КОРДИЦЕПС, или Больно все умные - Benedict_SC

— ...Сосредоточьтесь на себе и начинайте стягивать мысли. Старайтесь думать обо всём подряд, а затем ассоциировать все эти мысли с собой. Переписав их у себя в голове, переключайтесь на свой страх перед паразитом. Повторяйте до тех пор...

Он опять принялся зачитывать руководство по медитации. Все эти навязшие в зубах инструкции — как затянуть слона в собственную личность и держать его там, пока он не умрёт от голода. Какая же отвратительная тварь. И ведь по всем ощущениям я должен был дать ей отпор. Я всегда ставил себя выше всяких персонажей, которые попадали в похожие передряги. Я хорошо знал собственный разум. Мне казалось, что если бы мне попытались промыть мозги, я сумел бы устоять за счёт силы воли.

Может, и правда сумел бы. Сложись всё иначе — может, я бы сдержал оборону. Но слону не было дела до моей силы воли. Он не пробовал одолеть меня ни хитростью, ни ещё как-нибудь — он вообще ничего не пробовал. У него не было ни цели, ни разума, ни замыслов. Он просто ел — и неуклонно разрастался в моей голове, даже не обращая внимания на сопротивление.

Медитация всё равно не поможет. У нас нет шприца с антителом, чтобы запереть слона. Гэвин об этом не знал, но какая разница. Пусть не знает.

Слон всё ещё читал руководство. Гэвин. Гэвин читал слона, а не слон. Руководство, Гэвин читал руководство. Мог бы и не стараться — я помнил всю процедуру. Сложно было оценить, давно ли я её проходил, но мне казалось, что прошло уже несколько слонов... несколько лет. Врач в противогазе нашёл меня, когда я корчился на тротуаре, стиснув руками голову. Воспоминания затянулись грибной пеленой, но я всё ещё помнил каждый шаг.

Надо было всего лишь сосредоточиться на слоне. Сосредоточиться на слоном себе. На самом грибе. На своём розовом «я», на себе. И думать по кругу об одном и том же, сводя все мысли к слоно... к самому себе. А потом... впрочем, у Гэвина не было при себе антитела. Можно попробовать продержаться до прихода врачей, но неясно, сколько их придётся ждать.

Впрочем, какая разница. Всё равно я на это не пойду.

В палату ворвались слоны, они махали автоматами, орали какие-то приказы. На них были розовые маски, розовые бронежилеты... то есть чёрные, чёрные слоновогазы... противогазы. Вошёл кто-то в розовом белом халате. В воздух взметнулись споры и лениво закружились в лучах вспыхнувшего света. Слон уронил розоводство по медитации, и оно врозовось в слон пыли с мультяшным хлопком.

Удивительно красивый розовый слон что-то вопил. Я прекрасно слышал каждое слово, вот только разобрать не слон. Наверное, это из-за розового слона. Из-за твари, которая пожирает меня изнутри. От которой я не могу спастись, не предав самого слона.

— Слон! — сказал я, хотя всё и так было слонятно.

Слон розовый. Хоть это ясно. Его назвали в честь «розового слона», это такая эпидемия речи, фигура гриба про то, что, например, тебе думают про розового слона, а потом твой слон уже не может отслониться от розовений про розового слона. Надпись «Осторожно, слон» грибает розовый мозг, розовая розовирусу розоваться, и розовое не заслонять мысли в розовой голове слона.

Славное не розовать о розовом слоне.

Слонец.

Глава 23: Глава 5

Бац — и на месте двери завис ботинок, а затем в палату ворвались охранники, зачем-то размахивая стволами. Один рявкнул: «Руки вверх!».

Ну зачем сразу-то так? Не буду же я на них бросаться.

...Хотя так если подумать — я только что сбежал и помог вырубить всё здание. А когда они в последний раз меня видели, я дрался с врачихой, пока Архи обчищал ей карманы. Короче, да — адекватный ответ, чего уж там.

— Назад! — крикнул доктор Парек сквозь противогаз. — Опустите оружие! Тут вам не мародёры!

Не особо-то примешь сконфуженный вид, когда ты конкретно на взводе, но охранники честно попытались. Те, у кого было боевое оружие, засунули пистолеты в наплечную кобуру.

...Стоп, мародёры?! В каком это смыс... ох, да какая, блин, разница. Любопытство при таком раскладе может только навредить. И так башка адски трещит. Архи так вообще умирает!

Одно неясно: выполнил ли Архи эту самую инструкцию. Лицо у него залилось краской, и он рухнул на колени прямо в стрёмную розовую отраву. Может, так и должно быть, если всё сделать правильно? Что-то непохоже. Но приходилось надеяться. Я уронил РМЧС — если уж помогло, то помогло. Освободившейся рукой схватился за голову, потому что, блин, ну не смешно уже так болеть. Главное сейчас пересилить мигрень и сказать всё, что надо.

— Препарат! Антитело! Архи надо... у вас есть антитело? — отчаянно выпалил я.

Доктор Парек бросил взгляд на сидевшего на полу Архи, и тот тихо прошептал: «Слон».

— Поздно! — крикнул Парек. — Сапожник-портной, хватай Батру и беги! Эвакуируемся, пока опять не рвануло!

Че... Батра... пока не рвануло... нет!

— Нет! Попробуйте хотя бы! Он... Я попытался ему провести медитацию, вдруг получилось... Вколите ему что надо!

— Слон, — монотонно повторил Архи. Охранник покрепче остальных ломанулся к нам со скоростью носорога (эти зверюги, между прочим, гоняются будь здоров). Он одной рукой схватил меня поперёк груди, и не успел я опомниться, как уже вверх тормашками висел у него через плечо. Наверное, я крепко приложился, но голова так раскалывалась, что фиг уже разберёшь, где там ещё что болит.

— Стойте! — орал я. — Вколите Архи препарат! Ну хоть попытайтесь! Пожалуйста!

Доктор Парек в палату не пошёл. Я мельком увидел, как он вместе с остальными охранниками жмётся к дальней стене коридора. Да я его... По яйцам бы гада отпинал! Стоит и смотрит!

Хотелось врезать Пареку побольнее, но что толку — хуже, чем мне, ему всё равно не станет. Я почувствовал, как Сапожник-портной перешагнул через Архи, но уже ничего не видел — к голове для полного счастья прилила кровь, и она закружилась похлеще любой балерины.

Я уже не обратил внимания на чавкающий хлопок позади. Где-то на краю поля зрения — там, где оставался Архи — промелькнула знакомая розовая клякса, но её я тоже не замечал. Я не понимал, брызнули ли мне в спину осколки костей, не понимал уже вообще ничего.

Всё моё внимание