Мудрость - Гамзат Цадаса

Старая свадьба

Забываем мы адаты,предрассудки прошлых лет;Расскажу о прежних свадьбах,про обряды старины.Мне минувшего не жалко,нам назад дороги нет,Мы обычаи былые навсегда забыть должны.

У родителей в ауле подрастает сын-жених,И богатая невеста на примете есть у них;Говорят, что у соседа, словно роза,дочь цветет,И расчетливый родительв дом девицы свата шлет.

Но отец и мать невестыне спешат давать ответ:«Род наш знатен, и старейшихнужен нам сперва совет».Говорит одна примета, что поездка удалась:Видел сват, как незаметноза кастрюлю мать взялась.

Сват уехал, а родныев тот же вечер собрались:Обсуждает предложеньетайный родственный меджлис.Женихов у дочки много,кто же будет предпочтен:Парень глупый, но богатый,или бедный, что умен?

Наконец решили хором: «Намне нужен бедный зять,И богатому, без спора, в женынадо дочь отдать».Жениху отец невесты объявляет приговорИ радушно приглашает в гостивсех его сестер.

Те обновки нацепили и, едва заря зажглась,Едут в гости вдоль аула,взяв в подарок медный таз.Любопытствуя, на крыши забирается народ,А невестины родные скопом стали у ворот.

«Заходите, дорогие, – им елейно говорят, —Ешьте, пейте до отвала. Соблюдаем мы адат».Все невестины подруги собираются потом,Оробелую невесту в незнакомый вводят дом.

Два посланца к ней приходятиз бесчисленной родни,И согласья у невесты добиваются они.Как же тут не согласиться!Отказаться страшно ей, —Испугал ее до смертистук встревоженных костей

(Прежде сваты пришивалик шубам кости и тряпье); 42Если девушка согласна – осуждают все ее:«Видно, замуж ей хотелось, —говорит родня тогда, —Согласилась слишком скоро —у девицы нет стыда!»И опять вздымают чаши, снова пир идет горой.Весь аул приходит в гости, быстро всеопустошат.Уничтожены запасы – соблюден зато адат.

А когда расцвел весною садпод небом голубым,То в аул отцу невесты прислан был с гонцомкалым:Пестрый шелк на платье сестрам, шальс узорною каймой,Гребешок, чулки, подвязкии одеколон тройной,Чтоб невестины родные источали аромат,Чтобы люди говорили: соблюден во всемадат.

В старину зазорным было даже вспомнитьпро любовь…Собирай, отец, невесту, ей приданое готовьПопышней да побогаче, так велосьво все века…Эта сложная задача тяжела для бедняка.Что продать, и сам не знает, ходит, крутитголовой,

Свадьба в доме подметает всежелезною метлой:И кормилицу корову на базар продатьсведешь,И жеребчика гнедого отдаешь за медныйгрош.Но зато, купив кувшины, их на полки ставятв ряд,Никому в них нужды нету – соблюденво всем адат.

Много раз родитель едет тратить деньгина базар,Продавцы ему сбывают залежавшийсятовар.На матрацы закупили полосатый красный тик,На тазах, на блюдах медных жарко блещетсолнца лик.

Помнится, в Голотль, на свадьбу, как-топрибыл я на зов, —На стенах увидел тридцать одинаковых тазов;С удивленьем пригляделся, – все онис пробитым дном,Но родители довольны: свято мыадат блюдем.

Много было трат ненужных, ими славилсяХунзах.Справив свадьбу по старинке, разорялись людив прах.44Семьи эти перечислю, дай-ка счеты мне,сынок.Выдал дочку, горемыка, а теперь —проси кусок!

В старину седую память протянула снованить,Наши древние обряды помогла мнеоживить:В фаэтон невеста села, кони быстро понесли,Молодежь в нее кидает горсти снега и земли.Ребятишки окружили жениха густой толпой,Просят выкуп за невесту – кубки с пьяноюбузой.

Входит в новый дом девица, ярко вспыхнулиогни,Сам жених спешит навстречу, здесь знакомятсяони.Светлый мед несут в сосуде, рот помажут ейслегка,Чтобы жизнь с постылым мужем показалась ейсладка.Пир на славу… За столами собирается аул.По горам разносит эхо пенье, крики, пьяныйгул;Пьяным море по колено, льется брагапо устам,Поднял тост за новобрачных, захмелев,Абдусалам.

Состязаться в острословье стал с нимКурбанил Али,Оба что-то говорили, – мы понять их не могли.От еды осоловевши, гости спят в чаду, устав,Но недаром тамадою возглашен был Каралав;Наполняет чаши снова, поднимает грозно рог;Снова пьешь и снова пляшешь, хоть от буйстваизнемог.

А потом неделю болен, в голове тумансплошной…Чтоб поведать вам о прошлом, нужен летнийдень большой,Да и то не уложиться. Но скажу я об одном:Мы обычаи былые выжигать должны огнем.Над горами солнце встало, молодая жизньидет,И старинные адаты забывает мой народ.

Обычаи гидатлинцев

Я бичевал обычаи дурные,И в ссоре я ружья не заряжал,Я с дикостью боролся, но впервыеДля этого хватаюсь за кинжал.

В Кахибе и Хунзахе, мне известно,У девушек не спрашивал никтоОб их желаньях. Замуж шла невестаБез всякого согласия на то.

Но я не вспомню, память будоража,Чтобы в кругу моей большой родниУ сыновей не спрашивали даже,Кого мечтают в жены взять они.

А вот в Гидатле молодых заочноСосватают за выпивкой, потомВ условный срок, за час до тьмыполночной,Пошлют невесту в незнакомый дом.

Она идет, она еще не знает,Что ждет ее и, что судил ей рок.Стучится тихо и переступаетВпервые темный, чуждый ей порог.

И здесь ей слышен жирной пищи запах,Той, что готовят для духовных лиц…И вот уже она у мужа в лапах, —Мне жаль ее, как жаль в неволе птиц.

Она в слезах, но разве виноват он?Нет, в этом виноваты старики:Он был по их обычаю сосватан,Любви своей, быть может, вопреки.

Порой, адата темноте внимая,Живут супруги долгие года,Друг друга никогда не понимая,В раздоре, словно пламя и вода.

Протокол

«Ну-ка разрешите мнеСлово взять в порядке справки:Груз мы тащим на спине,А ослы лежат на травке.

Как ослы, мы в гору кладьТащим, согнуты, горбаты,И боимся поломатьСтародавние адаты.

Оттого, что гнуть должныСпину на ненужном деле,Не дожив до седины,Многие уж облысели.

Попусту не тратя слов,Нынче постановим строго:Не жалеть своих ослов,А себя жалеть немного!»

Голосует весь народ,Все за предложенье это.Но поспешно вдруг встаетПредседатель сельсовета.

Говорит он: «Люди гор,Не к лицу мне спорить с вами,Мы должны, как до сих пор,Жить и дорожить ослами.

Старики в былые дниНас не здоровее были,А не на ослах ониСено из долин возили.

Дай-ка мне, Гасан, ответ,Почему ты не намеренДелать то, чему твой дедБыл до самой смерти верен?

Не мешало б и тебеЗнать, Таиб, что вверх с делянкиНа горбе, не на арбеТвой отец таскал вязанки.

Да и твой отец, Шамхал,Был ничем тебя не хуже,А поклажу сам таскал,Не боясь дождя и стужи!

Недостойно похвалыПоруганье дел старинных, —Пусть спокойно спят ослы…Будем кладь таскать на спинах.

С непослушных будем штрафБрать в порядке наказанья…В силу данных вами правЗакрываю я собранье».

«Председатель, не спеши,Рано закрывать собранье,Ты мне сделать разрешиМаленькое замечанье:

Я хочу тебе сказать,Что добились мы победыНе затем, чтобы опятьЖить, как жили наши деды.

Славословишь путь отцов,Но подумай, верно ль это?Не был же, в конце концов,Твой отец предсельсовета.

Дай ты, председатель, намПоскорее объясненье:Почему ты лишь к осламПроявляешь уваженье?

В смысл твоих вникая слов,Крикнуть хочется: «Приятель,По вине каких ословТы над нами председатель?»

Газета «Горец» к читателю

Я – «Горец».Так меня назвали.Казалось бы, вопрос решен.Но это правильно едва ли:Я больше заслужил имен.Фонарщиком меня зовите:Иду я к людям с фонарем.Я освещаю суть событий,Несу я свет науки в дом.Вы лекарем меня сочтете,Я уподобился врачу:У горцев я всегда в почете —Я от невежества лечу.Я страж законов,Я глашатайКоммунистических идей,Учитель, не берущий платы,Надежный друг простых людей.

Я сеятель. Я сею всюдуДобра и правды семена.Известен бедному я люду,И речь моя везде слышна.

Бедняк точить не любит лясы,Меня по делу он зовет.Не надо мне муки и мяса,Не нужен за конем уход:

Что говорить, удобный гость я!Я рад хозяевам помочь…Но вот кулацкое охвостьеМеня угробить бы не прочь.

Те, кто не любит правды слова,Кому противен честный труд,Мной накрывают сор столовый,Меня на самокрутку рвут.

Но тот, кто ненавидит сплетни,Тот, для кого безделье стыд,Тот любит свет все беззаветней,Меня читает он и чтит.

На смерть моего коня