Морозный рассвет (СИ) - Купер Кира

— Он начался сегодня утром, сразу после рассвета…

— В груди колет, в носу свербит, как бы не пневмония!

— О нет, говорят, новая разновидность этой противной болячки ужасно опасна для окружающих!

— Девочка просто не хотела вас пугать, но я считаю, нужно говорить правду. Ох, кажется, мне становится хуже.

— Дорогой! Только не чихни ни на кого…

В какой-то момент я даже перестала принимать участие в этом абсурде, Мерлины прекрасно справлялись сами. Под этим же предлогом отправили восвояси всех слуг. За час в довольно большом доме остались лишь мы трое и страшный мужчина, который за все время, пока шли разборки, так и не показался.

Зато, когда мы спустились в гостиную, был уже там. Сидел за роялем с задумчиво-отрешенным видом. Пальцы лежали на крышке, выстукивая энергичный замысловатый ритм. Почувствовав наше несмелое приближение, обернулся, смерил равнодушным взглядом, обронив:

— Долго.

Пожилые супруги переглянулись и… разом поклонились светловолосому злодею.

— Добро пожаловать, господин. Мы вас ждали позже.

— Знаю. Поэтому приехал раньше.

Снова раболепный поклон. Да что здесь происходит?! Я посмотрела на Мерлинов.

— Вы его знаете?!

— Конечно, — охотно кивнул Бен. — А как иначе?

— Господин — наш наниматель, — склонила голову Хельга.

— Господин?!

— Тише, Кэндис, не кричи, пожалуйста, — попросила сеньора, метнув взгляд на все еще сидящего за музыкальным инструментом шамана.

Я понимала, что она его боится, как и я, но не могла поверить в то, что только что услышала.

— Он нанял вас? Зачем? Следить за мной?

— Вы не злитесь на нее, она просто не в курсе всех обстоятельств…— проблеяла Хельга.

Да что ж такое?!

— Кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — не выдержала я и даже ногой притопнула, чтобы меня, наконец, услышали.

Мерлины воззрились с ужасом, мужчина же, наоборот, отвернулся, весь его вид говорил о невероятной скуке, но обронил короткое:

— Нет.

— Что нет? — не поняла я.

— Нет так нет, — поспешил вставить дядюшка… или кто-то, очень на него похожий, не припомню в нем такого рвения по отношению к какой бы то ни было персоне! — Милая, не стоит испытывать терпение господина, поклонись и пойдем, мы сами все тебе расскажем!

— Что расскажете? Вы меня предали?!

— Не говори глупостей, девочка.

— Продали! Этому…

— Кому? — отмер шаман, с неким подобием интереса взглянув в мою сторону.

Я же все еще старалась не встречаться с ним взглядом.

— Ему! — припечатала, выбрав наиболее мягкий эпитет.

Не стоит забывать, что он может со мной сделать, даже не поднимаясь с банкетки.

— Го-го-господин, она сейчас не в себе, — прошептал Бен, а Хельга сравнялась по цвету с белоснежным снегом за окнами, так и не прекратившим покрывать землю с самого рассвета.

— Только сейчас? — едко уточнил мужчина. — Это радует.

— Давай ты успокоишься, и мы поговорим, — продолжил сеньор Мерлин, попытавшись взять меня за руку.

— Не прикасайтесь ко мне!

— Пожалуйста, Кэндис!

Они боялись его до смерти, это заметно, и мне, пожалуй, стоило последовать их примеру. В глубине души зародилось мерзкое ощущение, сродни измене, и, чтобы избавиться от него или укрепить, теперь может случиться, что угодно, я должна знать правду.

— Хорошо. Я слушаю, — выдохнула, представив заодно, как с меня заживо сдирают кожу, если буду еще упрямиться.

Фантазия у меня всегда была богатой, а легенды об этих существах ходили такие, что кровь в жилах стынет!

— Умничка! Идем! Господин, позвольте...

— Позволяю.

На негнущихся ногах — вредная фантазия продолжала бушевать, предлагая разные варианты моей гибели от рук чудовища, — возможно, и не смогла бы преодолеть расстояние до лестницы, но опекуны, получив разрешение, споро подхватили под белы рученьки, ускорив наш уход.

— Что все это значит?! — дала я волю эмоциям уже в спальне. — Вы все это время работали на... него?! Вы знаете, кто это вообще? А что ему нужно?!

— Присядь для начала, беседа будет долгой, — вздохнула Хельга.

— Не хочу я долгих бесед!

— Не время капризничать, — назидательно произнес Бен.

— Оставьте ваши воспитательные меры при себе! Я хочу знать, что вообще здесь творится!

— Умоляю, не кричи, он же все слышит!

— А при чем здесь он, мы о вас говорим, — мне хватило ума отметить этот факт, не удивлюсь, если на самом деле так и есть.

Хельга достала необъятный носовой платок и протянула мне.

— Держи, милая.

Я взяла его по инерции, привыкла, что они заботятся обо мне как о дочери... Но теперь не была уверена в искренности их намерений. Совсем как тогда, узнав об опеке впервые. Присесть все же пришлось, стоя выслушивать исповедь не смогла.

Вся моя безоблачная жизнь в последние годы оказалась не более чем хорошо созданной иллюзией. Ее автор сейчас находился в гостиной, откуда слышались звуки рояля. Шаман музицировал, задавая тон общего настроения. Тревожная мелодия разносилась по коридорам, ее подхватывало эхо, удваивая, а то и утраивая звук, и ощущение грядущей беды усиливалось. Хотя вовсе не грядущей, она была здесь, близко-близко, заявившись и чувствуя себя хозяином. Возможно, у нее даже имя есть! Только знать его желания не возникает.

— Господин связался с нами пять лет назад. Сказал, что нас ждет юная подопечная, дочь Вильяма Норта. Мы уже слышали о его гибели и хорошо знали Джимми, дружного с нашим племянником. Предложение было заманчивым и без того факта, что, сама понимаешь, таким как господин, не отказывают. Он дал денег, достаточно, чтобы поднять дела твоей семьи на достойный уровень. Это тоже была часть его распоряжения, помимо всесторонней заботы о тебе.

— Заботы?

— Разумеется! Важно было, чтобы ты ни в чем не нуждалась и была счастлива.

Я покачала головой.

— Для чего это ему нужно?

— Это нам неизвестно, — пожал плечами дядюшка. — Ясно только, что дело — благое.

Я фыркнула. Как же, это же просто посланец Богини, не иначе!

— Но мы тебя искренне полюбили, — горячо проговорила тетушка. — Клянусь, Кэндис! — Не по приказу, а воле сердца. Я же всегда тебе говорю, ты мне как родная, и сейчас от своих слов не отрекусь!

— Но почему не рассказали мне?

— Мы не могли. У нас…

— У вас не было выбора, — прошептала я, прекрасно осознавая, что их слова звучат как оправдание и вместе с тем объяснение, которое можно принять.

Но вот простить — не факт.

— С тех пор мы тут. И мы обращались с тобой как следует, правда?

— Не обижали!

— Если и журили, лишь за дело.

Я подняла руку, чтоб прервать разошедшихся сеньоров. Они тут же умолкли.

— И вы не знаете, откуда у него появился ко мне интерес?

— Нет.

— А что Бриг с Джимом? Они в курсе всего происходящего?

— Эээ...

— Что?

— Они тебе не ответят, — раздалось сзади.

Я подпрыгнула на месте, развернулась, чтобы уткнуться в широкую грудь мужчины. Крашеный плотный сюртук не скрывал бугрящихся под ним мышц. Такой, коль захочет, оторвет голову без всяких сверхъестественных сил, одними руками.

— Не ответим, — хором подтвердили супруги.

— А вы? — спросила, отходя на несколько шагов от объекта своего страха, заработав очередную усмешку.

— Валяй. Исчезли.

Он не менял интонации, я вообще не сразу поняла смысл его слов, но Бен с Хельгой тут же вскочили и кинулись к выходу, столкнулись друг с другом в дверях, чуть не стукнулись лбами, и я бы, возможно, в любой другой ситуации улыбнулась, но сейчас повода для радости не видела. Они настолько его боятся, что теряют координацию, позволяют себе выглядеть нелепо и смешно, хотя я знаю их, полных достоинства и степенности.

Но все же винить Мерлинов не получалось. Я верю, что поведать правду раньше, без его дозволения, они не могли. Иначе бы заплатили своими жизнями. Ледяной Богине было угодно жестоко пошутить над нами.

Глава 4. Три вопроса

— Три вопроса, — произнес шаман, обводя взглядом мою спальню и останавливаясь на так и не разобранной постели.