Месть Лисовина - Татьяна Николаевна Панасюк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Стой! Стой, где стоишь! Не смей!
Сестренка замерла на краю сухой кочки. Сеттер сунулся было в жижу, но тут же провалился по брюхо, еле выбрался.
– Так, парни! Давайте слеги, свяжем их поводком, я проложу и как по мосткам к ней проберусь и вытащу.
– Погоди! Надо еще ремни связать, чтобы вас вытягивать, если вы вдруг сорветесь! – Васька уже вынимал из брюк старенький ремешок. Выломали еще несколько длинных палок, связали, проложили, как мостки, через гиблое место.
– Васька, ты держи ремни, а ты, Степа – мостки, чтобы не сорвались! – Мишка на четвереньках пополз по шатким мосткам. Слеги прогибались, их заливало болотной жижей, становилось скользко. «Как обратно-то пойду?» – с ужасом подумал Мишка, медленно продвигаясь по слегам. Вспомнил, прямо на середине пути, когда погрузился с мостиком в болото, как бабуля шептала ему на ухо: «Ты, Мишутка, во всех трудных случаях попроси святого Николая о помощи! Он всегда поможет!» «Так Бога нет, бабушка!» – смеясь, отвечал внук. «А ты все равно попроси!» – наказывала бабуля.
И вот сейчас Мишаня вспомнил ее слова и взмолился про себя: «Святой Николай, помоги! Выручи нас с сестренкой! Помоги мне до нее добраться и обратно вылезти!»
И, как в сказке – вдруг оказалось, что вторая часть мосточка нашла прочную опору под жижей, перестала предательски раскачиваться и соскальзывать. И даже комары, хоть и кусались, но в глаза лезть перестали. И балансировал Мишка, как заправский акробат из цирка! Добрался. Сел на твердую кочку. Наталка обняла брата:
– Прости, Мишаня!
– Ты как тут очутилась? – стараясь не дрожать от напряжения, спросил Мишка.
Девочка потупилась.
– Ну, говори! Как тебя сюда занесло?
– Я за лисичкой пошла…
– За… за какой лисичкой, Наталка?
– За Снежком… она заблудилась бы и пропала! А я в лес пошла, а на краю леса я ее и увидела!
– Кого?
– Мамку ее! Она на меня так посмотрела, потом как побежит, я за ней. А она как остановится! Подождет меня, потом опять побежит… Так я сюда и пришла за ней… А она раз – и исчезла. А я оастала-а-ась!
– Ладно, не реви! – сказал опешивший от рассказа брат. – Не реви, нам еще обратно лезть. Так. Я тебя ремнем обвяжу. Если упадешь, тебя Васька вытащит. Только не глотай воду, а то захлебнешься! Поняла?
Сестра кивнула.
– Как ты сюда-то пробралась, через болото?
– Я за лисичкой… она проскочила поверху, я – за ней, и провалилась. Еле вылезла, – жалобно ответила Наталка. Она была вся в болотной жиже, с головы до ног. Может быть, поэтому ее и не донимали так сильно комары, как ребят на той стороне трясины.
Обратно Наталка лезла первой. Мишаня еще раз попросил Святого Николая о помощи. Сестренка довольно ловко пролезла по мостику, Мишаня, по проторенной дорожке – за ней. На краю трясины отдышались и пошли обратно.
Возвращались огородами, надеясь сохранить в тайне это приключение. Девочки нагрели воды, вымыли Наталку с мылом в корыте, постирали сарафанчик и помыли городские сандалики. Мальчишки мылись с ведра, во дворе. Когда Мишка вошел в избу, сестренка сидела, укутанная в бабкины рушники и простыню, чистая и довольная – жевала большой ломоть хлеба и отхлебывала из кружки топленое молоко. Бабуля корову не держала, брала молоко у соседки.
– Спасибо, девчата! – поблагодарил Мишка девочек. – Угощайтесь сами!
– Да нет, мы домой, ждут нас! – и ребята убежали по домам, а Мишка присел рядом с Наталкой. Предстоял тяжелый разговор.
– Наталья! Если я тебе одну тайну открою про Снежка, ты обещаешь молчать, что знаешь?
Наталка перестала жевать и воззрилась на брата. Мишка взял из ее рук кружку с недопитым молоком и поставил на стол.
– Да… буду молчать…
– Ну так вот… на самом деле Снежок не сбежал в лес. Померла она, Наталья…
Глаза у сестры, и без того большие, раскрылись еще больше:
– А деда сказал…
– Деда сказал, чтобы ты не ревела. Ты же чуть что – рев на всю деревню поднять готова!
Наталья опустила голову.
– Ну вот, видишь – опять ревешь…
– Я не реву… – ответила сестренка и тихо заплакала.
– Так что ты брось это – за лисами в лесу гоняться. Видала, куда тебя лиса завела? В болото! Не будешь больше?
Наталка покачала головой. Мол, не буду…
Скрыть происшествие не удалось. Бабуля была – «домашнее КГБ», как прозвал ее дедушка. Вернулись они к вечеру, довольные, с городскими покупками и при деньгах – весь товар продали! Мишанька не успел упихнуть сестру в постель – было еще рано, бабуля заподозрила бы неладное. Но она и так их вычислила.
Наталка в другом платьице, корыто не на месте, мыло смылено. Сандалики сохнут, а чего им сохнуть? А… вот и грязь, которую не заметили девчонки! Та-а-ак…
– Наталка, а ты хоть грязь эту в рот не брала? – невинно поинтересовалась бабуля у уписывающей привезенный печатный пряник девульки. Мишаня чуть не подавился своим куском. Хотел пнуть Наталку под столом, но не достал и ограничился только «страшными глазами». Наташка ничего не заметила и, святая невинность, отвечала:
– Не-а, бабуль, я пальцы в рот не сувала! Я их об травку обтерла!
– Правильно, Наташенька! А платьице кто постирал, кому спасибо сказать?
– Нина и Галя, они и постирали, и мне голову вымыли, видишь, как!
Это бабушка тоже приметила – коса заплетена кое-как (Мишка заплетал).
– Не умаялась, так далеко бегать? – бросила бабуля еще один камень «в кусты». «Из кустов» выскочил большой русак:
– Умаялась, бабуля, но я уж больше не пойду за лисичкой!
В горнице повисла гнетущая тишина. Дед отложил ложку – если кашу с маслом – и внимательно посмотрел на внука.
Пришлось выложить всю правду. Мишка сидел, красный, как рак. Сестра старалась ни на кого не смотреть – поняла, что проболталась, и что брату сейчас достанется на орехи. Дед то за ремень хватался, то охал, то за бороду себя дергал. А потом встал, полез в шкафчик, вытащил оттуда бутылку с настойкой и стакан. Налил, выпил. Спросил бабулю:
– Будешь?
– Давай! – неожиданно ответила та. Бабуля сидела прямо, только прижала к себе Наташку, будто боялась отпустить. Выпила рябиновой настойки и пригорюнилась.
– Ну, все… узнают родители, больше вас к нам не пустят… отправят в интернат…
– Мы больше не будем! – пробасил Мишка.
– Я не буду! – загудела Наталья.
– Эх, Михаил! Выдрать бы тебя ремнем! – сказал, наконец, дедуля. – Вот так хочется… ты не представляешь, как! А рука не поднимается – ты же спас Наталку от смерти. И Бойкого подрядил, и со слегами придумал… Эх, братец ты мой, какой же ты дурень! Если бы Наташка утонула, что бы с матерью, с отцом стало! А с нами… А ты, Наталка, не горюй, я тебе новую лисичку из лесу принесу!
Наталка
