Тайпэн. Миротворец - Сергей Девкин

Вернувшись с заднего двора офицерского дома, куда его определил на жительство здешний начальник гарнизона, Ли сразу же направился в небольшую пристройку бани, где его уже ждала бочка теплой воды. Окончательно приведя себя в порядок, тайпэн переместился на кухню, предвкушая сытный здоровый завтрак.

У широкого стола, упиравшегося одной стороной в бревенчатую стену, суетился коренастый молодой человек, чью принадлежность к степным народам, несмотря на имперскую одежду, выдавали кривые ноги и характерная осанка конного лучника. Лицо тиданя Удея «украшали» багровые рубцы на щеках, из которых, если присмотреться внимательнее, складывались вполне узнаваемые очертания гербовых знаков службы императорских приставов. Клеймо, нанесенное на правую щеку, легло не так ровно, как с другой стороны, из–за чего один глаз кочевника казался все время слегка прищуренным.

Простые глиняные плошки и широкие чашки с яствами уже были расставлены, и Удей, сделав приглашающий жест, тут же уселся на лавку, не дожидаясь своего официального хозяина, все личное имущество которого составлял, по сути, сам тидань. Ли такое обращение вполне устраивало, тем более пока они оба не находились на публике, тайпэн прощал своему лучшему другу еще и не такие вольности.

Втянув носом сладковато–приторный аромат специй, Хань приступил к еде с немалым удовольствием.

- Сразу видно, кто у нас сегодня готовил.

- Ну, извините, — буркнул с набитым ртом Удей из своей миски. — У меня ноздри все–таки не различают таких тонких запахов, чтобы каждый раз угождать высокочтимому тайпэну и его не менее уважаемому желудку.

- Радуйся, что после всего былого они у тебя есть вообще, — отбил словесную шпильку Ли, опуская кусочек телячьего мяса в соус и обваливая его затем в вареном рисе.

- Каждый день возношу за это хвалу предкам Императора, — отозвался тидань.

- Кстати, а где наши кулинары?

- Развлекаются, поди, на тренировочном поле, гоняют несчастных солдат при полном одобрении десятников и офицеров.

- Как бы ни начали чересчур увлекаться…

- А что ты хочешь? — пожал плечами Удей, вытирая губы большим пальцем и только спустя несколько секунд вспоминая, что его следует обмыть в миске с чистой теплой водой. На то, чтобы отучиться вытирать жирные руки об одежду или волосы за ушами, у тиданя в свое время ушло несколько лет, да и сейчас он порой забывал об имперских правилах поведения за столом. — Охотится по ночам, ты девчатам запретил, чтобы не пугать местных крестьян. Хотя мое мнение ты знаешь, даже самый глазастый охотник в здешних лесах не разглядел бы их в темноте при всем желании. А потом пришли эти бритые созерцатели падающих листьев и уговорили тебя запретить къёкецуки охотиться еще и днем.

- Но зато монахи пообещали привозить для них кур и уток каждый день, — попытался возразить Ли.

- Так–то оно так, но вот как они, по–твоему, должны теперь развлекаться? Было бы тут южное пограничье, можно было бы отправить девчонок в гости к Юнь, но в Шенчи даже завалящих дорожных бандитов нету. Так что пусть разгоняют свою холодную кровь хоть таким образом, пока не придумали ничего другого.

- Я предлагал им уйти, делать здесь все равно нечего, да и свой долг они давно оплатили, — задумчиво произнес Ли, продолжая жевать.

- Ты от меня часом ответа какого–то ждешь что ли? — хмыкнул Удей. — Извини еще раз, я пока до вашего просветленного Со Хэ не дотягиваю, чтобы в раз тебе все мотивы и скрытые мысли мертвых демонов читать. К тому же, что–то тебя опять в последнее время на глубокие изыскания тянет, тоже, наверное, со скуки. Может все проще, так сказать, на поверхности озера…

Тиданя прервал вежливый, но настойчивый стук в дверь. Посыльный от начальника гарнизона передал тайпэну Ханю просьбу своего командира, явится к нему в самое ближайшее время, и, отказавшись от предложенного чая, поспешно отбыл прочь.

Оставив Удея греметь посудой на кухне, Ли быстро вернулся в свою крохотную спальню и принялся облачаться. Несмотря на запрет владеть каким–либо имуществом, столичные арсеналы щедро снабдили Ханя всем «необходимым для несения службы», включая добротное темно–серое суо, лишенное каких–либо гербовых знаков, посеребренную парадную кольчугу мелкого плетения и широкий кожаный пояс с массивной стальной пряжкой. Ножны на этом поясе, правда, отсутствовали и согласно приговору императорского суда не смогли бы там появиться уже никогда. Для любого другого тайпэна подобный позор был бы не переносим, но Ли никогда не владел своим собственным фамильным мечом, да и признаться обращаться с таким оружием умел весьма посредственно. А вот самое обычное яри с широким листовидным наконечником и ясеневым дреком, окованным стальными кольцами, было для Ханя куда привычнее. В бою, оказавшись в умелых руках, это было весьма грозное оружие, а в любой иной обстановке оно вполне удачно подменяло собой дорожный посох.

Выйдя на улицу и потянувшись до хруста в спине, Ли быстро зашагал через ухоженный офицерский квартал, выстроенных в тени пагод небольшого местного святилища. Территория крепости Ушань была невелика, однако, внутри низких деревянных стен располагались многочисленные хозяйственные подворья, множество жилых строений, тренировочные площадки и даже крохотный парк. В отличие от Ланьчжоу здесь не было императорских складов и арсеналов, они размещались в торговом и культурном центре провинции крупном городе Цайго. Все дело было в том, что Ушань и еще десяток таких же крепостей, расположившихся в этих местах редкой цепью с запада на восток, несли на себе исключительно военные функции.

Когда–то, еще во времена династии Цы, здесь проходила граница Империи, и единственной задачей Ушаня являлось отражение набегов со стороны неспокойных соседей. Прошли эпохи, территории самого могущественного государства в мире протянулись до берегов Холодного моря, а старые крепости по–прежнему оставались на своих местах. Кроме охраны порядка в провинции и наблюдением за уважением имперских законов, с которыми крупный гарнизон справлялся играючи, Ушань прятал в своих стенах от посторонних глаз еще и одну из военных школ, которыми так славилась армия Нефритового трона.

Здешнее учебное заведение специализировалось на подготовке картографов, сборщиков информации и полевых разведчиков. В соседней Нанбин учили инженеров осадного дела, артиллеристов–ракетчиков и мастеров фортификации. Еще несколько крепостей являлись, по сути, постоянно действующими полигонами для отработки слаженности маневров между крупными войсковыми соединениями, регулярно прибывавшими туда со всех уголков огромной страны. Особенно выделялся на фоне остальных замок Кеями, окруженный огромным количеством редутов и ложных укреплений. На стенах этой крепости отрабатывались приемы штурма и обороны, а выпускники Нанбин сдавали свои выпускные экзамены. Кавалерийский центр и школы императорских всадников располагались в столице, но отдельный учебный корпус наездников квартировал в Геёци. Еще в двух замках обучали искусству стрельбы из луков и самострелов, начиная от индивидуальных занятий с каждым отдельным солдатом и заканчивая масштабными тренировками с участием тысяч воинов.