БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ - Лорел Гамильтон

     Я услышала голоса, но они не кричали, всего лишь говорили. Я шепнула Галену:

     - Ты можешь понять то, что они говорят?

     У большинства сидхе слух был гораздо лучше человеческого. Он склонил голову на бок, оружие было теперь направлено на пустой дверной проем, готовое стрелять в любого, кто мог проникнуть в комнату.

     - Голоса женщин. Не могу понять, что они говорят, но я могу сказать, что одна из говорящих Хафвин, кто-то еще плачет, и сердитый Саред. Теперь Дойл, и  расстроенный Иви, но не сердитый. Он говорит с паникой, как будто случившееся испугало его.

     Гален мельком взглянул на меня, немного хмурясь.

     - Иви, кажется, сокрушается.

     Я тоже нахмурилась.

     - Иви никогда не из-за чего не сокрушается.

     Гален кивнул, затем резко напрягся, глядя на дверь. Я видела, как его пальцы напряглись. Я ничего не видела из-за кровати. Тогда он поднял оружие к потолку и со свистом выдохнул. Это сказало мне, насколько близко он был к тому, чтобы нажать на спусковой крючок.

     - Шолто, - сказал он, и встал, все еще держа оружие одной рукой, вторую протянул мне. Я позволила ему помочь мне встать.

     - Что случилось? - Спросила я.

     - Ты знаешь, что у Иви и Догмэлы вчера был секс? - Спросил он.

     Я кивнула.

     - Не точно, но я знаю, что Иви и Бри нашли любовниц среди стражниц, которые хотели этого.

     Шолто улыбнулся и покачал головой, его лицо то ли удивленным и то ли очень серьезным.

     - Похоже, что после вчерашнего Иви предположил, что он мог крепко ее обнять, и сделал что-то, что ее очень испугало.

     - Что он ей сделал? - Спросила я.

     - Хафвин была свидетелем и подтверждает слова Иви. Видимо, он просто подошел  к Догмэле сзади и, обхватив ее за талию, оторвал от пола. Она начала кричать, - сказал Шолто. - Догмэла слишком истерична и слишком чувствительна. Саред удерживает Иви, а тот, кажется, честно озадачен таким поворотом событий.

     - Почему она закричала только от того, что кто-то ее приподнял? - Спросила я.

     - Хафвин говорит, что это как-то связано с их старым хозяином, принцем, который так делал, чтобы бросить их в кровать или привлекал еще кого-нибудь, чтобы делать с ними очень плохие вещи.

     - О, - сказала я, - это могло стать спусковым крючком для крика.

     - Спусковой крючок для чего? - Спросил Шолто.

     Ему ответил Гален:

     - Это обычно что-то безвредное, что напоминает тебе о жестокости и насилии, и вдруг возвращает тебя к тому моменту.

     Мы посмотрели на него оба с удивлением, и неспособные скрыть это. Гален посмотрел на меня с кислым видом.

     - Что, я не могу этого знать?

     - Нет, просто, - я обняла его, - это было все лишь неожиданно.

     - То, что я могу быть проницательным, слишком неожиданно? - он спросил.

     Ничего вежливого я придумать не смогла, поэтому я обняла его чуть сильнее. Он обнял меня в ответ и поцеловал в макушку.

     Шолто стоял около нас, а его глаза смотрели только на меня. Это был взгляд, который появляется у мужчин, когда они видят любимую женщину. Отчасти это был притягательный, отчасти возбужденный, отчасти озадаченный взгляд, как будто что-то пришло ему на ум там, в той комнате. Он протянул мне руку, и я отпустила руку Галена, чтобы подойти к нему. Гален позволил мне это сделать, мы часто разделялись, даже если и не хотели, но Богиня повелела, что Шолто был одним из отцов младенцев, которых я носила. Все отцы получили равные права. Просто думаю, что никто из нас не ожидал, что может случиться генетическое чудо, и отцов у двух младенцев окажется шестеро отцов.

     Шолто привлек меня к себе, и я охотно пошла в круг его рук. Он был одним из самых новых отцов в моей постели.  Мы были вместе только однажды до того, как я оказалась беременной, но, как говорит старая поговорка, и раза достаточно. Новизна означала, что я не любила его. Не значит, что не любила его вообще. Он привлекал меня, я заботилась о нем, но мы не так часто общались, чтобы я смогла полюбить его. Мы все же нравились друг другу, но нам могут нравиться многие.

     - Я видел традиционное приветствие Короля Слуа его королеве, - сказал Гален, - Поэтому я оставлю вас. Возможно я смогу быть полезным для Догмэлы. - Казалось, он говорил с отвращением, но я позволила ему уйти, потому что он удивил меня, оказавшись умнее, чем я думала, и это было недостаточно проницательно с моей стороны.

     Не дожидаясь пока Гален закроет дверь, Шолто показал своим поцелуем, руками и телом насколько я ему нравлюсь, прижавшись ко мне настолько тесно, насколько это было возможно в одежде. Я позволила себе утонуть в силе его рук, атласе его жакета, расшитого золотом и драгоценными камнями так, что под руками ощущалась больше расшитая ткань, нежели тело под ней. Я вспомнила, как мы занимались любовью с Иви вчера вечером, который оставался в большей части одежды и она ласкала мою кожу, пока мы занимались любовью. Эта мысль заставила меня еще горячее ответить на его поцелуи, и мои руки пробежались по его спине ниже, к ягодицам под жакетом, хотя одна из рук наткнулась на закрепленный на талии меч, поэтому я не смогла одинаково далеко дотянуться обеими руками.

     Шолто ответил на мое рвение, подхватывая меня под ягодицы и поднимая меня. Я обхватила его за талию ногами, и он, поддерживая, отнес меня к кровати. Он опустил меня на кровать, пока я продолжала обхватывать его руками и ногами. Оставив одну руку на моей спине, другой придержал наш вес и уложил меня на кровать.

     Он прервал поцелуй ровно настолько, чтобы задыхаясь сказать:

     - Если бы знал, какое приветствие я получу, то приехал бы скорее.

     - Я скучала по тебе, - улыбаясь ответила я

     Он тоже улыбнулся. У него было одно из самых красивых лиц, встречающееся при обоих дворах, и хотя улыбка разрушала это образцово-показательное совершенство, я любила эту улыбку, потому что знала, что она была только для меня. И знала, что никто больше никогда не вызывал у него такой взгляд. Никто никогда не делал его столь же счастливым, каким он бывал в мгновения, когда мы были вместе. Возможно я еще не любила его, но я любила, каким он был, когда мы были вместе. Я любила то, что он позволял мне видеть улыбку великого Короля Слуа. Я ценила, что он убирал со мной свои щиты высокомерия, которые носил столетия, чтобы я могла увидеть за ними человека.

     - Мне нравится, что ты скучаешь по мне. - Как будто он прочитал мои мысли, выпрямляясь, и мне пришлось его отпустить, только чтобы он смог расстегнуть и спустить брюки. Он оставил меч, ремень, пистолет и кобуру на месте, избавляясь только от мягких брюк, чтобы высвободить ту свою великолепную твердую часть, которая была столь же прекрасна, как и у любого другого мужчины при дворе.