Последняя битва - Роберт Сальваторе

— Герцог Калас не доверяет мне ни на грош. Просто он знает, что я солдат и, стало быть, человек чести, — сказал Шамус. — Думаешь, зачем он оставляет тут отряд? И для того тоже, чтобы приглядывать за мной. Уверяю тебя, при первых же признаках того, что я готов переметнуться на сторону принца Мидалиса, меня закуют в кандалы и отволокут в Урсал.

Улыбка с лица его собеседника исчезла.

— Смотри, Роджер He-Запрешь, будь осторожен. И, молю тебя, береги Джилсепони. Боюсь, победить в этой войне будет очень и очень нелегко. В отличие от борьбы с приспешниками демона-дракона, тут сразу и не разберешь, кто друг, а кто враг. Будь крайне осмотрителен в выборе союзников!

— Неужели ты поверил в законность водворения Эйдриана на престол?

Бывший капитан пожал плечами с таким видом, словно это не имело особого значения.

— Мы далеко от Урсала. Умри король Дануб несколько лет назад, для нас мало что изменилось бы. Если этот Эйдриан не будет себя вести как тиран, не обложит нас зверскими налогами и не будет силой загонять людей на военную службу, какая нам, в сущности, разница?

— Не ожидал услышать такие слова от Шамуса Килрони! — сокрушенно воскликнул Роджер.

— Ничем не могу помочь. Это слова человека, который слишком много сражался.

— Твоя преданность не принадлежит более роду Урсалов?

— Почему? Я вполне ему предан.

— А как же тогда быть с принцем Мидалисом? Законным наследником престола?

И снова Шамус пожал плечами.

— Пока что нам ничего не известно о замыслах принца. Ты что, подталкиваешь меня поднять мятеж против Бригады Непобедимых и королевской армии? Хочешь, чтобы я призвал людей бежать в леса, скрываться от врага, которого нам, это ясно каждому, имеющему голову на плечах, не одолеть? Кроме того, откуда нам знать, может, Эйдриан истинное дитя Элбрайна и Джилсепони не только по крови, но и по духу? Если это так, Хонсе-Бир и впрямь ждет светлое будущее.

В рассуждениях бывшего капитана, безусловно, присутствовал здравый смысл, и Роджер его слова опровергнуть не мог. Особенно по части явной бессмысленности сопротивления мощной армии герцога Каласа. Однако у него в запасе был весьма сильный довод, касающийся того, с кем Эйдриан водит дружбу. Роджер и пустил его в ход, просто произнеся:

— Маркало Де'Уннеро.

Килрони нахмурился.

Ему очень не хочется думать о плохом, понимал Роджер, а надеяться хочется на лучшее. И точно так же поступят многие в королевстве, но эти надежды связаны с тем, кто смог узурпировать престол, руководствуясь советами страшного человека, о чьих прошлых «подвигах» забывать ни в коем случае нельзя.

Роджер He-Запрешь вернулся в лес еще до рассвета, нашел Смотрителя в условленном месте и подробно пересказал ему события этой ночи. Кентавр слушал его очень внимательно, то одобрительно кивая головой, то презрительно фыркая.

Ожидая от темпераментного собеседника более шумной реакции, Роджер повторил:

— Они, видишь ли, не желают сражаться!

— Что ж, это вполне разумно, — отозвался Смотритель. — Шамус Килрони не хочет, чтобы его люди погибали. Если ты воображаешь, будто у них есть хоть малейший шанс победить королевскую армию, ты глубоко заблуждаешься.

— Но надо же делать что-то!..

— Посмотрим, как пойдут дела, — сказал кентавр. — Не лезть же в драку прямо сейчас? Не сомневайся, мы довольно скоро услышим о принце Мидалисе. Когда он вступит в борьбу, и нам найдется дело.

Надо же, Шамус тоже советовал ему быть поосторожнее.

— И сидеть в ожидании принца сложа руки?

— Ну, нам есть чем заняться, — ответил Смотритель. — У нас друг на севере, которому мы очень нужны, и друг на юге, у которого серьезные неприятности. Лично я не бросаю друзей в беде, чего бы это ни стоило. И Роджер He-Запрешь, насколько мне известно, тоже.

Роджер с любопытством посмотрел на кентавра, не до конца понимая смысл его слов. Друг на севере, по всей видимости, Пони, но что за друг на юге? Браумин Херд? Неужели кентавр воображает, будто он сам, или Роджер, или кто-то еще может ухитриться пробраться к нему, если этот человек вообще еще жив? К тому же герцог говорил что-то о том, что епископ Палмариса поддерживает нового короля. Врал, наверное…

— Залезай-ка ко мне на спину, — распорядился Смотритель. — До Палмариса путь неблизкий, а нам нужно спешить.

Роджер, все еще погруженный в размышления, последовал его совету. Кентавр взял с места в карьер, только клочья дерна полетели из-под копыт.

— Хорошо, что столько солдат сейчас собралось в этих двух городках, — бросил он через плечо. — Может, по дороге к Палмарису обойдется без стычек.

Роджер в это время думал лишь о том, как бы не свалиться.

ГЛАВА 14

ГРУЗ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

Бринн смотрела на сотни всадников, выстроившихся позади Таналака Кренка. Он привел большой отряд тогайру из Дариан-Дариалла, чтобы их предводительнице, Тогайскому Дракону, по дороге не пришлось беспокоиться о безопасности.

Женщина с сомнением перевела взгляд на Астамира и Аграделеуса, в данный момент пребывающего в виде двуногой ящерицы. Они были сейчас гораздо ближе к Дариан-Дариаллу, чем к Хасинте, причем исключительно благодаря дракону.

— Их не так много, как я рассчитывал, — разочарованно протянул Пароуд. — Хотя ведь они ру… тогайру, я хотел сказать, известные доблестью воины.

— К Дариан-Дариаллу стекаются и другие, — отозвался Таналак Кренк. — И я рад, что ты не сомневаешься в воинах, сумевших нанести поражение твоему великому государству.

Пароуд открыл рот, чтобы ответить, но Бринн резко оборвала его.

— Довольно!

Она посмотрела на мистика, безмолвно прося о помощи. Что ей делать? Отослать эту армию на помощь Хасинте, а Дариан-Дариалл пусть защищают те воины, которые сейчас собираются в городе, откликнувшись на ее призыв? Только что имевший место обмен репликами между Кренком и Пароудом свидетельствовал о не угасшей окончательно враждебности между двумя народами, о взаимной подозрительности, взращивающейся на протяжении сотен лет. С учетом этого имеет ли она право обращаться к тогайру с просьбой идти на смерть ради упорядочения ситуации в Бехрене, ради спасения жреца-ятола, долгие годы усердно служившего недавно погибшему правителю Чезру? Разве ятол Маду Ваадан когда-нибудь ставил под сомнение решение Чезру Дуана захватить тогайские степи и поработить их народ?

И тем не менее другим участником разворачивающейся в Бехрене схватки за власть был человек, которого Бринн ненавидела едва ли не больше всех на свете. Да, Чезру Эаким Дуан приказал захватить Тогай, но исполнителем его воли был ятол Бардох, безжалостный, невероятно жестокий человек, без раздумий уничтоживший множество ее соотечественников.