Картина Черного человека - Наталья Николаевна Александрова

— А, понятно. Соседей обижать, значит, не по понятиям, а если к соседям гости приехали или там, к примеру, родственники, то их уже можно…

— Не придирайся к словам! Лучше послушай, что я скажу.

В общем, в этой шайке самая ловкая была — девка, кличка ее Жаконя. Ты, может, не помнишь, а давно когда-то передача была детская, так там был Жаконя — обезьяныш с оттопыренными ушами. Вот и у девки этой уши были такие, оттопыренные.

— Ну, женщине уши волосами прикрыть ничего не стоит…

— Так-то оно так, а Жаконя волосы всегда коротко стригла, говорила, так удобнее. Но всегда капюшон натянет куртки там или толстовки, чтобы, значит, уши никто не заметил.

Глеб вдруг вспомнил тень, которая скользнула вчера ночью к Алиной машине. Ну да, по силуэту похоже было, что женщина, у него взгляд художника, приметливый…

— Так вот, — продолжал дядя Миша, — я уже сказал, что она была в шайке самая ловкая, любую машину могла угнать за минуту. Ей что замки, что сигнализация — все без разницы, раз-два и готово.

— И что же с ней случилось? — Глеб постарался, чтобы голос его звучал ровно.

— А случилось, что она вчера очередную машину вскрыла, только зажигание включила — и шарах! — дядя Миша развел руки странным жестом и надул щеки.

— Что значит — шарах?

— Непонятно, что ли? Взорвалась эта машина! Взорвалась, и от нашей Жакони остались одни воспоминания!

— Надо же, прямо как в кино! То-то я сегодня мимо шел, а там грязь такая и столб обгорелый…

— А ты почем знаешь, в каком месте это было? — подозрительно прищурился инвалид.

— Дядя Миша, ты не на меня ли думаешь? — притворно возмутился Глеб. — Я, знаешь, машины не взрываю, у меня другая специальность. Это в кино всякие разборки мафиозные показывают и друг дружку в машинах взрывают…

— А я смотрю, Глебушка, ты не очень удивился… — дядя Миша проницательно взглянул на собеседника. — И получается, что ты уже про это что-то знаешь…

— Ничего не знаю. Откуда мне знать?

— Не знаешь? Ну, на нет и суда нет… а если знаешь, так имей в виду, дружки Жаконины очень интересуются, кто ее мог на тот свет отправить. Кстати, Глебушка, где та девчонка высокая, с которой ты здесь прошлый раз проходил?

— Не знаю… домой ушла. А почему, дядя Миша, ты про нее спрашиваешь?

— Да так, просто к слову пришлось. В общем, я тебе рассказал, а дальше уж смотри…

Глеб кивнул, отдал ключ дяде Мише и вышел из мастерской через вторую дверь. И только тут дал волю своим мыслям. Вот так история! Очень все сложно.

С самого утра Елена Андреевна, мама своего странного сына Викентия, не находила себе места. Спала она плохо, но это, собственно, не очень ее волновало. В ее-то возрасте вряд ли стоит ожидать, что будешь спать каждую ночь как младенец.

Но на душе было тяжело, и сердце как-то неприятно спотыкалось перед каждым третьим ударом, вроде бы в задумчивости: продолжать или уж остановиться хоть ненадолго.

Елена Андреевна не любила такие дни, когда в голову лезли непрошеные мысли. Собственно, мысль была только одна: что будет с ее сыном, когда ее не станет? Ведь один он жить не сможет, это она знает точно.

Обычно она старалась не давать хода таким неутешительным мыслям, ни к чему хорошему это не приведет. И лет ей пока что не так и много, семидесяти нет, а люди в наше время и до девяноста живут… Так что время еще есть.

Нужно просто следить за своим здоровьем.

Несмотря на сердце, Елена Андреевна встала рано, сделала зарядку и приняла контрастный душ. Приободрилась немного и позволила себе чашку кофе вместо надоевшего зеленого чая.

Звонок телефона застал ее на кухне.

Номер на экране был незнакомый, но тем не менее Елена Андреевна поднесла к уху телефон. У нее было сегодня какое-то нехорошее предчувствие.

— Гражданка Лопахина? — раздался в трубке незнакомый гнусавый голос.

От такого обращения и от самого этого голоса нехорошее предчувствие усилилось, но Елена Андреевна никак этого не показала и ответила сухим деловым тоном:

— Да, это я. А кто мне звонит и в чем дело?

— Капитан Савельев. Автомобиль «Опель» номер «325-АГА» вам принадлежит?

— Мне.

Елена Андреевна подошла к окну и только сейчас заметила, что машины на ее привычном месте нет. Она вытянула шею, чтобы рассмотреть остальной двор, и тоже не нашла там машины.

Это было очень странно. Аля брала машину очень редко по собственной надобности — бабушку в больницу отвезти или еще куда по делу съездить, но на ночь всегда возвращала. Так спокойнее, говорила, у вас двор закрывается, а на улице оставишь — неприятностей потом не оберешься…

Сейчас Елена Андреевна подумала, что Аля попала в аварию, но не стала ничего говорить, ждала, пока этот капитан сам ей все объяснит.

Однако капитан молчал, тянул паузу, и наконец Елена Андреевна не выдержала и спросила:

— А в чем дело? Что случилось?

Но капитан Савельев не ответил, наоборот, он задал ей еще один вопрос:

— А кто, кроме вас, может водить вашу машину?

— Моя знакомая… по доверенности…

— А имя у этой знакомой имеется?

— Разумеется… да в чем, собственно, дело?

— Так назовите ее имя… и фамилию, само собой.

В голове Елены Андреевны замелькал калейдоскоп мыслей.

Если Аля попала в аварию, она должна быть в полиции. Тогда почему этот капитан спрашивает ее имя?

Может быть, она скрылась с места аварии? Только этого еще не хватало!

— Я вас слушаю! — напомнил о себе капитан.

— Алевтина… мою знакомую зовут Алевтина Невеличкина. И все же, можете вы мне наконец сказать, что случилось с машиной… и с Алевтиной?

— Могу… дело в том, что произошел взрыв…

— Взрыв? — переспросила Елена Андреевна и опустилась на подвернувшийся стул — ноги ее не держали. — Какой еще взрыв? О чем вы говорите?

— Какой именно взрыв — еще предстоит разобраться, криминалисты сейчас над этим работают. Однако, судя по всему, в вашу машину было заложено взрывное устройство. И это устройство сработало, когда водитель включил зажигание…

— Что… что с Алей? — холодея, проговорила Елена Андреевна.

— В машине обнаружен женский труп. Сильно обгорелый. Произвести достоверную идентификацию затруднительно, но есть основания полагать, что это ваша знакомая… Алевтина Птичкина…

— Невеличкина, — машинально поправила Елена Андреевна.

— Извиняюсь, Невеличкина. Вы знаете ее адрес?

— Разумеется…

Елена Андреевна продиктовала Алин адрес.

— С кем она живет… то есть жила? Кто