Сад золотого павлина - Автор Неизвестен

Нобат Ром Шах не мог надивиться небывалой ловкости Индрапутры, его мужеству и силе. Тамар Джалис вновь поднялся в воздух, но его пронзила стрела, направленная рукою Индрапутры, и из тела неверного джинна вырвалось пламя и изошел дым, подобный черной туче. Тут понял Тамар Джалис, что настал смертный час, и его голова озарилась волшебным светом. Сказал Индрапутра, обратясь к царевичу: «Ну, Тамар Джалис, запомнишь ты сей час». Попросил Тамар Джалис: «О Индрапутра, ударь меня еще раз». Ответствовал Индрапутра: «Нет, неверный, не подобает дважды поражать джиннов мечом, они лишаются жизни только от одного удара». И распалось надвое тело Тамар Джалиса, и испустил он дух.

Тогда приблизился к Индрапутре Нобат Ром Шах, обнял его, расцеловал и молвил: «О Индрапутра, навеки ты мой брат, ибо избавил меня от позора. С давних времен не дозволялось неверным джиннам пасти коней на наших пастбищах. Потому то я и вступил в бой с Тамар Джалисом. Ныне же ты спас меня от посрамления». Ответствовал Индрапутра: «Только Всевышнему достойно возносить хвалы, я же лишь вершил волю Его». Сказал Нобат Ром Шах: «О брат, давай отправимся в мою страну». Ответствовал Индрапутра: «Да будет так!»

И привез Нобат Ром Шах Индрапутру в свою страну, и, въехав в обнесенный стенами город, направились они во дворец. Горожане смотрели на Индрапутру, дивились его красоте и горделивой осанке. Войдя в зал для приемов, Нобат Ром Шах воссел на позлащенное кресло, изукрашенное драгоценными каменьями, и вместе с Индрапутрой приветствовал повелителя правоверных джиннов — раджу Тахира Джохан Шаха. Молвил государь, обратясь к сыну: «Скажи, о сын мой, Нобат Ром Шах, кого привел ты пред лицо мое?» Ответствовал Нобат Ром Шах: «Это — Индрапутра, сын махараджи Бикрамы Буспы, он лишил жизни Тамар Джалиса». И Нобат Ром Шах поведал отцу обо всем, что произошло в лугах Дарсал. Раджа Тахир Джохан Шах подивился, сошел с трона, обнял Индрапутру и облобызал его.

Между тем слуги внесли блюдо с рисом, Тахир Джохан Шах с сыном и Индрапутрой воссели за трапезу и стали вкушать из одного блюда. С ними же пировали везири, и витязи, и посланцы государя. Когда они утолили голод, поданы были чаши, усыпанные прекрасными самоцветами и полные до краев пьянящим напитком. Те чаши пустили по кругу, и, захмелев от вина, будто от дурмана базиликовых цветов,[14] государь и придворные предались всевозможным развлечениям и призвали сладкоголосых певиц,  которые, всякая на свой лад, тешили их слух многоразличными песнями. Когда же наступила ночь, раджа Тахир Джохан Шах удалился во внутренние покои, Нобат Ром Шах проводил Индра-путру в его опочивальню, а везири, витязи и посланцы государя разошлись по домам.

И поведал Индрапутра Нобату Ром Шаху о том, как похитил его золотой павлин, как раджа Шахиан отправил его к отшельнику Берме Сакти, и немало дивился Нобат Ром Шах всему, что довелось ему услышать.

Наутро Индрапутра и Нобат Ром Шах вновь предстали пред государем, государь узрел, сколь почтителен Индрапутра в обхождении, и полюбил его. Индрапутра же являл многие знаки преданности радже Тахиру Джохан Шаху, и так продолжалось все время, пока царевич оставался в его стране.

По прошествии нескольких дней пришел Нобат Ром Шах к своим родителям и молвил, почтительно склонившись: «О отец мой, теперь я знаю, сколь велико благонравие Индрапутры, сколь прекрасно его обхождение и сколь привержен он ко мне. Также и владыке вселенной являет он беспредельную верность. Отец не станет раскаиваться, ежели примет Индрапутру в свою семью, ибо Индрапутра принадлежит к роду могущественных раджей».

Услыхав слова Нобата Ром Шаха, царственные родители поняли, о чем ведет он речь, потолковали между собой, и раджа Тахир Джохан Шах повелел избрать день, благоприятный для начала сорокадневного предсвадебного бдения.[15] По прошествии же сорока дней и сорока ночей Индрапутру облачили в драгоценные одежды и сыграли его свадьбу с царевной Джамджам Деви Гемалой Ратной. Царевна, прекрасная лицом и ласковая в обхождении, была подобна четырнадцатидневной луне, и чем дольше любовался глаз ее красотой, тем ярче казалось несравненное сияние,исходящее от дочери Тахира Джохан Шаха, и в целом свете один лишь Индрапутра был столь же хорош собой.

Короткое время провел Индрапутра подле жены, и хоть безмерно велика была его любовь к царевне, он помнил о том, что чересчур долго пробыл в царстве правоверных джиннов. И вот однажды, представ пред раджей, молвил Индрапутра, обратясь к государю: «О господин мой, владыка вселенной, молю дозволить мне отправиться к отшельнику Берме Сакти». Ответствовал государь: «О сын мой Индрапутра, я был бы куда как более рад, если бы еще год или два ты услаждал мою душу, оставаясь со мной». Почтительно склонившись, ответствовал Индрапутра: «О господин мой, владыка вселенной, любовь господина достигла сердца моего, я же,посланный к Берме Сакти раджей Шахианом, еще не достиг своей цели. Если суждено мне остаться в живых, я возвращусь, дабы предстать пред владыкой вселенной».

Простившись с государем, отправился Индрапутра во дворец к своей жене, Джамджам Деви Гемале Ратне, и сказал ей: «Прощай, о любимая, я ухожу на поиски отшельника Бермы Сакти». Услыхав слова мужа, горько зарыдала царевна, Индрапутра же улыбнулся и пропел такой пантун:

Белый слон укрыт за стенами,Едет Кемаят на буйволе мимо;Не надо печалить меня слезами,Коль буду жив, возвращусь к любимой.

Но, услыхав те слова, не перестала плакать царевна. Тогда Индрапутра принялся целовать ее, утешать нежными словами, напевать пантуны и селоки, умеряющие печали сердца, и Джамджам Деви Гемала Ратна задремала в его объятьях. Видя, что сон смежил ее веки, Индрапутра осторожно уложил царевну на подушку.

В это время в покои вошел Нобат Ром Шах, искавший встречи с царевичем. Индрапутра простился с Нобат Ром Шахом и отправился в путь. Царевич правоверных джиннов сопровождал его. Выйдя за городские стены, названые братья обнялись, расцеловались и заплакали, предвидя долгую разлуку. Сказал Нобат Ром Шах: «О брат мой, ежели попадешь ты в беду, произнеси мое имя, и я без промедления явлюсь на помощь».

Такими словами царевич напутствовал Индрапутру и возвратился во дворец. Индрапутра жепошел в ту сторону, где заходит солнце, минуя дремучие леса, и луга, и высокие горы, встречая на своем пути свирепых зверей и созерцая многоразличные чудеса Всевышнего. 

ГЛАВА ПЯТАЯ, в которой повествуется о том, как пришел Индрапутра на берег моря Семендера Джин, как даровала ему пери, хранительница моря, волшебный талисман, как похитил он одежды царевны пери Сери Ратны Гемалы Нехран и ее служанок, как летал на чудесном подносе, одолел грозных стражей семи ворот, провел ночь в беседке Шипы любовного цветка и как получил могущественный талисман от царевны Сери Ратны Гемалы Нехран 

Тот, кому ведома сия повесть, рассказывает, что, странствуя, Индрапутра достиг моря, именуемого Семендера Джин, и, еще издали узрев его беспредельные просторы, подобные далям океана, подивился, вопрошая себя: «Что за огромное море передо мной?»

Приблизившись, Индрапутра увидел, что не песком устлан берег, но неисчислимыми золотыми крупицами, что скалы у моря — из драгоценных каменьев, а галька — из самоцветов. Не травы зеленели на берегу — побеги шафрана, и произрастали там виноградные лозы, и гранатовые деревья, и множество превосходных плодов. Сами же воды морские источали аромат благовонного мускуса.

Немало и других диковин узрел Индрапутра на побережье и направил к нему стопы свои, как вдруг услыхал громкий голос: «Будь осторожен, о Индрапутра!» Индрапутра огляделся, однако не приметил ни одного человеческого существа — лишь одинокое дерево, а под ним — гору трупов. Спросил Индрапутра, обратясь к мертвецам: «Не вы ли взывали ко мне?» Ответствовал один из них: «Воистину так! Это я предостерег тебя, ибо обитает в этих краях страшная раксаса. Когда отдыхал я на берегу, море вдруг взволновалось, она вышла из вод и, приблизясь, возложила руки мне на голову. Веки мои смежились, и, объятый беспробудной дремой, не смог я уже более восстать ото сна. Вот о чем хотел я тебе поведать». Ответствовал Индрапутра: «Предадимся на волю Всевышнего».

Покуда говорили они меж собой, волны вспенились, и из вод морских вышла пери. Индрапутру стал одолевать сон, однако он быстро опамятовался, и когда пери подняла руки, чтобы возложить их на его голову, Индрапутра схватил волшебницу за волосы и воскликнул: «Ну, проклятая, пришел твой смертный час!» Взмолилась пери: «Отпусти меня, о юноша, и я дам тебе все, что ты пожелаешь». Молвил Индрапутра: «А правду ли ты говоришь?» Ответствовала пери: «Воистину не лживы мои слова». Спросил Индрапутра: «Чем же ты одаришь меня?» Ответствовала пери: «Есть у меня талисман, именуемый Маян Беди. Если господину угодно, я дам ему этот талисман. Его волшебная сила может вызывать ветер, и бурю, и молнию, и грозу. Стоит лишь назвать мое имя и совершить обряд поклонения талисману, как он вмиг исполнит волю господина».