Ваше благородие - Николай Стариков

— Оказалось неперекрытым вероятное направление ухода группы Фогста из Горобцов; бойцы в заслоне не были обучены тактике ведения наблюдения ночью, вследствие чего в седьмой роте погибли два красноармейца; между нарядами заслона не были продуманы вопросы взаимодействия с наступлением темного времени суток; не выявлено своевременно отсутствие командира спецгруппы, в результате до сего времени тот числится без вести пропавшим. А ведь бандит из бандитов; неизвестно где находится староста поселка. Его должны были арестовать до начала операции. Какая-никакая, но он пока власть; не оставлен в Горобцах взвод автоматчиков после задержания Фогста, как намечалось. Ему надлежало вести там наблюдение, прежде чем начать операцию.

Однако следует отметить, — сказал Сергей Николаевич, — командир первой роты и старший заслона от седьмой непосредственно в лесу действовали грамотно, в результате без потерь нанесли поражение группе Фогста, захватили в плен его и еще нескольких немцев. С ними ведется работа. В итоге за промахи командиры первой и седьмой рот достойны наказания, за успехи — поощрения. Ограничимся нулями. Но в случае повторения подобных недостатков к виновным будут применены жесткие меры.

Теперь о другом, — продолжал Бодров. — Сегодня вечером прибывают два сотрудника оперативных аппаратов органов НКВД — НКГБ и представитель от военкомата. Решение на проведение чекистско-войсковых мероприятий утверждено начальником войск. Они проводятся, по существу, в интересах этих ведомств. Цель наших действий — очистить Горобцы от враждебного и преступного элемента, тем самым подготовить почву для возвращения и налаживания работы органов советской власти.

Вошел дежурный по отряду, передал командиру лист бумаги. Подчиненные смотрели на начальника, его посуровевшее во время чтения лицо. Вот он отложил документ, задумался, затем негромко промолвил:

— Ни хрена себе…

В напряженном ожидании офицеры уставились на Бодрова.

— Перебитых ночью немцев и всё, что осталось не подобранным на просеке, кто-то похитил. Второй взвод седьмой роты был послан рано утром для захоронения и сбора военного имущества и возвратился ни с чем. А там было семь трупов!

— Похоже, очень даже радостно встретят нас в Горобцах местные жители, — прокомментировал Шалевич.

— Не один и не два человека участвовали в акции, — добавил Мухов, — по меньшей мере — полдюжины.

— Таким образом, задача усложняется, — продолжил командир отряда. — Необходимо отыскать похищенное на холмах и просеке оружие, старосту, людей, которые занимались похоронными делами, выявить среди местных жителей «Мыколу» и того, кто его укрывает.

— И еще одна, — подал голос Шалевич, — покончить с безответственностью при выполнении оперативно-боевых задач.

— Вот уж что верно, то верно, — поддержал Бодров. — У нас последнее время уж очень много появляется подобных фактов.

— Есть еще одна задача, — оживился Лев Герасимович, — отыскать с помощью местных жителей палачей, участвовавших в казни двух девушек.

— Не следует забывать, мы пока не нашли спрятанные где-то танк, пару минометов, стрелковое оружие, — добавил Ястребин.

— С замыслом нас познакомят? — недовольным голосом задал вопрос командир седьмой роты.

В его адрес сегодня нареканий было больше, нежели в чей-то другой. Потому сидел, хмуро поглядывая на Бодрова.

— Нас — это кого? — спросил Шведов.

— Ну, меня, других офицеров…

— Я, например, знаю, другие товарищи в курсе. За всех радеть не следует.

— Всякому овощу свой черед, — ответил командир отряда, — подсказывать начальнику — последнее дело. С замыслом познакомлю, безусловно. Валерий Александрович, вам слово.

Мухов сообщил, что конечная цель чекистско-войсковых мероприятий командиром отряда сформулирована, остается лишь добавить: выполнить задачу без потерь.

— Я подчеркиваю, — сказал он, — провести чекистеко-войсковые, а не оперативно-боевые. Предполагается, что все наши мероприятия осуществляются без применения оружия. Дело предстоит иметь с местными жителями, а не с бандитами. Но оружие при этом должно находиться в полной боевой готовности. Мы первыми окажемся в Горобцах после ухода немцев. Как нас встретят жители, неизвестно.

Идея мероприятий такова: с помощью усиленных патрульных групп сегодня ведется разведка Горобцов и наблюдение за поведением граждан. Ночью на направлениях наиболее вероятного движения выставим наряды перекрытия, с рассветом полностью блокируем поселок и сразу же начнем поиск, после которого проведем прочесывание окрестностей.

Все граждане, задержанные ночью в окрестностях, препровождаются на фильтрационный пункт в школу. В ходе поиска днем туда же направляются лица, не записанные в домовых книгах, а также те, которых не опознали соседи, и укрывающиеся в потайных местах, если на них укажут граждане как на пособников врага.

Для поиска назначаются четыре роты, столько же для блокирования Горобцов, резервная рота ведет разведку сегодня днем, осуществляет охрану фильтрационного пункта и задержанных.

— Мне остается добавить, — встал Бодров, — задачи решают: поиск — группа Шведова, блокирование и перекрытие направлений — Мухова. Командирам рот прибыть ко мне в четырнадцать ноль-ноль за получением приказа.

Напоминаю, в ходе поиска при разговоре с местными жителями проявлять максимум вежливости, такта, ничего не трогать руками, не уносить, кроме вещей и предметов военного назначения, оружия, боеприпасов. Первое впечатление при знакомстве в большей мере остается в памяти. Нетактичным поведением, грубым отношением к людям можем навсегда потерять авторитет в их глазах, уважение.

— И еще, — сказал Шалевич, — политотдел поручил нам в ходе поиска вести беседы с гражданами об успехах и возросшей мощи Красной Армии одновременно выявлять бывших до оккупации сотрудников партийных и советских органов. С такими людьми должен побеседовать командир роты с целью привлечь их к работе фильтрационного пункта.

— А эти оперативники, они здесь временные? Нам с местными жителями придется решать многие вопросы, — заметил Боткин.

— Наворочают гору неприятностей и уметутся.

— Они сотрудники райотдела НКВД — НКГБ, сформированного для работы на этой территории еще до прихода Красной Армии. Так что люди не меньше нас заинтересованы в добром отношении местных жителей, — ответил Бодров. — А нам с оперативниками тоже придется работать в тесном контакте. Это патрулирование, охрана важных объектов, проведение арестов и конвоирование. Работа милиции еще не скоро наладится.

— А как они будут разграничивать свои полномочия теперь?

— По существующему законодательству милиции должны заниматься вопросами борьбы с уголовной преступностью, обеспечением нормальной жизни граждан. Органы НКГБ предназначаются для борьбы с враждебным элементом. В настоящее время обязанности их во многом совпадают. Тут тебе дезертиры, уклонисты от службы в Красной Армии, пособники врага, бывшие полицейские, старосты, а теперь еще могут добавиться члены ОУН, боевики из УПА, принимавшие участие в боевых действиях против Красной Армии. С задержанными нами людьми оперативникам предстоит выявить, кто есть кто. Возможно, к ним в помощь подключатся сотрудники из армейских отделов контрразведки СМЕРШ.

Оксана уже несколько ночей кряду не могла уснуть. Гудевший будто улей от мужских голосов дом теперь опустел, комнаты заполнились плотной тишиной. Ничего не хотелось делать. Тепло в доме поддерживали немецкие солдаты, теперь их нет. Попробовала с вечера наколоть дров, но топор не слушался, то и дело норовил вырваться из рук. Вконец расстроившись, решила заняться этим завтра, а пока не топить. Мать от ужина отказалась, самой тоже есть не хотелось. А дом остывал, к вечеру уже зябли руки. Укрывшись с головой, уснула с воспоминаниями о теплом Фогсте.

Рассвело. Опустившийся с вечера туман медленно рассеивался. Женщина выглянула в окно, сквозь редкую белесую завесу увидела массу движущихся мимо людей. «Красноармейцы», — мелькнуло в сознании. Тем не менее настроение поднялось. «Хотя бы эти зашли, избавили от навалившейся тоски».

Как по щучьему велению, ее мечта тут же сбылась. В калитку громко постучали. Не мешкая выбежала во двор, открыла безбоязненно. В проеме стоял тот же старший лейтенант, который приходил вчера, разыскивая отца. Как старому знакомому, она улыбнулась гостю.

— Заходите, заходите, милости просим.

— Спасибо за гостеприимство, но мы опять с обыском.

— Но отец не появлялся. Как ушел с немцами, так до сих пор нет его.

— Немцев мы переловили, а он как сквозь землю провалился.

— Отец вроде бы не такой уж шустрый. А Фогст? — с тревогой спросила она.