36 исторических миниатюр. Сборник - Владимир Залесский

Он увлечется личностью Наполеона, идеей возрождения воинской доблести, замыслами восстановления величия китайской империи.

Он возглавит революционные изменения, массы людей пройдут через испытания.

Он приведет страну к реальной независимости. При нем Китай станет в ряд великих мировых держав. К тому времени, когда он умрет, Китай станет сильной, единой, быстро развивающейся державой.

Мой вопрос Вам об этом юноше. Выскажите Ваше мнение: этот юноша следовал Вашему учению?

Шан Ян ждал мнения Конфуция. Тот размышлял.

Затем высказался несколько отвлеченно:

– Благородный муж с достоинством ожидает велений Неба.

Запущенная орбитальная станция – по своему назначению космическая исследовательская лаборатория – ожидала первого посетителя.

Сотрудники наземного Управления полетом сосредоточились: открылся входной люк, наступил ответственный момент.

Внезапно солнечный ветер сделал слышными для участников сеанса связи слова из какой-то радиопрограммы, читаемые на иной радиоволне: «Благородный муж с достоинством ожидает велений Неба».

Участники сеанса связи заулыбались, посчитав классическую фразу хорошим предзнаменованием.

Раздались короткие аплодисменты.

Наступила очередь докладов с борта станции по установленной форме.

Шан Ян размышлял о словах Конфуция. После паузы Конфуций добавил:

– Уважаемый господин Шан Ян! Придут в жизнь новые поколения, другие молодые люди. В их распоряжении будут труды мудрецов, эти молодые люди напишут выдающиеся сочинения, будут работать в библиотеках…

Задумчиво глядя в пространство, Конфуций завершил мысль:

– Никто не заберет у вас древних мудрецов! Труды Конфуция всегда с вами!

*** 24 февраля 2017 – 01 марта 2017 г.

7.Сказка о Пожилом Человеке. (Из Сборника «7 сказок о писателях»)

Приготовления завершались.

Оставалось отдать приказ. Приказ сложный.

Но кто-то должен его отдать.

Да, для этого требуется человек с опытом, который много лет вел за собой других людей: в бои, к победам. Которому доверяли. Человек, видевший кровь. Человек, который – возможно – способен услышать голоса, мнения предков, великих древних мудрецов.

Который жил и действовал с тем, – уже ушедшим из жизни, – которого называли и называют Великим…

Оставались минуты.

Завершатся приготовления, войдет генерал, и он, пожилой человек, отдаст генералу приказ.

В памяти неслись воспоминания из прошлого.

Вот: он молод, он на учебе. Далекий город. Дружелюбная страна.

Светловолосая девушка звонко читает поэтические строки:

«… не расстроенные тучиНесчастных нарвских беглецов,А нить полков блестящих, стройных,Послушных, быстрых и спокойных,И ряд незыблемый штыков».

Блестящих! Стройных! Быстрых и спокойных! Ряд незыблемый!

Подумалось: зачерпнуть энергии успеха, и с этой энергией ехать на родину. И действовать, действовать, действовать!

Новые воспоминания: советники. Разные, конечно, люди.

Но так же – с энергией успеха. По-разному складывались события, – при их помощи, – но ведь и мы дождались своих побед! Как-то один из них выразился с улыбкой: «За вашу и нашу вольность!». Романтики? Избыточно простодушные и чрезмерно возвышенные? Все мы были тогда немного романтиками… Много думали о возвышенном, зачастую – о несбыточном… Это была не идеология, но что-то более глубокое. Эта была искренняя симпатия. Взаимная.

Вспомнился тот маршал, который прибыл с Запада на Восток после Великой Победы. И почти за месяц со своими стремительными полками разбил могучую миллионную армию.

После победных разгромов было общее совещание.

А за ним, как водится, небольшой праздничный обед.

Вышли на свежий воздух. Маршал был в хорошем настроении. С веселым видом спросил: «Да, комиссар… Поднебесная не сгинела?» Прозвучало не совсем обычно, но смысл – в общем – был ясен.

Маршал был рад: и за нас – искренне. Он как-то внутренне собрался в тот момент и тихо сказал: «Господь поддерживает всех падающих и восставляет всех низверженных». Говорили, что отец маршала – священник.

Эта своеобразная энергия своеобразного успеха словно оставалась с нами. Зачерпывали ее вместе с знаниями о космосе, об атоме. Прошли через все трудности. Трудности этого сложного века.

Впрочем, за тысячелетия было много событий: и свершений, и трудностей.

Теперь – некоторые, из нового поколения, на нашей земле родившиеся – пытаются учить.

Кто-то в молодом возрасте учился, кто-то в бои ходил, кто-то писал сочинения о трудах древних мудрецов, кто-то работал библиотекарем…

Имея опыт не маленький – и мирный, и боевой, – не отказывались учиться!..

Молодые люди учатся! Входя в жизнь, стремятся к знаниям, обретают опыт!

Учат мудрецы!

Учит история!

Мы же следуем мудрости: «…Правитель да будет правителем, подданный – подданным…».

Унеслись воспоминания: вошел генерал.

Пожилой человек подошел к генералу и стал перед ним, глядя ему в лицо.

Встретил спокойный взгляд генерала.

«Действуйте генерал! Я приказываю: начать действия! Начинайте!»

*** 26 февраля 2017 года – 02 марта 2017 года.

8. Сказка об удачливом бароне и гениальном изобретателе. (Из Сборника «Две сказки о четырех технических революциях»)

1861 год. Старинный замок.Спешащий по делам гениальный изобретатель. Изобретатель двигателя Промышленной революции.Портреты на стенах.

С одного из портретов сошел мужчина.

– Не возражаете, господин академик, если пройдусь с Вами несколько минут?

– Сочту за честь, господин барон, – ответил изобретатель.

Деликатно отказавшись в свое время от предложенного ему титула барона, гениальный изобретатель не отказывался от членства в разных ученых обществах – и был членом в королевских обществах: лондонском и эдинбургском, в Парижской академии и во многих других.

– Знакомлюсь, господин академик, на досуге с литературой. Недавно прочитал о Вас биографический очерк. Вот, например, что там о Вас говорится: «Он был очень счастлив в своих денежных компаньонах».

Барон внимательно посмотрел на изобретателя.

И продолжил:

– Писатели любят говорить красиво… Иногда трудно понять, где же истина. Невольно задумаешься о силе литературного творчества и изменения фокуса внимания. Вот и я недоверчиво отнесся к «счастью», «даруемому» денежными компаньонами… По совпадению увидел Вас, господин академик, спешащего по делам, решил прояснить для себя возникший вопрос…

– Представьте себе, господин барон, все возникавшие трудности разрешались благополучно. В итоге практическое внедрение моего изобретения завершилось удачно. По большому счету, к партнерам у меня претензий нет. Даже есть поводы благодарить их…

– Прекрасно, господин академик! Вижу, что автор биографического очерка о Вас старался быть точным. Благодарю за ответ!

Изобретателю показалось, что барон намеревается вернуться обратно в портрет.

– Воспользуюсь случаем, господин барон. Поинтересуюсь. Как Вы решились, Вы лично – понятно, не один, не в одиночку, – но Вы лично… Направиться к Главе Государства, потребовать от него подписания Исторической Хартии конституционности, парламентаризма и правосудия?

– Барон улыбнулся.

– Как говорил один известный литератор, мой дальний родственник, «проснулся – прибери планету». В то время мы столь масштабные задачи перед собой не ставили, но решили прислушаться к рекомендации. Редакцию несколько изменили: «проснулся – займись улучшением дел на Острове».

Вот, проснулся, и приступил к делам…

– Приятно понимать, господин барон, что у Вас хорошее настроение.

– Родственники не забывают. Прислали презент.

– Вы шутите, господин барон, но дело-то не такое уж и простое. И необычное, и рискованное.

– Понимаю. О серьезных вопросах с шуткой не всегда уместно говорить. В качестве оправдания приведу следующий довод.

Один из авторов, – опубликовал книгу о великих людях, – похоже, британец, – пишет, что и Промышленная революция, и Американская и Французская революции произошли в одну и ту же историческую эпоху. И что Промышленная революция оказала значительно большее влияние на повседневную жизнь людей, чем любая из этих названных политических революций.

Этот автор считает Вас, господин академик, одной из самых важных личностей в истории.

Даже Ричард Львиное Сердце, сочиняя рыцарскую балладу, не мог бы написать лучше!

После короткой паузы барон продолжил:

– Вот я беседую с Вами, господин академик, человеком, который – по логике автора одной из книг о великих людях – равноценен целой когорте известнейших политических деятелей. Задаю, например, Вам вопрос: «Как решились Вы начать Промышленную революцию?». Один из вполне допустимых вариантов Вашего ответа: «Проснулся, и приступил к делам». Как вам моя версия, господин академик?