В заячьей норе - Екатерина Сереброва

Ей еще снятся кошмары, буйная фантазия подкидывает кровавые варианты продолжения. Но процесс заживления раны идет, Ника чувствует. Потому никто из ее школьного окружения ничего об инциденте не узнает. Да и кому есть дело? Вере тоже знать ни к чему. Ее мир еще более хрупок, как думает Вероника, поэтому не делится с подругой, которая осталась одна. Ленка – та самая, с которой они клялись не расставаться, пропала после девятого класса, а с Машкой отношения медленно сошли на «нет» чуть позже, поняв всю их обреченность, не связанную более ежедневными встречами.

Так что о проблемах Ники, с трудом, но одевшую злополучную форму в назначенный день в апреле (наступившим непомерно быстро), не знает никто на этом празднике—репетиции перед окончательным прощанием с детством.

Но вот уже май не обошелся без сюрпризов. Уроки по-прежнему шли своим чередом, хотя никто сильно не усердствовал. На большой перемене класс Вероники обедал в столовой. Она, как и четыре года назад, занимает с Верой первую парту – ту, что ближе к коридору. Но Ника все равно приходит обычно к столовке последней, потому что не собирается болтаться в куче безумствующих подростков, которых, словно, не кормили с месяц. Иногда она успевает проскользнуть раньше, да нетронутой, рискует и сегодня.

Звонок – и ученики моментально срываются с мест. Ника в азарте тоже бежит. Им предстоит лестница, Серебрянкина прытко сбегает по ступенькам, стараясь держаться у поручней. Но физическая подготовка у нее всегда страдала, поэтому Веронику, конечно, обходят. Она и не в обиде, хотя и не отстает. Однако уже почти спустившись, чувствует, что надвигается опасность. Сообразить не успевает – и раз, пятой точкой пребольно тормозит, практически докатываясь до пола, где ступени кончаются. Падает на правую руку – ту, что ломала в детстве (со здоровьем всегда была большая беда), но, к счастью, не чувствует острой боли и не слышит хруста. Однако голова идет кругом, сквозь туман Вероника успевает заметить нерасторопного – парень с параллельного класса. Ника приподнимается, лишь бы не добил кто еще, ковыляет до столовки, где ей за столом не достается вилки, и приходиться дохромать, держась за голову, до раздачи и взять прибор.

Вероника автоматически жует невкусные макароны, а сама взглядом выискивает наглеца. И находит по светлой макушке. Ее столкнул Лев Беспалов – звезда школы. Богатенький папенькин сыночек, везде и всюду болтающий о своем отце и его деньгах. Нику всегда такие разговоры бесили, но многие мальчишки с восхищением отзывались о нем, хвастались, что где-то удалось поболтать с ним. Девчонки же пылали, мечтая встречаться с таким красавцем. Для Вероники он был слишком смазливым, тщеславным и трусливым, чтобы счесть за достойного кандидата. И сейчас весь его напыщенный вид раздражал Нику, заставлял злиться. Однако Беспалов не улыбался своей лживой, но безукоризненной по красоте улыбкой и вообще выглядел угрюмо, недружелюбно. Впрочем, Серебрянкина перестала рассматривать его, потому как и он бросил на нее недоуменный взгляд. Правильно, он наверняка и не заметил, что чуть не убил ее. Ника фыркнула: вот же напыщенный индюк!

Но после весна не принесла ей ничего другого, еще ужаснее.

Выпускного она ждет с особым чувством. Вероника желает быть там королевой – негласно, для себя. Они с мамой выбирают ей чУдное, светло-зеленое пышное платье. Поэтому вместе с хлопотами над предстоящим событием, а также, разумеется, экзаменами все беды этой весны уходят в сторону. Неприятный мальчишка в том числе.

4

Лев сидит в этой захудалой столовке и не притрагивается к еде, от одного запаха которой его слегка подташнивает. Он не раз жаловался отцу на пропитание в осточертелой ему престижной школе, Беспалов-старший, конечно, указал на недостатки директору, но поваров так и не сменили. Отец…

Лев ненадолго отвлекается от мыслей, заметив странный, долгий взгляд, обращенный на себя. Пялится какая-то несуразная и нескладная девица. Вроде и на лицо ничего, если представить другую прическу и немного макияжа, но а так, нет, ничего интересного. Пусть в ее глазах и нет привычного обожания, что уже дает ей преимущество, но с такими заморышами Лев не знакомится. Он презрительно ухмыляется, когда девчонка первой не выдерживает и прячет глаза, переводит взгляд на своих друзей, что неизменно сидят рядом с ним и всюду сопровождают, словно бояться упустить. Или думают, что Левка умалишенный и без них сразу заблудится. Кто ж знает, о чем они шушукаются у него за спиной?

За четыре года Беспалов добился значительных успехов. Сильно не рвался до учебы, но все равно числился в «хорошистах», а где-то проявлял недюжинный талант – в языках, конечно, с его-то натасканностью с детства. У него нет акцента, поэтому Лев свободно говорит на английском, французском и немецком похлеще их преподавателя, которая в нем души не чает. Еще он умеет прекрасно доносить исторические события как страны, так и мировые, показывать, да в лицах, все важнейшие битвы. Непросто дается математика, на которую делал упор его отец, но по ней у Льва все равно «пять», благодаря уже знаниям своей подружки Алисы. Так же Беспалов по-прежнему несилен в физкультуре: в мелких стычках уже не боится давать отпор, если вдруг таковые случатся, нормативы выполняет, но выше головы не прыгнешь. Его бесит собственная слабость, но он знает о многих своих плюсах, поэтому смиряется с жирным минусом. В конце концов, мышцы можно накачать, необязательно быть при этом суперспортсменом.

И, конечно, Льву удается достичь всеобщего внимания к своей персоне. Быстро, за первые полгода он приобретает звездную славу. Благодаря внешности – у девчонок, благодаря замечательному дару рассказчика и фантазера – у мальчишек. Не лгал Левка только в одном: отец – депутат и крупный бизнесмен, у них крутой коттедж, где он даже провел несколько вечеринок для избранных. Откровенно врал про потерю девственности в десятилетнем возрасте – с ним происходит этот долгожданный, сакральный момент гораздо позже, в пятнадцать. Девочки давно крутятся рядом, но Беспалов долго боится зайти дальше поцелуя и решается на это, только будучи пьяным, во время буйного праздника у себя дома. Зато после он значительно более уверен и спокойно меняет одну подружку на другую.

Неизменной и верной подругой остается лишь Алиса Крайнова.

Алиска весело болтает сейчас с Артемием – другом, которого Льву навязал отец. А Крайнову он по каким-то соображениям выбрал сам, да не в любовницы, а в друзья. Алиса прелестна: русые волнистые локоны, достающие ей до поясницы, томный взгляд голубых очей, аккуратный прямой носик, губы бантиком. Про таких слагают стихи, им посвящают песни, из-за них разворачиваются войны. К тому же, девочка умна: лучшая в их классе в математике, экономике и физике. Даже странно, что она на специализации лингвистов. Крайнова уверяет, что наперекор отцу не желает обучаться экономике дальше, она хочет стать флористом. Левка все беззлобно посмеивается над ее выбором, она куксится, но на самом деле он одобряет, ведь такой воздушной особе цветы действительно будут идеальным занятием, нежели душный офис с похотливым директором под боком… От подобных картин Беспалов приходит в жуткую ревность, хотя в обыденности ни разу не чувствовал ничего похожего, когда Алиска, как и он, меняла кавалеров, не глядя. Он любит ее как сестренку и готов оберегать. Сам поражаясь, как тщеславие, гордыня, жестокость и цинизм еще не выветрили в нем эти странного рода заботливость и нежность.

Лев кривится, когда Алиса заливается искренним смехом от шуток Артемия. Так называемого друга Беспалов ненавидит. Грубый невежда, не интересующийся ничем, кроме как соблазнить очередную дурочку и довести потом ту до истерики и нервного срыва. Нет, Льву не было жаль его потаскушек – своих было навалом, – но Артемий никогда не задумывался о будущей профессии, он идет по накатанной дорожке своих родителей, и ему плевать, кем станет. Если Левку тянуло на философские размышления, то приходилось тайком подзывать Алису, чтобы ей одной излить душу, иначе Артемий просто засмеет. И похоронит к черту всю идеально выстроенную репутацию Беспалова. Артемию Зазывалову он никогда не доверял.

– Чего кислый такой? – шутливо интересуется Крайнова, вновь вырывая его из пучины мрачный мыслей, обрушивающихся на Льва потоком. – Стряслось что? Ты уже второй день никакой.

– Какая-нибудь недотрога отшила? – гогоча, спрашивает Зазывалов. Смерив его презрительным взглядом, Беспалов бросает Алисе:

– Позже.

Та понимающе кивает. У них давно от Артемия есть только им понятная «игра взглядов», а тому и невдомек. Он ржет, жадно поедает все, что перед ним, с удовольствием берет порцию Алисы. Льва безнадежно тошнит от этого зрелища. Иногда хочется высказать придурку в лицо все, что накопилось, но нельзя, особенно теперь. Отец Зазывалова – депутат, партнер Беспалова-старшего по ресторанному бизнесу. А сейчас у Вячеслава Юрьевича большие, огромный проблемы, которых у Зазывалова нет. Так что приходиться терпеть, благо, до выпускного недолго.