Дегустаторы смерти - Филоненко Вадим Анатольевич

«Удавка». Не самое редкое, но смертельно опасное явление Зоны. Что-то вроде турбулентного потока, который струится вдоль земли, как воздушная река, и в нем, как в реке, можно «утонуть». Страшная смерть. Видал я однажды, как мучился бедолага-сталкер, который вовремя не разглядел ловушку. Я тогда подошел на его крики, вернее, предсмертные хрипы, но спасти уже не успел…

Но самое неприятное для нас то, что от «удавки», как и от «кобры», «трассер» не защитит.

Аномальный поток струился мимо меня, пересекая проселочное шоссе. Порой он становился полностью прозрачным, но потом я вновь различал на дороге прямо перед собой едва заметные колебания воздуха – словно передергивали прозрачную занавеску.

Обычно «удавка» конечна – рано или поздно ее хвост исчезнет на другой стороне обочины, освобождая шоссе для проезда. По-правильному стоит подождать. Но, как назло, у Сала почти не осталось времени…

А что у нас с объездом? Я попытался прикинуть маршрут. Но его не было! То есть совсем. По обеим сторонам дороги разрослись деревья и кусты – пешком пройти можно, а на телегах шиш.

Я вернулся к машине.

– Толик, ты как?

– Нормально, – соврал он, лязгая зубами. Его трясло настолько сильно, будто сквозь тело раз за разом пропускали электрический разряд. Толик включил печку, закрыл все окна, так что в машине стояла парилка. Но ему все равно было холодно. Очень.

– На-ка глотни, – я протянул Анатолию свою заветную фляжку с разбавленным спиртом.

Он попытался отхлебнуть, но никак не мог попасть горлышком в рот. Спирт расплёскивался, распространяя резкий аромат беды и смерти. Я мельком удивился: раньше запах алкоголя ассоциировался у меня совсем с другими вещами – с задушевной беседой, веселой гулянкой, сексом, а порой и хорошей дракой…

Вылив на себя почти всю флягу, Толик все же сделал пару-тройку глотков. Вскоре спирт подействовал, щеки Сала слегка порозовели, трясучка уменьшилась.

Отлично! Кажется, нам удалось выиграть хоть немного времени. А как там «удавка»? Убралась уже или нет?

Я рысью бросился обратно к свалке. В первый момент мне показалось, что путь свободен. Но нет! Вскоре снова «передернули занавеску».

Мои мысли понеслись со скоростью пулеметной очереди, прикидывая возможные варианты. Но реальным был только один. Поганенький вариантик, если честно.

Несколько мгновений я колебался, борясь с остатками совести. На душе было худо, но иного выхода нет. Чтобы спасти Толю, нужно подставить кого-то другого. Жизнь за жизнь. Такова плата, Зона другой не признает. Она по мелочам не играет – только по самым высоким ставкам, заставляя частенько идти ва-банк…

План действий быстро сложился в голове. Для начала надо исчезнуть из глаз наблюдателей. А их хватало – длительная остановка заставила многих покинуть телеги, распрямить спины, размять затекшие от сидения ноги. Люди переговаривались, посматривая на нашу с Салом телегу, видно гадая, почему стоим. Иван Сапог вообще направился к нам, не знаю уж, по собственной инициативе или его Сумрак послал выяснить причину задержки.

Я кивнул сам себе. Сапог так Сапог. Он и станет платой за Толика. Я-то планировал действовать через Сумрака, но так даже проще – выбор сделала сама судьба.

Обреченный на смерть шел вдоль машин, остановился возле Архимедика, беззаботно перекинулся с ним парой слов и двинулся дальше.

Я присел на корточки так, чтобы вездеход закрывал меня от посторонних глаз, быстро размахнулся и перебросил через «удавку» одну забавную штучку Ту самую, которую достал из шкафа у себя дома, когда на краткий миг вышел из-под наблюдения Утюга. Она перелетела обочину, упала позади «удавки» и осталась лежать блестящим белым колечком.

Только успел, как ко мне подвалил Сапог и с видом знатока спросил:

– Ну чё, Трын-трава? Проблемы? Помочь порешать?

– Да тише ты, – с заговорщицким видом цыкнул на него я. – Чего орешь? Хочешь, чтобы Сумрак прискакал?

– А чё? – Он машинально понизил голос до шепота и присел на корточки рядом со мной. – Ты куда смотришь? – Сапог увидел колечко. – Ого! Это же…

– Он самый. Лечебный «браслет».

– Дорогая штука? – уточнил Сапог.

– Да уж не дешевая, – подтвердил я. – Только нам с тобой он не достанется. Эти гребаные сталкеры забирают себе весь хабар.

– А мы им не скажем, – Иван хитренько сощурил глаза. – Поделим пополам, – он покосился на сидящего в машине Сало и поправился: – На троих. Ты иди его бери…

– Ага, – перебил я, – вот так при всех сейчас и попрусь. Нет, надо по-другому. Я отвлеку Сумрака и остальных. Устрою типа совещания, а ты по-тихому хватай хабар. Лады?

Сапог замялся. Ему явно не хотелось сходить с дороги на обочину. Пришлось надавить на него:

– Не стремайся, иди. Там безопасно, отвечаю, – последние слова комом застряли у меня в горле. Я откашлялся и повторил: – Иди, не боись.

– Ну ладно, – решился Сапог. – Отвлекай Сумрака.

– Ага, – я потоптался на месте, борясь с острым чувством вины. Смерть, на которую я обрек его, легкой не назовешь.

Едва Сапог пересечет аномальный поток, воздух обовьет его тугим, тяжелым кольцом, будто гигантская анаконда. Стиснет в жестких объятиях, ломая суставы и кости. Невыносимым давлением ворвется в уши, разрывая барабанные перепонки в клочья. Выбьет динамическим ударом глаза. Я вспомнил, как корчился от боли тот, погибший, сталкер. Как из глаз и ушей у него хлестала кровь, а он пытался зажать их покалеченными руками, но те не слушались, вывернутые под немыслимыми углами из суставов. Как бедолага судорожно разевал рот, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха, которого вокруг было убийственно много, но в легкие не попадало ни капельки. Тот сталкер синел и задыхался, хрипел от ужаса, ослепнув и оглохнув, оставшись один на один с болью.

Страшные воспоминания отчетливо всплыли в сознании. Я чуть было не передумал отправлять Сапога на ТАКУЮ смерть, но тут вмешался рассудок. «А как же Толя? Хочешь, чтобы погиб он?»

Воображение нарисовало скрюченный замерзший труп и рыдающую над ним Сашку.

Мое лицо закаменело. Больше я не колебался. Кто-то сейчас умрет, и это будет не Толик!

– Дуй за «браслетом», – уже твердо повторил я Сапогу, а сам рысью направился к Сумраку, доложил: – Там серьезная проблема.

Сказал это нарочито громко, чтобы услышало как можно больше народу. Сработало. Нас с Колей окружили плотным кольцом. Теперь на Сапога никто не смотрел.

– Говори, – потребовал Сумрак.

– Дорогу перегородила «удавка». Нужно ждать, сколько, не знаю…

Мои слова заглушил истошный вопль. Это кричал Сапог. Все головы, как по команде, повернулись в ту сторону, и только я не стал смотреть. Видел уже. И прекрасно представлял, что там сейчас происходит. К тому же не стоило терять времени. Сейчас «удавка» свилась вокруг Сапога в кольцо на обочине, а значит, дорога свободна. Смерть Ивана будет не слишком быстрой, и, пока он корчится в муках, у нас есть шанс проскочить.

– Коля, – я схватил Сумрака за плечо. – Мало времени. По машинам!

Он понял все мгновенно. Его лицо приняло странное выражение, я толком не понял, какое. Да и не до того.

– Ну ты и… Не ожидал от тебя, – пробормотал Сумрак и громко приказал: – По машинам! Уходим! Кто последний, тот труп.

Я побежал к свалке, изо всех сил стараясь не глядеть на происходящее с Сапогом и запрещая себе реагировать на его крики.

Посмотрел на шоссе. Вроде чисто. «Удавки» не было. Ее как магнитом притянуло к Ваньке.

В один миг сел в свою телегу. Завелся, нажал на газ и глянул на Сало. Он скрючился в кресле, обхватив себя за плечи руками, и трясся от холода.

– Толя, как ты?

– Игорь… – Он с трудом сфокусировал на мне мутный взгляд, провел дрожащей рукой по лбу, безуспешно стараясь унять стук зубов. – Я, кажется, улетаю… Перед глазами метель… Где глюки, где реальность, не пойму. Кто-то кричит, слышу. Или это мне кажется?.. Одни сугробы вокруг…

– Нет никаких сугробов! Слышишь? Не сдавайся! Борись! – Я стиснул его руку и тут же отдернул ладонь. Анатолий был холодный, как лед. Я заскрипел зубами, все прибавляя и прибавляя скорость, уповая на «трассер».