Колыбель для Вайвики - Рини Россель

— О, дедушка, мне очень жаль, что все так получилось! Это я виновата, нельзя было ставить скульптуру на самом проходе! — Салли проскользнула мимо Ноя и взяла дедушку за руку. Тот вздрогнул и застонал.

— Не приставай к нему сейчас, — сказал Ной. — Ему очень больно. — Он повернулся и направился в прихожую, где, как он заметил, находился телефон.

— Я не пристаю… куда вы пошли? Что вы собираетесь делать? — недоверчиво спросила Салли.

По шарканью кроссовок Ной понял, что сестра Сэма догоняет его. Он обернулся и взглянул в ее огромные глаза, которые стали еще выразительнее от появившегося в них тревожного предчувствия.

— Вашему дедушке срочно необходимо лекарство, — на ходу бросил Ной и, подойдя к столику, поднял трубку старого черного телефона. — Какая аптека ближе всего?

— Аптека Берта. А что?

— Справочная? Дайте мне, пожалуйста, телефон аптеки Берта, — сказал Ной, набрав номер справочной службы.

— Что вы делаете?! — проговорила Салли громким шепотом, подозрительно глядя на него.

— Рецепт у меня есть. Благодарю вас. — Ной повесил трубку, затем снова набрал номер.

— Вы что, сошли с ума?! Вы не можете…

— Тише! — прикрикнул он на Салли. — Это говорит доктор Ной Барретт. Доставьте лекарство по… — он замолчал, но потом вспомнил, что Сэм написал адрес своей сестры на клочке бумаги, который теперь лежал в брючном кармане, — по адресу: девять, пять, ноль, девять, девять, Боболинк-Лейн. Это в самом конце переулка. Лекарство для Губерта Вандеркеллена.

Когда Ной диктовал провизору название лекарства, он почувствовал, что кто-то дергает его за рубашку.

— Что еще? — спросил он через плечо.

— Как вы смеете ставить диагноз? — прошипела прелестная хозяйка дома. — Разве вы не знаете, что выписывать лекарство и выдавать себя за врача — преступление?

Закончив разговор с провизором, Ной повесил трубку и обернулся к Салли.

— Вы же сами велели мне выдавать себя за доктора, — проговорил Ной с лукавой улыбкой. — Или решили изменить правила игры? — По выражению глаз молодой женщины он понял, что своим замечанием привел ее в полное смятение. — Вот так-то… — Ной услышал, что миссис Вандеркеллен что-то сказала мужу, но не понял, что именно, так как они с Салли стояли слишком далеко. — Что там с вашей бабушкой? — спросил он.

— Не уходите от ответа! Вы не имеете права заказывать лекарство по телефону и представляться врачом! За подобные вещи вас отдадут под суд, наглый самозванец! Тех пятидесяти баксов, что я заплачу вам, не хватит, чтобы вас выпустили под залог!

— Пятидесяти?! — воскликнул он, удивляясь тому, что она собралась заплатить пятьдесят долларов какому-то незнакомцу только за то, что он сыграет роль ее мужа.

— Не вздумайте просить больше! И возьмите обратно свой поцелуй! Мы не договаривались целоваться!

— Хотите, чтобы я забрал его обратно? — ухмыльнулся Ной.

— Хочу! — крикнула она, но, подумав, смутилась. — Только как?

Он наклонил голову, и их лица оказались совсем рядом.

— Да вот так!

Ной наклонился еще ниже, намереваясь действительно поцеловать ее, но она вырвалась, вне себя от возмущения.

— Послушайте, когда вы уйдете отсюда, можете надуваться от гордости и самомнения, сколько вам влезет, но сейчас вы должны отработать гонорар! Самодовольный наглец — вот вы кто!

— Это я-то самодовольный наглец?! Вы первая, кто меня так обозвал! — воскликнул Ной.

— Это еще мягко сказано! — возразила Салли.

Ной с трудом подавил улыбку.

— Хорошо, раз вы не разрешаете мне забрать обратно мой поцелуй, поступим по-другому: вообще ничего не платите мне.

Она нахмурилась.

— Не валяйте дурака! Возьмите деньги, раз я плачу вам. А теперь отойдите: я вызову «скорую»!

— Ваш дедушка не хочет, чтобы его госпитализировали. По-моему, он абсолютно прав.

— Да как вы смеете решать, прав он или нет? Кто бы говорил! — воскликнула Салли с нескрываемым сарказмом.

Вдруг раздался стук в дверь, и Салли словно окаменела.

— Кто бы это мог быть?

— Наверное… муж? — предположил Ной, хитро улыбнувшись.

Она смерила его ледяным взглядом и пошла открывать. Ной сразу догадался, кто стоит за дверью, и, взяв Салли за руку, достал бумажник.

— Вот это отдадите ему. — Ной сунул ей в руку две двадцатки и десятку.

— Что это?

— Держите.

Салли что-то протестующе забормотала, но тут снова постучали, и она пошла открывать.

— Кто там?

Ной не расслышал, что ответили за дверью, но понял, что говорил мужчина.

— О! — воскликнула хозяйка и вышла на крыльцо, закрыв за собой дверь. Когда она вернулась, ее лицо заметно порозовело.

— Я угадал? — спросил Ной.

Его вопрос вернул ее к действительности, и она пристально посмотрела на Ноя.

— В какой-то степени… Это был… санитар…

— Вы отдали ему пятьдесят долларов?

— Да. И он взял их, — тихо проговорила Салли, все еще не придя в себя. — Он сказал… что я ему должна… заплатить… — Через секунду ее лицо зарделось от негодования, и она подошла к Ною так близко, насколько позволял ее огромный живот. — В таком случае кто вы такой и что тут делаете?

Ной невольно попятился.

— Я пытался все объяснить еще на крыльце вашего дома!

— Почему бы вам не попытаться еще раз? Он посмотрел на часы — время вылета его самолета неотвратимо приближалось.

— Я друг Сэма. Но сейчас мне пора уходить, чтобы не опоздать на самолет.

— Вы, случайно, не врач? — едва слышно спросила Салли.

— Врач, и не случайно! Проучился восемь лет в медицинском институте.

Молодая женщина, не отрываясь, смотрела на него огромными серыми глазами, которые светились каким-то странным серебристым светом, — таких глаз он прежде никогда не видел! Льняные волосы она зачесала назад и собрала на затылке в «конский хвост».

Она совсем не похожа на своего старшего брата! Сэм темноволосый, немногословный парень, в очках в металлической оправе, всегда спокойный и уравновешенный. Что же касается его сестренки, то Ной не мог себе представить, чтобы она хоть раз в жизни сдержалась и не позволила эмоциям выплеснуться наружу.

Салли обладала какой-то необъяснимой притягательностью, и к ней влекло словно магнитом. Он чувствовал, как исходившие от нее флюиды проникали ему в сознание и каким-то магическим образом воздействовали на него.

— Так вы действительно врач? — Она произнесла это с таким неподдельным удивлением, словно спрашивала: «Вы действительно волшебник?»

— Да, я дипломированный врач, — ответил Ной, глядя на Салли с непонятной ему самому жалостью… Наверное, из-за этих глаз, в которых сейчас читалась неподдельная грусть.