Отбор Истинных. Книга 2. Второй шанс для принцессы - Кира Иствуд

Отец упирается руками в столешницу, двигает челюстью, будто пытаясь что-то сказать и не находя слов. Опускает голову так, что седые волосы падают на морщинистое лицо, скрывая взгляд.

Ему стыдно? Он чувствует вину? Собирается просить прощения?

Мне мерещится, что если он сейчас извинится… если объяснит так, чтобы я поняла! То словно бы тогда между нами ещё можно будет что-то можно исправить, склеить разрушенное доверие, сохранить столь важную связь дочери и отца.

Но когда Король вновь поднимает голову, в его глазах лишь холодная сталь.

– Хорошо, что ты всё узнала, – говорит он без единой эмоции. – Да, это хорошо. Теперь ты, наконец, понимаешь меня.

– Понимаю?

– Да. Понимаешь, почему обязана бросить Отбор. Почему нет иного выбора, кроме как выйти за Гилберта. Только так он может взять алтарь под контроль. Больше ты не сможешь убегать от ответственности. Пришло время исполнить свой долг, дочь.

– …и это всё, что ты мне скажешь?!

– А чего ты ждала? – кривит губы отец.

– Ты убил меня! – я срываюсь на крик.

– Нет! – он отрицательно мотает головой. – Ты жива. Жива и здорова. Пользуешься богатствами королевского дома, сытно ешь и спишь в тепле. Разве это похоже на смерть? По сути, можно считать, что ничего не было. Ничего плохого не случилось.

…не было?

…не случилось?!

Мне хочется засмеяться от нелепости этих слов! Голос хрипит от обиды и саднящей боли:

– Вся моя жизнь прошла под знаменем вины и стыда! Моя душа разбита! У меня отобрали магию! Отобрали уважение! Привязали к алтарю! Разве мало я отдала Аштарии?

– Служение народу – твоя судьба!

– Скорее уж, слепое служение чужим целям! Почему за столько лет ты не рассказал мне правду?!

– Я защищал тебя, Николь, – рыкает Король.

– Ах, это ради меня!

В груди будто разверзлась кровоточащая рана. Отец… тот на кого я равнялась! Тот, кто был мне примером! Даже сейчас он не может найти ни одного слова любви для своего ребёнка. Неподвижный, будто ледяная скала, смотрит непроницаемым взглядом. Неужели он правда ничего не чувствует? Внутри него осталось хоть что-то, или всё вымерзло?

Я хочу прокричать этот вопрос вслух, но вместо этого подхожу к столу и с силой опускаю на него ладони. Заглядываю в отцовские глаза, где меня встречает непроницаемая ледяная стена… Тогда я мысленно тянусь к звериной сущности Короля, всматриваюсь, пытаясь отыскать скрытые эмоции.

И нахожу…

… страх.

Бушующий океан страха, липкого и чёрного, будто сама смерть.

Отец безумно боится… Боится того, что сделал. Боится алтаря и будущего, что скалится из-за угла голодным монстром. Он не знает о прошлых жизнях, в которых умирал… но его душа знает. Чувствует! И дрожит в ожидании смерти.

Я – живое воплощение его страха. Вечное напоминание об ошибках прошлого. Думает ли отец, что совершил глупость, оставив меня жить? Может быть, если бы ритуал свершился полностью, то мама бы выздоровела… И алтарь был бы под контролем! А теперь…

Я выныриваю из чужих эмоций, словно вырываю голову из стылой воды, отшатываюсь. Лёгкие стянуло колючей проволокой. Мне хочется сбежать, спрятаться в тёмном углу, чтобы в тишине залечить свои раны. Вот только сердце не затянуть бинтом, душу не вылечить зелёнкой.

На Короля смотрю новыми глазами. Раньше я считала его образцом силы, мужественности и непоколебимой воли, а оказалось, что главным мотивом его жизни было “бегство от страха”.

– Закончила? – спрашивает отец, выдёргивая меня из горьких мыслей. Он даже не осознал, что я заглянула в его душу. – У меня нет времени, чтобы тратить его на детские капризы.

Первый порыв – выкрикнуть нечто грубое и уйти, хлопнув дверью. Но усилием воли заставляю себя сосредоточиться на цели визита. Сейчас нет ничего важнее!

– Скажи, – тихо говорю я. – Что случилось с Бранауром?

– Какая разница? – отец садится обратно на стул. Он не горит желанием продолжать разговор, я для него как вечно ноющая заноза, которая сейчас разболелась особенно неприятно.

– Ответь!

– Твой прадед исчез. Возможно, умер.

– Возможно?

– Никто не видел его много лет. После того случая… он заперся в башне. Обучал ученика на замену.

– Гилберта.

– Да… но с тех пор Бранаура никто не видел. Гилберт знает больше, спроси его. Он твой будущий муж.

– Нет, – стискиваю зубы. – Я никогда за него не выйду!

– Цена отказа – гибель Аштарии, – мгновенно разъяряется отец. – Всё уже решено!

– Не только он способен управлять алтарём. Я тоже! Тоже могу.

– Что за вздор! Погубить нас вздумала?

– Почему ты в меня не веришь? Никогда не верил! Если бы меня с детства обучали магии! Если бы учили пользоваться силой артефакта…

– Исключено! – рявкает Король, ударяя кулаком по столу. На пол летит карандаш, переворачивается чернильница, заливая документы.

– Но почему?!

– Ты всего лишь женщина! А слабых алтарь сводит с ума! – рычит отец.

– …что?

– Слабые на его силу подсаживаются, как на наркотик. Клоинфарн дарит огромную власть, непомерную для большинства смертных! Если воли недостаточно, он разрушает разум, лишает нормальных человеческих чувств.

– Я никогда не была слабой. Я справлюсь.

– Ты не способна осознать опасность.

– Это ты неспособен поверить в собственную дочь!

Мы смотрим друг на друга, будто играя в гляделки. Победит тот, кто выдержит чужой взгляд. Дочь против отца, будущее против прошлого.

Отец отступает первый, отворачивается, цедит сквозь зубы:

– Даже если на секунду представить, что ты права, теперь уже слишком поздно что-то менять. Поздно обучаться магии. К тому же Клоинфарн никогда не подчинится женщине. Никогда не будет её слушаться.

– Ошибаешься, отец. Он меня слушался.

– Вздор.

– Но это так. Я лично говорила с рогатым демоном, что заперт в артефакте… с Клоинфарном. Он ответил на все мои вопросы и…

– Ложь! – зло рявкает Король. – Алтарь бы не пустил тебя в Ирриальность! Даже Бранауру она была недоступна! А если бы ты каким-то чудом попала туда, то Клоинфарн разорвал бы тебя на кусочки, и уж точно никогда не стал бы отвечать на вопросы!

– Он подчинился! – рычу в ответ. – Правду об алтаре рассказал мне именно он. Показал, как всё случилось в ту ночь, когда меня принесли в жертву! Не веришь? Тогда откуда я знаю, что Бранаур желал закончить начатое, убить меня, но ты не позволил? Откуда знаю, что меня-ребёнка пронзил клинок из золотого света?

– Что? Но… Нет… Никто не знал! Этого не может быть…

– Может! Что касается магии, я уже учусь ей управлять! И делаю успехи. Гилберт мне не сдался, так ему и передай! Я понимаю