Свадебное платье мисс Холмс - Наталия Миронина

– На покупку может толкнуть только запах. Или цена. – Я рассмеялась. – А вот понюхать, попробовать подушиться – это да, это делаешь по подсказке. Ну, чей-то образ…

– Оп! Как вы все правильно сказали! – обрадовался парень. – Одно дело сделать покупку, но до этого надо пройти через соблазны информации. Ведь покупаем все-таки что нравится, а не что рекламируют.

– Рекламируют иногда так, что нам начинает нравиться. Мне кажется, что главное – не поддаться этому соблазну. Выбор надо делать самой. Хотя человек внушаем.

– Отлично. Вот этим мы и будем заниматься. Внушать. А теперь рассказывайте.

– Что именно?

– Все, что хотели мне рассказать.

– Мне нужна работа. Я увидела ваше объявление, решила попробовать.

– Думаю, у вас получится. Но деньги… денег у нас платят мало, и сначала вы будете работать по трудовому соглашению.

– Ничего страшного. За это время постараюсь сделать регистрацию, трудовую книжку забрать. Она у меня на предыдущем месте работы.

– Вы не москвичка?

– Нет. Но мне очень нужна работа.

– Да будет у вас работа. – Парень как-то очень легкомысленно отмахнулся. – У нас ее много. Мы только начинаем. Мне нужны люди с ярким взглядом, и сейчас много проектов пойдет, и мы в них участвуем. Но вот денег немного…

– Я согласна, – ответила я, прекрасно понимая, что сейчас происходит та самая «ошибка», которую исправлять не стоит. Тем более все честно, я никого не обманываю. Я просто не буду работать поваром, а буду работать кем-то другим.

– Скажите, а как это будет официально называться?

– Это рекламный отдел. Даже, можно сказать – агентство. Я, – парень очень смешно расправил худые плечи – так тощие вороны поводят крыльями, – я директор. И набираю себе сотрудников. Вас бы я взял. Если согласны, приносите все ваши документы и начинайте заниматься регистрацией. Все должно быть по правилам. – Молодой директор немного важничал.

– Простите, а как вас зовут?

– Анатолий.

– Анатолий… – В этот момент мне захотелось сказать, что никакого опыта у меня нет, и образование у меня всего одиннадцать классов, и что вряд ли у меня получится что-то в рекламном агентстве, которому нужны зубры, асы, иначе она не выстоит на этом рынке.

– Анатолий Дмитриевич меня зовут, – снисходительно пояснил молодой директор. – Вы что-то хотели еще сказать?

Я посмотрела на него и ответила:

– Нет, мне все ясно. Спасибо вам.

Выходила я из учреждения с достоинством и умирая от смеха. «Как хорошо, что я приехала раньше, как хорошо, что им требуется много людей, и хорошо, что охранники не всегда внимательные».

Через неделю я приступила к работе под началом Анатолия Дмитриевича. Все время, предшествующее началу моих трудовых будней, я изучала книги по рекламе. Я приходила в книжные магазины и часами стояла перед полками – то, что было дешево, я покупала, остальное пыталась читать там же, в магазине. Я записалась в библиотеку и читальный зал, я просматривала журналы и делала вырезки. Я готовилась выйти на работу и держала кулаки, чтобы никакая досадная случайность мне не помешала. Где-то в душе мне не верилось, что меня взяли заниматься делом, в котором львиная доля отводилась творчеству. Эта безусловная случайность заставила меня поверить в то, что наступит день и я смогу заниматься тем, что мне близко. Пока же я должна была любой ценой обеспечить наше выживание в столице.

– Тебе не страшно? Ты же ничего в этой самой рекламе не понимаешь? – Лида делала круглые глаза.

– Нет, не страшно. Анатолий Дмитриевич, – с иронией отвечала я, – сказал, что у меня есть главное – умение точно и ярко описать предметы и явления.

– Настя, если там тебе не понравится или будет очень тяжело – уходи. Сразу уходи! Не терпи из-за меня, из-за моей учебы. Мы и так справимся, я буду больше работы на дом брать. Буду шить. Ты и о себе думай. – Эти слова Лида повторяла очень часто. А я ее успокаивала:

– Обязательно. Только чуть позже. И потом, мне кажется, что в этой фирме будет хорошо.

– А этот Анатолий Дмитриевич, он что, известный человек, авторитетный?

– Ну, если ему поручили создать такое агентство, то, думаю, да.

– Сколько ему лет?

– Ненамного больше, чем тебе.

– Такой молодой?! – Лида закатила глаза.

– Это Москва, здесь год за два идет.

Видимо, наш начальник обладал каким-то чутьем и умением объединять людей. Все собравшиеся под его руководством люди были молодыми, приятными и готовыми работать хоть до утра.

Так я не стала поваром, а стала сотрудником рекламного агентства.

Глава 3

Фата, букет и прочие глупости

Шло время, и жизнь потихоньку выравнивалась. Она становилась намного понятнее и больше не напоминала путешествие на другую планету. Мы привыкли к расстояниям, толчее, к тому, что в метро все читают или спят. Мы узнали, что длина эскалатора на Таганской кольцевой равна времени, за которое съедалась одна ватрушка, а Арбатский пересадочный узел, при потере полной бдительности, вполне может привести тебя в город Омаха, штат Небраска. Мы узнали, что по магазинам ходить лучше всего в понедельник утром, а почти в полночь можно застрять в книжном – в это время там очень хорошо выбирать книги.

Мы были молодыми женщинами, хищницами и охотницами. А умный охотник не лезет на рожон, он маскируется, притворяется, он сливается с местностью. Поэтому мы запрятали куда подальше наши недорогие, наивно купленные специально для Москвы черные лодочки на высоченных каблуках и туда же отправили обтягивающие топы и юбки. Ажурные кофточки стали служить нам мешком для стирки женского белья. Мы были наблюдательны – мы стали ходить расслабленной, спокойной походкой, в обуви на низких каблуках, в удобной одежде. Мы не стреляли глазами в поисках мужчин, не строили матримониальных планов, мы вообще не стреляли глазами. Внешне мы стали похожи на тех счастливых москвичек, которые не спешат, которые знают, что родной город никуда не убежит, никуда не денется.

Наша жизнь наладилась – мы подружились с соседями, пережили необоснованные, к счастью, слухи о сносе нашего дома, поздравили квартирную хозяйку с рождением внука. Под нашими окнами проложили новую дорогу, а в конце улицы достроили наконец один из трех огромных небоскребов. За несколько лет вокруг нас многое поменялось, но незыблемо стоял мукомольный завод, и каждую ночь огромные машины толпились у его ворот.

Два раза мы навещали родителей и оба раза уезжали в слезах. Жизнь в нашем городе не менялась, как не менялись будни отца с матерью. Только еще больше они исхудали и почернели лицами. Мы привозили им продукты – словно в городе был голод, мы покупали им одежду, мы выдраивали квартиру и уезжали с такими тяжелыми сердцами, словно нашу совесть забросали тяжелыми каменьями.

– Так будет всегда. И пока они живы. И потом, когда мы останемся одни, – сказала как-то Лида. – Все оттого, что мы не смогли им помочь. Господи, только бы в наших семьях такого не было!

Эта фраза прозвучала с таким стоном, с такой болью, что мне впервые стало страшно за будущее.

О семье Лида беспокоилась недаром. Она окончила училище, сразу же поступила в институт и именно там познакомилась с приятным парнем, который сначала водил ее по кафе и кино, потом они сделались заядлыми театралами, потом съездили в отпуск, а потом он предложил ей выйти за него замуж.

– Я ему ответила «да», – сияя, доложила мне сестра.

– Поздравляю тебя. По-моему, он хороший парень.

– Да, очень, – согласилась Лида, пребывая в счастливом согласии с мирозданием. Но, с минуту помолчав, забеспокоилась: – А как же я тебя оставлю одну? Как же ты будешь?! Мы же привыкли…

Молодожены после свадьбы собирались жить у Игоря, которому родители давно купили маленькую квартирку.

– Слава богу! – воскликнула я. – Наконец-то эта твоя швейная машинка не будет жужжать у меня под ухом!

Я шутила, я была рада за сестру. Более того, я была горда собой – я сделала все, чтобы она получила образование, устроила свою жизнь. Но все же мне было грустно – теперь я действительно оставалась одна. От меня уезжала не только родная душа, а мой самый лучший, верный друг.

Теперь, когда были определены все даты, меню и список гостей, Лида приступила к шитью своего самого главного платья в жизни.

– Может, в ателье? Мама говорит, что у нее есть отличная портниха… – Будущий муж не очень деликатно пытался освободить Лиду от кропотливой и тяжелой работы.

– Я и есть отличная портниха, – ответила Лида и выставила Игоря за дверь. К поверью, что жених не должен видеть платье невесты, она относилась совершенно серьезно.

Теперь, как и раньше, в нашем родном городе, мы коротали вечера вдвоем – она шила, я сидела с книжкой рядом. В эти минуты я начинала верить в нашу удачу и счастливую звезду. «Ну вот. Она выучилась, и я выдаю ее замуж!» – думала я и гордилась собой, наверное, гораздо больше, чем сестрой.