Время перемен - Кэтрин Куксон

– Тройня, неужели непонятно? – теперь он говорил во весь голос. – У Дэна с Барбарой – тройня!

Бриджи словно пружина подбросила. Подняв руки к лицу, она растерянно смотрела то на экономку, то на Гарри, вопящего на весь дом.

– Как вам новость, миссис Кенли? – кричал он. – Неплохо, да? Я дедушка, трижды дедушка! – Он схватил Бриджи за плечи. – Идем, идем, это надо как следует отметить. Миссис Кенли, передайте Армстронгу, чтобы он выставил прислуге к обеду с полдесятка бутылочек – тем, кто в доме, и дворовым. Пусть выбирают: виски, бренди. Нет, лучше пришлите ко мне Армстронга, я ему сам все скажу.

– Да, конечно, сэр, сейчас же отправлю его к вам. Как я рада за мистера Дэна и мисс Барбару, то есть миссис Дэн, – тараторила, сияя улыбкой экономка. – Такая замечательная новость. Я… я так рада за вас и… за них.

– Спасибо, миссис Кенли, – дрогнувшим голосом поблагодарила Бриджи, тело ее сотрясала дрожь. Она не сопротивлялась, когда Гарри взял ее за плечи и вывел из комнаты. Мысли путались у нее в голове. Барбара, ее горячо любимая Барбара, наконец-то стала матерью. А до этого две неудачи, два разочарования. И вот – тройня. Если бы только они были в Англии. Ну почему бы им не вернуться. – Если бы они были здесь, мы могли бы к ним поехать, – печально проговорила Бриджи, войдя в гостиную.

– Но мы же можем съездить и во Францию.

– Нет.

– Почему, нет?

– Ты же знаешь. Она… она никогда нас не приглашала к себе. И Дэн тоже. Мы не можем ехать без приглашения.

– Ну, нет! – Гарри выразительно помахал у нее перед носом пальцем. – Теперь все иначе. Не думай, что я допущу, чтобы три моих внука жили вдали от меня и их воспитали, как каких-то французишек. Ни за что! Когда они жили там вдвоем – одно дело. Но теперь все по-другому. Господи! – Запрокинув голову, он подошел к окну. – Я не думал, что такое еще возможно. У Джона и Дженни вообще ничего, никакого намека. Потом у Барбары два раза случались неудачи. Последняя надежда Кэти. Может быть, через год ей будет уже чем меня порадовать. Думаю, девочка будет плодовитая. Кэти вся в меня. Скорее всего, сразу забеременеет.

Бриджи молча смотрела на мужа. Его слова звучали, как заклинания. Казалось, он действительно говорил с Богом. Женщина понимала, что ему не нужно мешать. Это было особое событие в их жизни. Просто каждый переживал его по-своему.

– Да, Кэти, – вспомнил Гарри. – Я получил от нее письмо. Что-то там не так. Она сегодня будет у нас.

– Я рада, что она приезжает, но что, по-твоему все-таки случилось? – спросила жена.

– Точно не знаю, – продолжая улыбаться, муж подошел к ней. – В конце письма были строчки: «У меня есть для вас новость, надеюсь, она вас сильно не разочарует».

– Может быть, она передумала выходить замуж?

– Что? – рассмеялся Гарри. – Ты думаешь, он позволит ей передумать? Уж кто-кто, только не наш Вилли. Парень своего ни за что не упустит. Слишком многое он поставил на кон.

– Твое мнение о нем с некоторых пор изменилось.

Улыбка Гарри медленно растаяла. Он кивнул и прищурился.

– Ты права, кое в чем мои представления сейчас иные. Но все равно, я считаю, что в Манчестере не найти другого такого работника, кто так бы хорошо знал дело. Он лучше нашего Джона. Хотя у него тоже неплохо выходит, но ему недостает жесткости Вилли. Так что, этот парень действительно на своем месте. Если бы остался Дэн, все было бы по-другому. Знаешь, я всегда поражался, как Дэну удалось за столь короткий срок добиться от рабочих такой выработки, и это при его нелюбви к фабрике, всей грязи и прочему. Притом рабочие относились к нему лучше, чем ко мне или кому другому. Для меня это так и осталось загадкой. Дэн, Дэн. – Гарри с силой ударил кулаком себе в ладонь. – Он хоть и разочаровал меня в свое время, но сейчас полностью оправдался. Тройня, скажи пожалуйста, тройня!

Дверь открылась. Вошел Армстронг с подносом, на котором стоял графин и бокалы.

– Армстронг, слышал новость? – спросил дворецкого Гарри.

– Конечно, сэр. Примите мои поздравления и передайте их мистеру Дэну и его… супруге. Вся прислуга присоединяется к поздравлениям. Мы все так рады. Только об одном сожалеем, сэр.

– О чем же, Армстронг?

– Что малыши родились не в этом доме, сэр.

– Мне тоже жаль, – отвернувшись проговорил Гарри. – И твоя хозяйка тоже об этом сожалеет. – Он коснулся руки Бриджи, сидевшей на диване у камина. – Но, не беспокойся, они здесь будут, правда, моя милая?

– Я… я надеюсь, – без особой уверенности ответила Бриджи. – Поблагодари всех за теплые слова, Армстронг, – обратилась она к дворецкому. – Я передам их поздравления и пожелания мистеру и миссис Беншем, когда буду им писать.

– Благодарю, мадам. – Армстронг поклонился и вышел.

Через несколько минут они уже стояли с полными бокалами и смотрели друг на друга.

– Три парня, вот это да! – в очередной раз восхитился Гарри, чокаясь с женой. – Родись они здесь, вот бы ты с ними занялась.

Бриджи промолчала. Она не смогла сказать: «Я не хочу больше воспитывать детей, чьи бы они ни были. Сорок лет я заботилась о чужих детях, втолковывала им свои принципы, устраивала их жизнь. И к чему это привело? Первая Барбара умерла от позора, ее сестра Констанция живет всего в нескольких милях, но мы стали с ней чужими навсегда. А вторая Барбара, она была мне, как родная, и что же? Предпочла брак без любви и чужой край, только бы быть подальше от меня». Нет, думала Бриджи, больше она никакого отношения к детям иметь не будет. И тут вспомнила, что собиралась к Мэри в коттедж сообщить новость.

– Я должна сходить к Мэри. Надо ей обо всем рассказать. Пойдешь со мной?

– Нет. – Гарри тряхнул головой. – Почему этой женщине нравится одной в коттедже, когда она вполне могла бы жить здесь? Не понимаю я ее. Ты напрасно сказала, что коттедж в полном ее распоряжении.

– Я поступила правильно, – твердо заявила Бриджи. – Мэри хотела иметь свой дом. Всем этого хочется, Гарри. Всю свою жизнь она служила мне и окружавшим меня людям. Я ее понимаю, и ей там хорошо.

– Хорошо, как же! Большое удовольствие сидеть неделями в занесенном снегом коттедже, как было в прошлом году. Да еще и с кашлем, словно собачий лай.

– Она обещала, в плохую погоду переходить в дом, так что пусть все остается, как есть. Так ты идешь или нет?

– Нет, и точка.

– Будешь мало ходить, наберешь лишний вес.

– Кто, я наберу вес? – Он довольно похлопал себя по плоскому животу. – Никогда этого не будет. Я, как борзая, всегда остаюсь поджарым. Ну, хорошо, пойду, только не смотри на меня так. – Он шутливо хлопнул жену по руке. – Тебя не переупрямишь, дожмешь кого угодно. Хватка у тебя бульдожья. А теперь отклеивайся от дивана и идем.