! Я знаю, что сильная мускулатура всегда действовала на твое воображение, милочка, но все же тебе не стоило выходить за такое ничтожество. Если бы ты увезла его во Флориду и давала ему сто долларов в неделю на карманные расходы, он был бы вполне счастлив и без женитьбы на тебе. Все, что ему требовалось, — это жить в комфорте и богатстве, не затрудняя себя работой.

— Может быть, Говард и был таким, как ты говоришь. — Голос Пенни дрожал. — Но я избавилась от него. Зато тебе настолько повезло, что ты сумела выйти замуж за чудесного человека. И что же? Все равно ты его бросила.

— Но ведь не Джонатана же ты имеешь в виду, дорогая? — Недоверие в голосе Прю звучало почти естественно. — Ведь не это же ничтожество, одержимое идеей Великого Белого Охотника, который только и делал, что мотался по округе, расстреливая все живое, что попадалось ему на глаза?! Не старину же Джонатана из джунглей, который непременно принимает перед завтраком холодный душ? Ты, конечно, шутишь, дорогая?..

— Именно этого я и ждала от тебя! — сказала Пенни голосом, дрожащим от ярости. — Ты с твоим грязным умишком… Ты просто не в состоянии не врать на каждом шагу, даже когда говоришь о таком добром и благородном человеке, как Джонатан!

— Я сказала чистую правду, дорогая, — медленно произнесла Прю, — где ты видишь ложь? Насчет холодного душа? Это правда. Он каждое утро подставляет свою могучую грудь под удары холодных струй, на десять минут ровно, ни секундой больше или меньше. Он — человек привычки, но я, милочка, могу подсказать тебе, как лучше всего угодить ему. Выпрями свои волосы, выкраси их в черный цвет и подстриги «под горшок». Загори до желтизны, постоянно носи платье восточного покроя, а если тебе еще удастся говорить с пришепетыванием, то он вряд ли сумеет отличить тебя от настоящей японки или китаянки!

— Заткнись! — диким голосом выкрикнула Пенни.

— Дорогая! — В голосе Прю звучало беспокойство за сестру. — Я хотела только доказать тебе, что я не лгу! Кстати, я тебя предупреждала, что он разорился, мотаясь по всему свету, и я не лгала. Разумеется, у него есть кое-какие средства, отец ведь оставил ему очень большое наследство. Но организовывать в разных концах света сафари в стиле Джонатана стоит бешеных денег, а он занимается этим уже много лет, начав задолго до встречи со мной. Как ты думаешь, почему я обратилась к Вестнику Джону, чтобы он организовал мне развод? Да потому, что оказалась со вторым Говардом на руках, дорогая!

— Ты лжешь, — прошептала Пенни. Она была почти в обморочном состоянии.

— Я говорю чистую правду, дорогая, — повторила Прю. — Но можешь не беспокоиться. В конце концов, у тебя куча денег, вполне хватит на вас обоих. А если тебе не по вкусу мотаться вместе с ним по всему свету, подсчитывая трупы несчастных животных, то это и не нужно. Ты вполне можешь купить ему где-нибудь симпатичные маленькие джунгли, выпустить туда достаточное количество диких зверей, нанять парочку хорошеньких японочек — и Джонатан с удовольствием останется дома на весь остаток своей жизни!

Пенни вскочила и со звериным криком вцепилась Прю в горло. Та завизжала и свалилась с подлокотника кресла на пол, увлекая за собой сестру.

Они катались по полу, визжали, лягались, кусались, вырывали волосы и царапали друг другу физиономии. Через три минуты нервы мои отказали. Я подошел к бару, наполнил кувшин ледяной водой, потом вернулся туда, где по ковру катались в яростной схватке сестрички, и опрокинул кувшин прямо на их волосы. Визг смолк в ту же секунду. Они откатились друг от друга. Прю с трудом доползла до кресла и кое-как вскарабкалась на сиденье. Спутанные волосы скрывали от меня ее лицо. Неглиже ее было разорвано надвое, так что до талии она была совершенно обнаженной, на левой груди ее багровели четыре длинные царапины, оставленные ногтями Пенни.

Впрочем, у той вид был не лучше. Правый глаз распух, спутанные волосы напоминали воронье гнездо.

Плотный халат был разодран в клочья, под ним виднелось неглиже, тоже разорванное спереди настолько, что совершенно обнажилась правая грудь безупречной формы, увенчанная безукоризненно розовым соском. Она неловко прикрылась рукой и с трудом доковыляла до кушетки.

Я подошел к ней:

— О’кей, Пенни! Забава окончена, пора перейти к делу!

Она посмотрела на меня распухшими от слез и побоев глазами.

— Убирайтесь! — пробормотала она.

— Говард Дэвис что-то знал, — сказал я. — Что-то такое, что могло воспрепятствовать вашему браку с Блэйком. Он отыскал вас тут и пригрозил, что не станет держать секрет при себе. Может быть, ему нужны были деньги, а может быть, он хотел вернуть вас. Вы же были без ума от Блэйка и потому хотели любой ценой избавиться от Говарда. Вы наняли Вестника Джона, чтобы он его убил. А у Вестника Джона, которого к тому времени успела нанять Прю, чтобы он украл из морга труп, возникла блестящая идея. Совершив двойную подмену и подсунув труп Говарда в гроб на телестудии, он одновременно решал две проблемы: во-первых, убрал труп убитого, а во-вторых, ему таким образом удалось произвести впечатление, будто кто-то пытается взвалить на вас убийство Говарда, к которому вы якобы не имеете никакого отношения.

— Нет, — хрипло крикнула Пенни, — это неправда! Ни одного слова правды!

— Может быть, вам удастся убедить в этом присяжных, — пожал я плечами. — Что до меня, то мне ваши мотивы совершенно ясны теперь. Ясно, зачем вы убили сначала Говарда, а потом и его жену — бывшую жену — Тельму Дэвис!

— Вы с ума сошли! Зачем мне убивать Тельму?!

— Она звонила вам после моего ухода сегодня утром. Я рассказал вам о ней, увы, тем самым заготовив ей место в морге, хотя и не подозревал об этом. Вы сразу же позвонили Вестнику Джону и объяснили, чего от него хотите. Он явился на условленное свидание с Тельмой Дэвис вместо вас, и все было кончено.

Прю с трудом доковыляла до меня и произнесла тихо:

— Это неправда, Эл! Какой бы глупой эгоисткой Пенни ни была, она никогда не смогла бы стать хладнокровной убийцей! Я не могу в это поверить!

— Достаточно, если в это поверят присяжные, — ответил я. — Вам нужно одеться, Пенни. Я тороплюсь.

Она отчаянно затрясла головой:

— Нет! Выслушайте меня, умоляю вас! Только одну минуту! Я расскажу вам всю правду!

— Одну минуту! — предупредил я. — Хотя это — напрасная трата времени.

— С самого развода я не видела и не слышала о Говарде, — торопливо заговорила она. — Он ничего не знал обо мне, никакого секрета. Тельма Дэвис это просто так сказала вам, по злобе. Она ведь всегда ненавидела меня!

В тот вечер, когда состоялась передача на студии, я была тут одна. Я очень нервничала перед выступлением. Было начало девятого. Я пыталась отдохнуть, но нервы были слишком натянуты. Вдруг раздался стук в дверь. Я думала, что это пришел Джонатан пожелать удачи, подбежала к двери и распахнула ее. В этот момент я услышала выстрел. В дверях стоял Говард Дэвис. — Она вздрогнула всем телом. — Я еще шире распахнула дверь, и он словно бы повернулся ко мне боком, а потом… потом упал к моим ногам… Сначала я даже не поняла, что произошло. Я опустилась около него на колени и только тогда увидела у него в груди пулевое отверстие и поняла, что он мертв. Ноги его остались за порогом, и я с трудом затащила его в комнату и захлопнула дверь.

— Минута истекла! — сказал я. — Будете одеваться или нет?

— Пожалуйста! — истерическим голосом взмолилась она. — Выслушайте меня! Я собиралась позвонить в полицию, но сообразила, что огласка погубит мою карьеру на телевидении. К тому же полиция вряд ли поверила бы моему рассказу. Ведь Говард Дэвис был моим бывшим мужем, а я собиралась выйти за другого. Скорее всего, полиция посчитала бы, что мы с ним сильно поссорились и я его застрелила. И тогда… тогда я позвонила Вестнику Джону. И рассказала ему, что произошло, и попросила увезти тело Говарда из отеля и спрятать где-нибудь. Он потребовал с меня двадцать тысяч, и я согласилась. В тот момент я согласилась бы на что угодно! Через полчаса он приехал и привез с собой сундук. Он положил труп в этот сундук, потом вызвал коридорного и сказал, что сундук необходимо снести в его машину. Он просил прислать ему двоих рассыльных на помощь. Рассыльные пришли, и Вестник Джон ушел вместе с ними, унося с собой сундук.

— Это все? — спросил я, закуривая.

— Есть еще кое-что, — сказала она тоненьким голоском. — Он не сказал мне, что собирается сунуть труп Говарда в этот гроб, так что, когда я подняла крышку и увидела его, я чуть не умерла.

Когда вы меня спросили, не знаю ли я, кто это, у меня от ужаса мысли в голове спутались, и я ответила, что не знаю. А потом вы пришли сюда и сказали, что знаете о моей лжи. Я… я просто до смерти испугалась. — Она слабо улыбнулась. — Вы просто не представляете, как меня испугали. Как только вы ушли, я сразу же позвонила Вестнику Джону и рассказала ему, что случилось. Я сказала, что он должен позаботиться обо мне, ведь дело оборачивалось так, что вы могли вот-вот арестовать меня по обвинению в убийстве. Вестник Джон сказал, что он сможет помочь мне, но это, мол, слишком трудно и, возможно, даже опасно для него. Но он готов был на риск и сказал, что гарантирует мне полную безопасность, если я уплачу ему пятьдесят тысяч.