Сталин. Разгадка Сфинкса - Марат Ахметов

Иными словами, к периоду самоликвидации самодержавия капиталистические принципы в селах базировались на довольно зыбкой основе: большая часть крестьянства не успела забыть об относительно беспечных временах общинной формы владения и обработки земли.

С апреля 1917 года партия большевиков оказалась единственной, благословившей крестьян на осуществление насильственной экспроприации помещичьих земель. Впоследствии Декретом о земле уничтожалась вся крупная частная и церковная собственность на землю, которую надлежало распределить «по-справедливости». Мелкие землевладения крестьян и казаков конфискации не подлежали. Одновременно в означенном декрете был зафиксирован принцип коллективного ведения сельского хозяйства.

Образование правительственным вердиктом от 11 июня 1918 года печально прославившихся комитетов крестьянской бедноты (комбедов), по замыслу Ленина, означало перенос Октябрьской, то есть пролетарской революции, в деревню. Комбеды должны были помочь расколоть крестьянство (и они с этой задачей справились) и оказать содействие Советам в борьбе против кулаков — «самых зверских, самых грубых, самых диких эксплуататоров; кровопийц и пауков, пиявок и вампиров», согласно ленинскому лексикону.

Спустя полгода комбеды были ликвидированы. Роспуск их, посягнувших также на середняков, был взаимосвязан со стремлением Советской власти в обеспечении поддержки этой многочисленной «гильдии» аграриев. Общепринято было, что кулаки составляли 10% крестьянства, на долю бедняков приходилось 40%, остальные 50% являлись середняками. Лозунг крестьян, считавшихся зажиточными и плохо ориентировавшихся в политике, гласил: «За Советскую власть и большевиков, давших землю. Но против коммунистов, отрицавших индивидуальные хозяйства».

В самый отчаянный момент гражданской войны большевистское руководство предприняло все меры для привлечения на свою сторону середняков. Предлагая тверского крестьянина, внешне невзрачного М.И. Калинина, на пост председателя ВЦИК, вместо усопшего Свердлова, Ленин мотивировал свой выбор следующим неотразимым аргументом: «Такая кандидатура поможет нам практическим путем организовать целый ряд непосредственных сношений высшего представителя Советской власти со средним крестьянством, поможет нам сблизиться с ним».

Следовательно, насмешливый Нагловский был прав, когда утверждал, что свою карьеру Калинин совершил не «из-за дипломатических способностей», а исключительно по причине своей «декоративной крестьянской внешности».

Параллельно с реквизициями продовольствия большевики в регионах, находившихся под контролем Советов, пытались организовать эффективные коллективистские хозяйства: товарищества, коммуны, артели и тому подобное. Эти попытки не имели особого успеха до поры до времени.

При новой экономической политике у рачительных аграриев вновь появились стимулы, способствовавшие производству продукции и, следовательно, их процветанию. В то же время совхозы и колхозы влачили бесславное и ненадежное существование. Но долго такое положение не могло иметь место. Один из антагонистических конкурентов должен был исчезнуть.

Противоборство с оппозиционерами отнимало много времени и сил, поэтому Сталин и другие руководители страны прозевали нараставший кризис хлебозаготовок: о нем ни слова не говорилось в отчетном докладе ЦК партии в декабре 1927 года.

Ситуация в стране складывалась исключительно серьезная: вновь реально замаячила угроза голода. За 1927 год было заготовлено около 300 млн. пудов зерновых культур, что было почти на 130 млн. пудов меньше, чем в 1926 году. Причина, несомненно, была чисто экономическая, а не политическая. Крестьяне не торопились сдавать зерно государству ввиду недостаточности материальных стимулов.

Неоднократные самые грозные директивы «не возымели действия», поэтому в начале 1928 года Сталин сотоварищи разъехались по городам и весям своей необъятной державы. В различных районах Сибири Сталин жестко рекомендовал нижестоящим инстанциям: «потребовать от кулака немедленной сдачи всех излишков хлеба по государственным ценам», а в случае отказа привлечь их к судебной ответственности. Генсек достаточно ясно дал также понять, что поставить советскую индустрию «в зависимость от кулацких капризов» государство не позволит. И «для упрочения Советского строя» крайне необходимо «перейти от социализации промышленности к социализации всего сельского хозяйства».

Кавказец заявил также, ссылаясь на Ленина, что пока в стране имеется индивидуальное крестьянство, воспроизводящее частных собственников, будет всегда существовать опасность реставрации капитализма. Отсюда следовал вывод, что пока существует такая опасность нельзя говорить серьезно о победе социалистического строя в Советском Союзе.

Вследствие применения преимущественно методов силового давления хлеба в государственных закромах стало гораздо больше. Однако эти методы имели лишь кратковременный эффект. Любопытно, что в документе, адресованном ко всем организациям ВКП(б) от 13 февраля 1928 года, Сталин от лица ЦК подводит первые итоги заготовительной компании и дальнейших задачах партии. Там есть и такой примечательный пассаж: «НЭП есть основа нашей экономической политики и остается таковой на длительный исторический период».

Фактически же сравнительно скоро происходит обратное. Сталин после определенного периода сомнений и колебаний, организации кампаний увещеваний и уговоров зажиточного крестьянства решается на резкий поворот в своей политике.

В первой половине апреля, выступая с докладом на собрании актива Московской организации ВКП(б), Сталин сетует, что «колхозов и совхозов пока что у нас мало, до безобразия мало… Отсюда недостаточность хлебного производства». Спустя полтора месяца в беседе со студентами Института красной профессуры, Комакадемии и Свердловского университета вождь приводит нижеследующие статистические выкладки. В 1926-1927 годах совхозами и колхозами было произведено 80 млн. пудов хлеба, кулаками — 617 млн. пудов, а середняками и бедняками, соответственно, — 4052 млн. пудов. Только в последнее время, проинформировал студентов Сталин, у государства появилась возможность серьезно финансировать колхозное движение; также приступили к организации новых крупных совхозов.

Для выхода из затруднений на «хлебном фронте» предполагалось «забросать деревню товарами и изъять оттуда побольше хлеба, для того чтобы снабжать сельское хозяйство и, прежде всего колхозы и совхозы машинами, для того чтобы индустриализовать сельское хозяйство и поднять товарность его продукции».

Замыслы сталинцев были довольно здравыми, однако упирались в индивидуалистическое мировоззрение довольно большой части крестьянства, предпочитавшей по-старому весьма малопродуктивно надрываться за деревянной сохой, зато собственной.

Оно не слишком охотно изъявляло желание идти в колхозы, даже внутри некогда дружных крестьянских семей возникали конфликты на почве предстоящей коллективизации. О чем особенно убедительно поведала выходец из многодетной крестьянской семьи Мария Ковригина, дослужившаяся до министра здравоохранения СССР.

По информации с мест Сталин и его окружение делают вывод, что основной причиной, препятствующей массовой коллективизации, является кулачество. 22 апреля 1929 года на заседании пленума партии Сталин выступает с речью «О правом уклоне в ВКП(б)».

Обращаясь в адрес бухаринцев, он, в частности, заявил: «А известно ли им, как кулаки глумятся над нашими работниками и над Советской властью на сельских сходах, устраиваемых для усиления хлебозаготовок? Известны ли им такие факты, когда наш агитатор, например в Казахстане, два часа убеждал держателей хлеба сдать хлеб для снабжения страны, а кулак выступил с трубкой во рту и ответил ему: «А ты попляши, парень, тогда я дам пуда два хлеба». Голоса (от сидящих в зале — М.А.): «Сволочи».

Для обоснования борьбы с кулаками использовался любой инцидент, особенно уголовной направленности, наподобие пресловутого дела Павлика Морозова. Их обвиняли в злостном препятствовании властям в деле организации совхозов и колхозов и повсеместной организации «кулацкого террора», масштабы которого непомерно преувеличивались и раздувались местными властями.

Обстановка в селах была действительно очень сложной и отличалась многообразием проблем. Успехи индустриализации в определенной степени начали приносить свои плоды: число тракторов, символов аграрной механизации, начинало исчисляться уже десятками тысяч. Малоимущие крестьяне, то есть бедняки и батраки, за неимением лучшей альтернативы в подавляющем большинстве организовывали первичные формы коллективистских предприятий или подавались в совхозы и уже начавшие работать колхозы. Середняки же преимущественно лавировали, с одной стороны, стремились индивидуально стать еще богаче, с другой — рассчитывали получить сельхозмашины и другую помощь государства.