Месть Лисовина - Татьяна Николаевна Панасюк

И тут его попутал леший – все как у людей! Больно хорош был селезень. И заманчиво близко оказалась норка его прошлой любови. Лис знал, что прошлая любовь не нашла себе пары в зимний гон, и что он может попробовать наведаться в гости, не опасаясь противника. А селезень был такой свежий, такой жирный!

Загул удался. От селезня остались только крылышки, зазноба угощала Лиса винной ягодой малиной, почти два дня пролетели незаметно. Очнулся гуляка лишь под вечер, вспомнил, что его ждет семья. Завздыхалось, загрустилось. Лисовин представил себе, как его встретит женушка… Провожала она его тоже неласково. Не везло ему с добычей весь прошедший месяц, а сама лисица не охотилась, выкармливала лисят.

– Иди, наконец! Принеси хоть что-нибудь! Что ты у меня такой непутевый? Посмотрел бы ты, как другие живут! – ругалась лиса, выпроваживая его давеча из норы на жарищу. Лис, злой на жену, твердо решил, что без добычи он в этот раз не вернется. И ему повезло!

Правда, от «повезло» мало что осталось. Но делать нечего. Помахал хвостом зазнобе, взял в пасть утиное крылышко и отправился домой. Уже подходя к норе, удивился, как притих лес. И сорока всю дорогу что-то пыталась ему прострекотать. Когда до дома оставалось немного, он учуял людей.

След был не свежий, вчерашний. Собака и люди. Двое. Лис выронил крыло и в несколько прыжков оказался у заветного пригорка. Обнюхал площадку, влез в нору. Никого. Побежал по следам матери-лисы, добрался до барсучьей норы. Да, вчера еще они были тут! Следы уводили в сторону елового леса. Лисица и один лисенок. Один!

Лис дошел по следу до границы владений семьи его женушки и дальше не пошел. Семья жены его не переносила. Лисовин был безродный. Не то, что семейство жены, проживавшее в этом лесу с незапамятных времен! От одной только летописи с перечислением имен предков у Лиса начинало сводить челюсть, так хотелось зевнуть. А сейчас его мало что не примут, еще и побьют за то, что он не спас лисят! Выяснится про загул, про…

Понурый Лис приплелся к разоренному семейному очагу. Уныло обнюхал площадку. И учуял кровь лисенка. Шерсть поднялась дыбом на загривке. Лис прищурился и побежал по человеческому следу.

Лисовин остановился на краю поля. Он слышал шум человеческого жилья – хлопанье дверей, голоса, блеянье козы. Лис принюхался и побежал вдоль засеянного поля к деревне.

Дни шли своим чередом. Спасенные лисята подрастали. Мама-Лисичка, в окружении сочувствующей ее горю родни, отдохнула, отъелась, похорошела. Лисята, играя, убегали все дальше от родной норы. Когда-нибудь они убегут далеко-далеко, встретят свою пару и вернутся только попросить материнское благословение – так было принято в этом благородном лисьем семействе.

Лисице уже подобрали для будущего гона великолепного самца, крупного, статного Лиса, не сравнить с безродным замухрышкой, прошлым мужем! Лисица благосклонно принимала подношения от жениха – он не скупился. Приносил тушки птиц, мышей, даже зайца приволок, не поленился. А какая у него была нора! Чистая, сухая, просторная! Их с Лисовином семейное гнездышко не шло ни в какое сравнение с новыми великолепными хоромами, где к зиме ее ждали, как хозяйку.

Но по ночам Лисица тосковала по потерянным лисятам. Жальче всего ей было Звездочку. Они с Лисом так назвали дитя из-за странной формы белой грудки – у нее как будто была звезда с лучами, где у всех лис обычная белая манишка. Может быть, оттого, что Звездочка была последышем, маленькой и слабой, а, может, оттого, что она была самым нежным и ласковым ребенком – мать-Лиса тосковала так отчаянно, что однажды, увидев похожую на дочку молодую лису, замерла от неожиданности.

– Простите, мы не знакомы? – срывающимся голосом спросила Лисица молодую красавицу. Но та только высокомерно фыркнула и убежала, а радость Лисы сразу потухла. Ну как она могла принять свое дорогое дитя за эту расфуфыренную кралю? Нет, ее дитя так не повело бы себя в беседе с незнакомкой, да и звезда на грудке только почудилась.

И однажды Лисица решилась. Пробормотав что-то тетушке, в норе которой она с лисятами нашла приют (да, да, и у лисиц бывают добрые тетушки), Лиса строго-настрого велела лисятам не выходить наверх, а сама отправилась якобы на свидание с Великолепным Лисом. А на самом деле – сбежала из-под родственной опеки.

– Пойду, пройдусь! – говорила себе Лисичка, держа путь в сторону своего разоренного дома. – Пойду, посмотрю – может, кто поселился в норе. Может, подскажу что-нибудь новым жильцам… где лучшая охота, где вода…

Лисица обманывала себя. Ей хотелось посидеть в тишине, потосковать по утерянной жизни. Вздыхая, она подошла к входу в нору. Нет, никто не вселился, так она и стояла, брошенная. И тут Лису как кипятком ошпарило: сначала она почуяла слабый знакомый запах, а потом увидела следы лап крупного лиса на земляной площадке. И запах, и отпечатки были ей знакомы – это был ее муж, безродный Лисовин.

Лисица присела, задумчиво оглядела следы. Сомнений не было – это был он. Гнев заполнил ее сердце и затмил разум. «Подлец! Так ты жив? Тебя не разорвали собаки, ты не попал в капкан, не пошел на воротник, не утонул в болоте. Ты просто нас предал! Ты сбежал! Бросил Тайну, Бирюсу, меня и нашу Звездочку, нашу малышку!» Лисица вскочила и, унюхав трехдневный слабый след, побежала по нему.

Барсуки, не ожидавшие возобновления опасного соседства, стремглав кинулись в свою нору, да старая тетка барсучиха, толстая и малоподвижная, застряла. Барсучата, толкавшие ее, только и увидели, как мимо них пролетела, почти не касаясь земли, огненной лентой лисица. Только и успели, что охнуть, замерев с раскрытыми ртами, а той уже и след простыл.

Лисица долетела по следу до поля с золотящейся поспевшей пшеницей. След уходил к деревне. Лисица не решилась идти дальше. Немного постояв, она повернулась к деревне спиной и побежала домой. До их леса доходили слухи об объявившемся Лисе – грозе курятников. Обрывки историй выглядели внушительно. Но Лисице и в голову не приходило, что это мог быть ее беспутный Лисовин – она считала его погибшим. Неужели это и в самом деле он?

А мы вернемся на несколько недель назад. К тому дню, когда были забраны лисята.

Дед вытряхнул лисят в деревянный ящик с щелями для воздуха и сразу заметил, что с одним лисенком – маленькой девочкой – непорядок: белая манишка была испачкана в крови. Дед крякнул, взяв в руки лисенка: видно, пес Бойкий укусил лисичку, не давая ей забраться в нору.

– Ну что