Сын герцога - Людмила Музыка

К вечеру он так измучился, что его раздражало уже все на свете: слишком громкое ржание лошадей, скрип колес, сосредоточенные лица степняков, сочувствующие взгляды Лара, которые к концу дня превратились в откровенно обеспокоенные. Джай едва сдерживался, чтобы не наорать на него.

В этот раз тоже пришлось ночевать на земле, но даже просто лежать было уже невыносимо. Тихие голоса степняков отдавались для него рокотом, так что хотелось заткнуть уши. Пламя костров слепило глаза. Но стоило их закрыть, как вокруг него стеной начинали плясать алые искры, а за ними клубилась серая мгла, и она медленно приближалась. Поэтому Джай старался смотреть вверх на звезды.

У него в ногах сидел эльф, и сын герцога чувствовал его беспокойство, но у него не было сил, хоть как-нибудь отреагировать на это.

А Лар действительно очень волновался. Джаю становилось все хуже с каждым часом этого отвратительно долгого дня. Но беспокоило его не только это. Он чувствовал угрозу. Ощущение появилось еще утром, но окончательно разобраться, что происходит, Лару удалось только ближе к обеду. Что-то приближалось. По-видимому, это почувствовали и степняки, потому что весь день они выглядели непривычно хмурыми и сосредоточенными, и постоянно подгоняли коней. Если бы не телеги, они наверняка погнали бы лошадей галопом. Да те и сами все время порывались ускорить шаг. Животные тоже ощущали опасность.

И даже мальчишка-степняк, сидевший в двух шагах от Лара, постоянно оглядывался по сторонам. Потом он неожиданно поднялся, и Лар увидел подходившего к ним Хейта. Эльф коротко кивнул степняку, краем глаза заметив, что Джай все еще продолжает лежать, глядя куда-то вверх. Молодой лорд даже не заметил появления рэма. Хейт постоял рядом несколько мгновений, хмуро разглядывая гостей, а потом резко развернулся и ушел.

А Лар подумал о том, что в эту ночь рэму не помешало бы удвоить дозоры.

Когда Джай глухо застонал и обхватил голову руками, Лар все-таки наклонился к нему. Он отвел руки сына герцога, прикоснулся к его вискам, и золотистые искры сорвались с его пальцев. Это не было исцелением (для настоящего лечения у эльфа не хватало ни знаний, ни опыта), но это было единственное, чем он мог помочь сыну герцога.

Что-то прохладное коснулось висков Джая и заставило боль немного отступить. Перед глазами прояснилось, и он узнал склонившегося над ним Лара. И ему совсем не нужно было прислушиваться к чужим ощущениям, чтобы узнать, почему ему стало легче.

Но он знал, что облегчение будет недолгим, и очень скоро перед его глазами снова будет клубиться серая мгла. Но эта короткая передышка дала ему возможность собраться с силами, и память услужливо преподнесла ему ответ, который он просил.

То, что он узнал, заставило Джая содрогнуться. Потому что новый враг уже шел по их следу. Сын герцога никогда не видел этого врага, но он узнал его имя. Вернее, их имена.

– Позови Хейта,– резко сказал он. Нельзя было терять ни минуты.

Лар мотнул головой, и Хор тут же сорвался с места.

Потом Джай протянул руку, и эльф помог ему подняться. Его шатало, и он с трудом держался на ногах.

– На нас натравили ванаанских псов,– сказал он.

Но Лар ответил ему непонимающим взглядом. Это название ничего не говорило ему.

Он ведь никогда не читал ванаанских легенд о проклятье, пришедшем из древних веков. И у него не было мудрого учителя, который рассказал бы ему, что эти сказки не имеют ничего общего с реальностью. Потому что на самом деле никакого проклятья не существовало. Только гений мстительного безумца, который, к сожалению, оказался еще и магом. Он жил очень давно, и история не сохранила его имени. Зато его творения оставили глубокий след в памяти людей.

Потому что о том, как погиб прекрасный и величественный город Лидий, помнили до сих пор. Такой кровавой резни не устраивал никто и никогда. Твари, созданные сумасшедшим магом, уничтожали все живое на своем пути, не разбирая, были ли это люди или животные. За один день погибли все жители Лидия, включая стариков и новорожденных младенцев. И их смерть была ужасной.

Когда произошли эти события, было неизвестно. Точная дата не сохранилась. Но учитывая то, что у этого врага было имя даже на эльвандаре – времена должны были быть очень древними.

Ванаанских псов (как их называли в легенде) уничтожили совместными усилиями нескольких десятков магов через два дня после гибели Лидия. К тому времени твари уже успели добраться до четырех поселков и небольшого городка, которым не посчастливилось располагаться слишком близко от несчастного Лидия. Наверное, если бы маги не остановили их, они так и продолжали бы убивать, пока не уничтожили бы все живое, до чего могли дотянуться.

Считалось, что ванаанских псов перебили всех до одного. Та же участь постигла и их создателя. Осталась только легенда, как напоминание о том, какой разрушительной может стать магия в руках безумца. Но теперь эта легенда ожила, и следовала за ними по пятам.

Джай не знал, как ему удалось определить, какой враг преследовал их на этот раз. Было ли это наследством мастера Риама, или чем-то другим. Но в том, что их догоняют именно ванаанские псы, он был убежден. Впрочем, у творений сумасшедшего мага было множество имен: «проклятье ночи», «творение зла»…

– Кэр Тавар,– коротко сказал Джай. И подумал о том, что эльфы не зря назвали этих тварей «рождающими слезы», потому что тех, кто вставал у них на пути, можно было только оплакать.

По тому, как вздрогнул и побледнел Лар, сын герцога понял, что это название знакомо эльфу. Впрочем, уже через мгновение оказалось, что его знает не только он.

Как раз в этот момент к ним подошел Хейт, и он слышал последние слова Джая.

– Как далеко?– коротко спросил рэм.

Степняк почему-то сразу поверил ему и не стал задавать лишних вопросов.

– Близко,– ответил Джай.

– Где?

– Идут с севера.

– Сколько?

– Много,– ответил Джай, сжимая зубы, потому что в глазах снова начинало темнеть.

Лар, который все еще поддерживал его, до боли сжал плечо сына герцога, и от этого ему почему-то стало немного легче.

– Пока они нас не видят,– продолжил Джай,– но ваша защита слабеет.

– Сможешь держаться в седле?– только и спросил Хейт.

– Да,– выдохнул Джай.

Он не был уверен в том, что сказал правду. Но сейчас у него не было другого выбора.

– Приведи их лошадей,– коротко приказал рэм, а потом развернулся и почти бегом направился к своему костру.

Уже через несколько мгновений весь отряд был на ногах. Степняки седлали лошадей. Они ничего не брали с собой. Причем, это касалось не только телег с шатрами, к которым так никто и не подошел, но даже личных вещей. Например, их соху (шкуры-одеяла) так и оставались лежать на земле, как и походные котелки, и многие другие мелочи, собирать которые, теперь не было времени.