Рожденные водой - Виктория Павлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Безумие какое-то! Просто бред!
Енот тявкнул в ответ и принес поводок — решил, что они снова идут гулять.
Дэш уже покидал в рюкзак первую попавшуюся одежду с пола и попытался застегнуть молнию, но руки так дрожали, что он не смог поймать «собачку» от застежки. Сел на пол и попытался успокоиться. Енот тут же лизнул его в щеку и улегся рядом с недоумением на морде, дескать, а гулять? Поводок он положил ему на колени.
На полу в двух шагах от себя Дэш обнаружил сигарету, видимо, выпала откуда-то из кармана, пока он ворошил кучи. Дэш схватил ее, достал из брюк зажигалку, прикурил, пару раз чуть не выронив сигарету из дрожащих пальцев, и затянулся.
За стеной тараторила Эштон, что-то горячо доказывая матери и прерываясь только на то, чтобы вдохнуть. Матери слышно не было. Дэш курил и смотрел на дверь, представляя, как он наконец выйдет, спустится и покинет этот сумасшедший дом. И куда же ему идти?
Да куда угодно, главное, чтобы подальше!
Он затушил сигарету, схватил рюкзак, выбежал из комнаты и наткнулся у своей двери на мать. Она стояла молча — бесстрастная нимфа уверенно пришла донести свою мысль, которую бестактно прервали. С минуту они играли в гляделки.
— Ты помнишь случай в Ипсиланти? — спросила она.
Дэш ожидал, что она начнёт спрашивать, куда это он собрался, или продолжит нести чушь про предназначение и пятьсот лет. Неожиданный вопрос застал его врасплох.
— Какая-то тварь узнала, где мы живем и зачаровала того беднягу, чтобы он обезвредил Охотницу, — продолжила мать. Она говорила очень спокойно, почти задумчиво, и, казалось, не замечала рюкзака на его плече. — Под внушением он проехал тысячу километров и напал на меня. А когда очнулся, не мог понять зачем.
— И что ты с ним сделала?
— Ничего особенного, просто вырубила. Остальное доделали люди Вероники. Гипноз сходит тяжело и долго, и точно не в присутствии объекта внушения. В больнице ему, скорее всего, поставили диагноз фуга (*), потому что он не помнил события нескольких дней и как очутился так далеко от дома.
Мать замолкла, будто сказала всё, что требовалось сказать. Дэш не знал, что ответить. Почему-то короткий вопрос про Ипсиланти сработал лучше, чем все лихорадочные речи матери до. Этот вопрос даже заставил его сомневаться. Сейчас он сомневался буквально во всем, даже в своих сомнениях.
Мать улыбалась уголками губ. В сумеречном свете с длинными пушистыми волосами она сама казалась мифическим существом из древних сказок — таинственным и непредсказуемым. С руками по локоть в крови.
Он хотел шагнуть на следующую ступеньку. Но почему-то так и стоял.
— В 1978 году в заливе Кампече произошла трагедия. Почти семьдесят человек убили себя в течение пятнадцати минут. Они были сотрудниками нефтедобывающей компании и просто выполняли свою работу. Русалки зашептали их всех, заставив мужчин убить и работников-женщин. И зачем русалки это сделали? Что им это дало?! Ничего! Они просто развлеклись!
Через минуту она спокойно продолжила:
— Компания скрыла причину трагедии, потому что это могло вызвать панику, но после этого наняли нас, Охотниц. Нам открыли контракты, в которых четко прописали права и обязанности. Последние двенадцать лет мы не только ликвидируем вышедших из воды тварей, но и защищаем нефтедобывающие платформы и буровые. Проведены исследования, создана законодательная база. Нам больше не нужно скрываться и действовать тайно ото всех, теперь мы работаем в рамках наднационального права (**). Хотя от обывателей все скрывается, конечно, ведь паника не нужна. Обыватели верят в сказки. — Она вздохнула. — Мы не пускаем русалок на территорию человека, они не имеют права на нее заходить. Мы сотрудничаем со специальным отделом ФЦР (***), они знают о нашей деятельности и даже иногда помогают. Как и наши заказчики. Если нужны врачи, юристы или что-то еще, они это обеспечивают. Взамен мы выполняем все, что они скажут.
— А Вероника?
— Вероника Бэк — наш куратор. Наш и всех остальных семей Охотниц по всему континенту, в том числе семей моих сестер. Все вопросы решаются через нее.
— Это ее люди приходили утром?
— Нет, это агенты ФЦР. Они иногда консультируются по делам, которые могут быть связаны с вмешательствами русалок.
Дэш стоял, укладывая новую информацию в голове.
У русалок что, жабры как у рыб? А как они решают проблему низких температур и высокого давления? Умеют задерживать дыхание надолго или дышат связанным кислородом? Сколько они могут дышать на поверхности и могут ли вообще?
Он тут же устыдился своего любопытства. Именно из-за русалок он изгой в семье, так с чего ему проявлять к ним интерес или сочувствие.
— Мы пытались договориться, чтоб пристроить тебя в её офис, но не уверена… Пятьсот лет в семьях Охотниц рождались только девочки, а потом родился ты. Мы с твоей бабушкой проверили все семьи. Ты единственный.
Голос матери странно исказился. Дэшу почудился другой голос, принадлежащий Веронике, которая требует у нее ответ: «Что ты будешь делать, если твоего сына заворожат, и он убьет всю твою семью?»
— Мама, может, я не твой сын? Может, произошла ошибка?
Мать улыбнулась, искренне, по-настоящему и только ему одному. У Дэша что-то ёкнуло внутри, ведь именно этого он ждал столько лет: его пустили во внутренний круг, ему улыбаются, как Эштон. Он никогда не был чудовищем. Годы ночных кошмаров и страха навредить матери оказались дурной фантазией. Чудовища — какие-то сказочные существа.
— Открыть Книгу могут только прямые потомки кланов. Ее заговорили ведьмы. Поверь, за пятьсот лет пробовали многие и у них это не выходило. Они не видят замок или банально не могут раскрыть обложку. Ты справился без малейшей заминки. Ты мой сын, Дэшфорд.
— Прости, что не дочь. — Дэш автоматически потеребил молнию на рюкзаке, полупустом, как и его жизнь, и наконец-то застегнул её.
Мать не стала удерживать, когда он подхватил на руки Енота, намереваясь сделать следующий шаг вниз по лестнице. Вместо этого произнесла:
— Думаю, магия исчезает. Наши поисковые амулеты работают все хуже. Я ломаю над этим голову шестнадцать лет и страшусь того, к чему это приведет. Может быть, магия просто меняется, и мы должны понять ее новые законы.
Она подошла вплотную и положила ладонь Дэшу на грудь, прямо
