Десять басен смерти - Арно Делаланд

Он нахмурился; но нельзя было ни на минуту забывать, зачем он сюда пришел.

Вдруг, подняв глаза по направлению к кулисам, он увидел некий силуэт, притаившийся в густой тени.

Он?

Пьетро бросился вперед.

Первый театральный машинист короля Блез Анри Арно создал удивительный механизм, который позволял перестраивать зал в зависимости от характера церемоний и менять декорации в триумфальных мизансценах, как, например, в сцене из «Персея», на представлении которого весь двор присутствовал накануне. За кулисами располагались металлические колеса, при помощи которых можно было быстро поднять или опустить сцену, были свалены вперемешку блоки и тросы, а также ловушки и мотки, окруженные фрагментами декораций и ящиками, переполненными немыслимыми костюмами, деревянными марионетками, цветными афишами и другим барахлом. Это логово deux ex machina,[6] этот вертеп, занимавший пространство за сценой, под зрительным залом и достигавший даже драпировок под потолком, мог послужить и замечательным… тайником.

Пьетро подал знак другим гвардейцам, мушкетерам и рейтарам, рассредоточенным по всему оперному театру. Им было нелегко двигаться посреди бала так, чтобы не обеспокоить продолжавших кружиться гостей. Виравольта чуть было не налетел на Анну, которая, ритмично наклоняясь, танцевала менуэт. Выпрямляясь, она встретилась глазами с Пьетро. Удивленная, она принялась разглядывать напудренный парик, шпагу и французский камзол своего супруга, который только что толкнул ее и, казалось, находился в крайне возбужденном состоянии.

– Пьетро! Боже правый, что ты здесь делаешь?

– Я занимаюсь делами Франции, пока другие развлекаются, – насмешливо произнес он.

Обходя оркестр, он оказался в нескольких метрах от супруги наследника; скрипач рассеянно взглянул на него. Пьетро пробрался за декорации и побежал по плохо освещенному узкому проходу. Под ногами скрипели половицы. С потолка свешивался пеньковый трос. Он протиснулся вдоль кулисной рамы около десяти метров высотой, способной опускаться в недра Оперного театра. Он чуть было не наткнулся на валяющиеся на полу предметы и ударился локтем о деревянные украшения. Заметив один из люков, через которые можно было проникнуть под оркестровую яму, он начал было спускаться, но тут же передумал, увидев раскачивающийся недалеко от него трос.

Он поднял глаза.

И вновь он заметил прячущуюся за лебедками и блоками тень. Совсем рядом в пустоте висела морская раковина из гипса, которую использовали в «Персее». Пьетро схватил ее, заставил замереть и полез по канатам, прикрепленным к ней с двух сторон. Он оказался на высоте пяти или шести метров, среди колес механизмов. Находящиеся в равновесии доски располагались вдоль стены, между тросами и крюками. А внизу танцевали! Пьетро продвинулся к колосникам. Замеченная им тень скрылась от него. У нависающего над сценой края он обнаружил платформу, предназначенную для машинистов. Она также была скрыта от зрителей. Там стояли два ящика. Тяжело дыша, Пьетро приблизился к ним. Его взгляд упал на первый…

Музыка и шум бала заглушили его крик.

Баснописец!

Ящик вдруг открылся: в нем находился беглец в костюме и маске Кракена, чудовища морских глубин, которое накануне пыталось похитить у Персея Андромеду. Зеленого цвета, с глазами пресмыкающегося, с чешуйчатыми веками, плавниками у висков, жабрами, щупальцами вокруг широко раскрытой пасти, он был одет в туго подпоясанную тогу, а на боку у него висел меч. От неожиданности Пьетро чуть было не полетел вниз. Ему удалось ухватиться за трос и удержаться на платформе. В ту же минуту грустный персонаж сорвал маску, и, балансируя, Виравольта успел разглядеть другое лицо, покрытое таким ярким гримом, что оно казалось еще нелепее. Краска стекала, оставляя бороздки на щеках, глаза были обведены черным, а жуткие губы – синим.

Баснописец одним движением отбросил маску и полез по тросу. Пьетро разгадал его маневр слишком поздно. Он балансировал на краю платформы, возносившей его к небесам. Его напудренная голова ударилась о завитки тучки, находящейся под самым сводом театра. В ошеломлении он заметил перед собой огромный блок и сообразил, в чем дело. Его подняло вместе с кулисой «Персея». Он изо всех сил вцепился в канат, чтобы не сломать себе шею. В это время Баснописец благополучно спустился на землю по другому концу каната. Когда он выскочил на сцену, нарушив фигуру менуэта, придворные попятились. Кулиса резко взлетела вверх, вызвав переполох и обнажив вторую декорацию, находящуюся позади, на которой был изображен греческий остров, белые камни на берегу моря и какая-то покинутая Цитера вдали, а скала была опутана цепями, сковывавшими Андромеду. Дамы поднесли ручки ко рту и расхохотались, вообразив, что это некий фарс, инсценированный королем и его машинистом. Сама Мария Антуанетта бросила на паяца восхищенный взгляд и рассмеялась вслед за всеми. Затем она пустилась танцевать со своим супругом; чтобы лучше разглядеть чету их высочеств, люди бесцеремонно взбирались на диванчики. Дав несколько фальшивых нот, оркестр возобновил менуэт во всем его великолепии.

Тень проскользнула к выходу.

Беглец несся по направлению к садам, огибая северное крыло дворца; когда Виравольта, спустившись с фальшивых небес, в свою очередь оказался среди танцующих, никто не обратил на него ни малейшего внимания.

Задыхаясь, Пьетро выбежал за порог Оперного театра, увлекая за собой нескольких солдат.

Вот он!

Пьетро видел, как он бежал по саду, скинув тогу, под которой обнаружилась темная одежда, отбросив бутафорский меч и схватив настоящую шпагу.

Шестьдесят тысяч фонарей украшали Версаль и его сады. Как светлячки, они были подвешены в боскетах,[7] под арками, посреди квадратных и ромбовидных клумб, на фронтонах триумфальных арок, возвышающихся над Большим каналом, который в минуты спокойствия напоминал Пьетро свой венецианский прототип. Это свечение придавало всему парку вид волшебного леса. Как всегда во время важнейших празднеств, по каналу скользили гондолы под балдахинами, включая и те, что были некогда подарены самой Светлейшей Республикой. Повсюду пиротехники готовили бесчисленные ракеты, которые будут вскоре пущены к неведомым созвездиям. Мощные струи фонтанов представляли собой чудесное зрелище. Под покровом листвы играли оркестры, приглашая танцевать сотни людей, прибывших из Парижа и из глубинки.

И вот настал момент, которого все ждали, самое красивое и самое веселое развлечение: феерия!

«Нет же! Ты от меня не уйдешь… А теперь и подавно!» – думал Виравольта.

На какое-то мгновение Пьетро потерял беглеца из виду. Прищурившись, он вновь увидел его: отделившись от тьмы, тот наискосок проскользнул в Лабиринт. Пьетро тут же бросился следом. Расположенные там свинцовые фигурки животных придавали аллеям фантастический, неправдоподобный вид. В Лабиринт проникли и некоторые гуляющие, они дивились необычному маршруту, полному тупиков. Направо? Налево? Венецианец сразу потерял ориентацию. Налетев на плотный ряд самшитовых деревьев, он разразился бранью, к тому же спугнул любовника, пытавшегося залезть под юбки своей милашки. Он повернул назад. Чуть дальше прыснули со смеху красотки, в шутку путающие друг друга. И как только Баснописцу удалось отыскать выход из этого Лабиринта? В конце концов Пьетро выскочил оттуда. Он просто-напросто оказался на прежнем месте. Замедлив шаг, он вытер пот со лба и с горечью уставился на пряжки своих пыльных башмаков. Задыхаясь, он двинулся по направлению к дворцу.

У входа его окликнул швейцарский гвардеец:

– Мы перехватили его на краю рощи! И вынудили его свернуть с пути. Он воспользовался замешательством, чтобы снова ускользнуть!

Пьетро вновь приободрился. Если Баснописец был вынужден вернуться во дворец, скорее всего, время работало не на него. Он только что сам прыгнул в ловушку. Пьетро опять бросился бежать, а группа рейтаров следовала за ним к лестницам.

Он устремился к внутренней лестнице дворца.

Потайная дверь… Он хочет попасть на крышу!

Первый этаж. Второй этаж. Каждый четвертый гвардеец устремился по пятам за незваным гостем. По какому же другому лабиринту удалось Баснописцу, случайно попавшему в секретные королевские апартаменты, пробраться к потайной лестнице, ведущей к самой крыше? Изумленный до крайности, Пьетро все же был уверен, что беглец от него больше не уйдет. В свою очередь оказавшись на самом верху, в узком и темном коридоре недалеко от апартаментов Дюбарри, Пьетро заметил люк, ведущий на крышу. Он оттолкнул солдат.

– Все пути к отступлению для него отрезаны. Давайте не будем волновать толпу и затевать здесь яростный бой. – Ловким движением он открыл люк и выбрался на крышу, – Я сам им займусь.