Городские легенды - Олег Фочкин

По преданию могила Франца Яна Лефорта, сподвижника Петра I, была покрыта мраморной доской с вырезанной на ней эпитафией: «Остерегись, прохожий, не попирай ногами сего камня: он омочен слезами величайшего в свете монарха…»

Загадочный дом Анны Монс

(Старокирочный, 8)

Подлинная история возлюбленной Петра I

Если вы пойдете по Бауманской улице в сторону улицы Радио, а затем свернете в Старокирочный переулок, что находится сразу за огороженным забором печальным местом, где рухнул Бауманский рынок, то сразу же обратите внимание на длинную стену заводского здания. Серую и унылую.

И только местные жители знают, что за этой стеной скрывается маленький домик, который еще и сегодня называют домом Анны Монс, возлюбленной молодого Петра Великого.

Именно здесь некогда, в XVII–XVIII веках, располагались кварталы Немецкой слободы, куда и бегал на свидания будущий российский император.

Впрочем, к Анне Монс этот домик не имеет почти никакого отношения, что, конечно же, не умаляет его исторического значения. Однако увидеть его, увы, сегодня могут лишь избранные с высоким доступом секретности или работяги, что делают ремонт в здании бывшего завода.

А ведь эта история могла иметь совсем другое продолжение, и на этом месте мог бы располагаться музейный квартал.

Пикет за Анну

Но в середине 1980-х годов в Старокирочном переулке начали строить новый корпус завода и, несмотря на протесты местных жителей и пикеты защитников старой Москвы, дом оказался на территории завода. Подойти к нему не осталось никакой возможности. Кстати, произошла в это время и весьма забавная история. Эколого-культурное объединение «Слобода», о котором я уже рассказывал в статье о палатах купца Щербакова, ежедневно устраивало пикеты. И строители вызвали наряд милиции. Поскольку в то время было довольно много политических мероприятий, стражи порядка сначала не разобрались, что хотят пикетчики. Зато потом, уже в отделении, прониклись идеями защитников и даже показали, что в подвале здания, где они располагались, до сих пор сохранились кандалы и прочие прелести отделения полиции, находившегося здесь до революции. В общем, расстались друзьями. Но дому это не помогло.

За семью печатями

Почему же к дому нельзя подойти? Дело в том, что расположен он был на территории завода НИИ точных приборов. А следовательно, нужны были допуски, куча разрешений и согласований. О какой уж профессиональной реставрации могла в этом случае идти речь… Мне удалось побывать в 1989 году в этом доме. Уже тогда он был в жутком состоянии. Но и в развалинах была какая-то особая сила и тайна, увлекающая и таинственная. Однако осмотреться нам не дали. Показали, что домик цел, – и до свидания.

Еще одну попытку мы с моей коллегой Ириной Долгополовой предприняли в конце 2012 года. Тогда и выяснилось, что дом уже не принадлежит заводу, на территории которого, кстати, и сегодня идет активная стройка.

Теперь домом Анны Монс, как, кстати, и палатами Щербакова, владеет другая государственная организация – ОАО «Российские космические системы». После долгих созвонов и подозрительных вопросов: что вы конкретно хотите? – мы все-таки встретились с представителями этой госструктуры.

Поговорить с нами вызвались Александр Зубахин, на момент встречи руководитель пресс-службы, и Виталий Буртоликов, эксперт отдела имущественных отношений «Российских космических систем». Проговорили мы три часа, просмотрели кучу документов и договоров, фотографий и планов. Но ничего это нам не дало. Нам не разрешили даже взглянуть на дом, сославшись на секретность.

Кстати, разговор получился не только интересный, но и откровенный, поскольку Виталий Буртоликов живет рядом с домом Анны Монс. Для него это не пустой звук.

«Поймите, что все, что касается госкорпорации, сопряжено с государственными интересами. Это одно из ведущих предприятий космической отрасли. У нас есть несколько имущественных комплексов, все они сформировались в советское время».

Одним из предприятий был завод точных приборов

В 2001 году вышел закон о приватизации, предусматривающий новый механизм владения недвижимостью. Его новейшей инновацией стало осмысление государством негативных последствий, связанных с предприятиями оборонной промышленности. Рыночные условия, с одной стороны, и условия хозяйствования с другой – сформировали холдинговые структуры, которые должны были управлять эффективно. Но всему этому достался большой груз наследства.

Не было достаточного финансирования. А тратить деньги по своему усмотрению было нельзя. В 2003 году вышел план приватизации организации, а сам процесс продолжался пять лет. В 2006 году завод НИИ точных приборов, который находился в предбанкротном состоянии, растерял необходимые для решений ресурсы – и его в конце концов признали банкротом. Встал вопрос об имущественном комплексе, который так и остался в подвешенном состоянии.

С одной стороны, здание завода принадлежит корпорации, с другой стороны, с ним ничего нельзя сделать, дополнительных средств нет. И государству или городу передать его тоже пока не удается. Вокруг выставили охрану, чтобы его случайно не спалили. Пытаются хоть как-то поддерживать своими силами. Но и все. Проблема требует решения. Наши собеседники выхода пока не видят.

А потом разразилась новая катастрофа. В декабре начался скандал с растратами на ГЛОНАСС, и корпорации стало совсем не до дома Анны Монс. А один из наших собеседников даже был уволен.

По документам история палат прослеживается лишь с 1706 года, когда владельцем выступает придворный доктор ван дер Гульст. К тому времени Петр уже расстался с Анной. Палаты в Старокирочном переулке построены во второй половине XVII века. Белокаменный подклетный этаж скрыт двухметровым культурным слоем. Задний фасад сохранил остатки кирпичного декора в духе допетровского узорочья – большого стиля первых Романовых. Немецкая слобода учреждена по указу царя Алексея Михайловича в 1650-е годы, и палаты могли быть построены уже тогда. Это древнейший памятник слободы.

В петровскую эпоху палаты были перестроены по новой моде. Главный фасад получил отделку в духе нарышкинского барокко – большого стиля юного Петра. Окна и портал украшены белокаменными наличниками и ордерными колонками. Памятником занимались выдающиеся архитекторы – Рувим Подольский, Инесса Казакевич, Елена Жаворонкова.

Урожденная Монс

Монс Анна Ивановна родилась 26 января 1672 (или 1675) года в Немецкой слободе в Москве в семье уроженца Вестфалии (Германия) золотых дел мастера (по другим сведениям – виноторговца) Иоганна Георга Монса, переехавшего в Россию в середине XVII века. Ее мать – Матрена (Модеста) Ефимовна, урожденная Могерфляйш (Могрелис), воспитала трех дочерей и сына Виллима.

Семья Монсов, жившая с конца XVII века в Москве, в Немецкой слободе, пыталась отыскать свою родословную во Франции или во Фландрии. Свидетельство тому – фамилия Монс де ла Круа, под которой Монсы выступали при царском дворе. Однако историки установили, что семейство это вестфальского происхождения и его притязания на звание галльских дворян неосновательны.

Глава семейства Иоганн Монс до переезда в Москву жил в городе Минден на реке Везер и промышлял то ли винной торговлей, то ли игрой в карты, то ли бондарными делами. В Москве он занялся виноторговлей и содержанием гостиницы, а также стал поставщиком товаров для царской армии. Монсам покровительствовал Лефорт.

Анна была изящна, женственна, выгодно отличалась от боярских дочерей своей обученностью «обхождению с мужчинами», меньшей чопорностью и застенчивостью. По мнению некоторых исследователей, Анна была одной из красивейших девиц Немецкой слободы и до того, как она стала фавориткой Петра, состояла в связи с Францем Яковлевичем Лефортом, который и познакомил ее около 1690 года с Петром I.

Однако существует легенда, согласно которой Анна будто бы уже в 1689 году приняла участие в спасении царя во время бунта стрельцов, когда испуганный и разгневанный Петр в одном исподнем поскакал спасаться в Троицкую лавру. Об этом же пишет А. Красницкий в своем историческом романе «Петр и Анна».

Анна Монс стала фавориткой государя, однако их связь по разным причинам не афишировалась, хотя Анна и присутствовала на всех царских пирах. В день своего возвращения из-за границы 25 августа 1698 года Петр I поехал не в царский дворец к жене и сыну, а в Немецкую слободу к «Анхен». Возможно, встречи проходили не в ее доме, а в этом, сохранившемся.

Но в любом случае этот дом точно помнит их нежные свидания. А также ее не менее возвышенные отношения с другими мужчинами Немецкой слободы.

По словам восторженного современника, Хельбига, «эта особа служила образцом женских совершенств». «С необыкновенной красотой она соединяла самый пленительный характер, – писал он, – была чувствительна, не прикидывалась страдалицей; имела самый обворожительный нрав, не возмущенный капризами; не знала кокетства, пленяла мужчин, сама того не желая».