Драго Том 1 (СИ) - Извольский Сергей

О том, что я не Драго, а сам Артур, в принципе, никому из моей новой-старой команды, завезенной некоторое время назад на Занзибар, прямо не говорилось. Но для меня стало сюрпризом, что Василий об этом сам не догадался.

Ладно, не самый важный момент, пока проехали.

— Ясно… босс, так босс, — оставил я на потом вопрос авторства столь кричащей и кичливой эмблемы. — Ладно, Василий, пошли, — развернулся я.

— Что? — не услышал Вася моих последних слов.

— Let’s go, Samurai! — повысил я голос и двинулся к расположенной неподалеку камере хранения.

Глава 2

— Код?

— Девять-девять-девять-девять.

Когда я посмотрел на Василия тяжелым взглядом, он немного смутился, потупив взгляд.

— Сам придумал?

Отвечать Вася не стал, а я набрал простой запоминающийся код. Открыл ячейку и вытащил объемную, но довольно легкую спортивную сумку, в которой находились предназначенные мне вещи.

— Так, Василий, — веско произнес я, осматриваясь в поисках значков навигации. — Жди здесь, — чуть погодя скомандовал я все еще находящемуся в полупрострации Василию, найдя искомое «WC» со стрелочкой направления на информационном щите.

И, подхватив сумку, целенаправленно двинулся в сторону ватерклозета. Не потому, что природа звала его посетить, и не потому, что мне очень нужно было переодеться — я мог это сделать и по прибытии в конечный на сегодня пункт назначения.

Больше всего сейчас мне нужно было увидеть свое новое лицо. Иррациональное желание, но именно так — представляя как внешне выгляжу, хотел выйти в свою новую жизнь в новый мир.

Вчера ночью, вернее, уже сегодня ранним утром времени взглянуть на результат работы хирурга (помогали ему неразумные неасапианты) у меня не было. Да и особой нужды не видел: мои антропометрические данные остались почти прежними, ощущения тела не изменялись. В отличие от того времени, когда я оказался в новом для себя теле Олега после переселения душ.

На самого себя нового в зеркале я успел посмотреть лишь мельком, после того как выбрался из восстановительной регенерационной капсулы. Но после того как приземлились, что-то вдруг накатило.

Именно поэтому, следуя стрелкам навигации, сейчас я оставил Василия на скамейке и направился в сторону ватерклозета. Который, несмотря на внешнюю чистоту, оказался переполнен, неопрятен и вонюч. Мне, впрочем, сильного неудобства это не доставляло — я в конце девяностых посещал общественные туалеты железнодорожных вокзалов по всей России, меня удивить сложно. Но вот новый «Артур Волков», принадлежащий уже высшему сословию этого мира и привыкший к стерильной чистоте императорских учебных заведений, нос внутри меня, конечно, брезгливо морщил.

В просторном помещении туалета толпилось довольно много людей (неграждан), сформировавшись в очереди к умывальникам. Для большинства из присутствующих это была одна из немногочисленных возможностей относительно по-человечески умыться. Даже помыться, не обтираясь при этом влажными салфетками из стандартного гигиенического пакета. И пока не закончилось разрешенное время на нахождение на территории терминала после прибытия, аэропорт покидать большинство не торопилось — пользуясь возможностью прикоснуться к недоступным негражданам благам цивилизации. К которым горячая вода, которая течет без лимита ограничения, относилась определенно.

Отойдя в угол помещения, я осмотрелся. Сумку поставил на пол — повесить оказалось некуда. И, резким жестом дернув молнию, осмотрел содержимое. Ботинки, штаны, ремень, смарт-браслет, толстовка, шейный платок и куртка.

Ни одного человека в шортах, кстати, здесь я не видел. Из прилетевших неграждан понятно — мы все летели из февраля Восточной Европы. Но местных тоже в шортах нет — тут так ходить просто не принято, особенности культуры.

В здании терминала жара незаметна — здесь прохладно, но за окном определенно пекло. На мне, к счастью, терморегулируемое белье, в котором даже с курткой жарко не будет. До белья я и разделся, сбросив свой цивильный костюм. И когда остался в одном тонком облегающем терморегулируемом белье, убрал прежнюю одежду в сумку. Оттуда уже извлек плотные штаны с боковыми карманами и книзу зауженные. После того как надел штаны, переобулся в высокие шнурованные ботинки, стараясь при этом не вставать на пол. Проявляя для этого чудеса эквилибристики.

И штаны, и ботинки были из комплектов (разных) экипировки городских охотников. Только уже исчерпавших свой ресурс и являющихся просто потрепанной одеждой из секонд-хенда. На ботинках даже автоматическая настройка не работала, пришлось вручную затягивать шнурки кустарно, но при этом умело — как будто изначально тут жил.

Шейный платок и браслет пока не трогал. Браслет нужно настраивать, интегрируя с базовыми очками от RODZ, которые я еще даже не надел, а за шейный платок — как за часть гардероба, которой можно закрыть лицо, препятствуя работе системы распознавания лиц, можно схватить серьезный денежный штраф с понижением рейтинга.

Так что последней из сумки достал куртку.

В прошлый раз, когда я прибыл по делам в протекторат, посещая Высокий Град, легенду прибытия мне создавали фээсбэтмены. Помню, как я тогда удивился их некомпетентности, увидев подготовленный мне для улиц наряд. Типичная экипировка городского охотника, но выглядящая новой с иголочки — наряд, в котором на свободных от законов улицах Нижнего города я выглядел как новогодняя елка.

Сейчас ответственным за мою легенду новой маски личности был Моисей Яковлевич. И сделал все как надо — вся вышедшая в тираж экипировка была поношенной и достаточно потертой для того, чтобы, оказавшись в сточных районах города, из толпы я не выделялся, сверкая как наряженная елка.

Хотя с елкой именно сейчас сравнение не очень корректное: в отличие от Высокого Града, здесь — на Занзибаре, в бандах бытует обычай подсвечивать экипировку неоном. И по краям воротника-стойки и рукавам тянулись полоски светодиодов. Придется светиться — расстроенно подумал я, представляя, как будет выглядеть вся эта иллюминация в темноте, будучи активной. Не сверкать не выйдет — если буду не как все, буду выделяться как человек в спортивном костюме на нудистском пляже.

В тот момент, кстати, когда я достал из сумки куртку и расправил ее, осматривая эмблему на спине, гулкий гомон в помещении стих. Мгновенно, как отрезало.

Лилась вода, фыркали умывающиеся люди, продолжилось несколько разговоров из-за закрытых дверей кабинок, но большая часть присутствующих замолчала.

С членами банд, будучи в своем уме, старались не связываться. Так что практически вся собравшаяся в ватерклозете толпа сейчас делала вид, что совсем мной не интересуется. Куртку, кстати, надевать не стал — померив ее, убедившись, что в размер, просто бросил ее обратно в сумку. Потянулся было к футляру с очками дополненной реальности — надо все же показаться в системе слежения и учета, но надеть их не успел: как раз в этот момент одно из мест освободилось.

Собрав с края раковины одежду, от зеркала отошел в сторону полностью голый и сутулый рыжий… я бы назвал его «мужичком лет тридцати пяти». Своим видом рыжий напомнил мне ощипанного цыпленка на витрине магазина. Причем не массивную и упитанную тушку мутантов с птицефабрик, а деревенского цыпленка — худого, выросшего на натуральном подножном корме.

Шагнув ему навстречу, я заметил, что рыжий держит одежду собранным кулем довольно небрежно. Рубашка у него из захвата рук почти вывалилась, один из рукавов волочился по мокрому полу. Но рыжий внимания на это не обращал. Он был пьян или даже тяжело обгашен — понял я, глянув в его стеклянные, красные от полопавшихся капилляров глаза. Или одновременно и пьян, и нагружен разными расширяющими… нет, в этом случае определенно сужающими границы сознания веществами.

А еще рыжий, похоже, был ирландцем — довольно характерные черты лица.

Освободившееся место между тем никто не занимал, давая мне возможность пройти. И, игнорируя очередь, я встал к свободной раковине. Не потому, что плохо воспитан, и не потому, что сильно тороплюсь. Без очереди я прошел потому, что мне по статусу не полагалось стоять в очередях.