Ожерелье смерти - Борис Бабкин

Стоявшие у двери боевики, зная характер своего шефа, дружно шагнули вперед, но тут же, услышав его короткое: «Стоп!», замерли. При первом же шаге парней Катя, схватив вазу, высунулась в окно. Увидев, что они остановились, выпрямилась.

— Зачем Старику нужен был Псих? — негромко спросил Черкес.

— А ты у него спроси, — посоветовала Сажина.

— Не успел, — развел руки Сашко.

— Тогда к его доченьке сходи, — насмешливо сказала женщина.

— Много говорить стала, сука! — разозлился Сашко. — Я тебя…

— Я тебе ничего не обязана объяснять! — прервала его Катя. — И если что-то и скажу, то Тарасу! Понял?

— Стервоза! — рявкнул Сашко. — Громыхнув стулом, встал и быстро вышел из комнаты.

Услышав стук входной двери, Сажина осторожно двинулась к выходу.

— Ушли, — внезапно рядом с ней раздался бесстрастный голос Киборга.

— Миша? — удивленно бросилась к нему Катя. — Откуда ты взялся?

— Я был в ванной, когда ты, а потом и они пришли, — объяснил он. — Сначала хотел вмешаться, но потом решил выждать.

— И хорошо, что не влез! — облегченно выдохнула женщина.

— Думаешь, я бы не смог с ними управиться? — презрительно фыркнул он.

— Ничего я не думаю. Просто ты не знаешь Черкесов! И если бы с Сашко что-нибудь случилось… — Представив себе это, она зябко поежилась.

Бритоголовый зло блеснул глазами, спокойно спросил:

— Почему ты боишься Черкесов? Ведь ты была любовницей их брата.

— Но до этого я была подругой Психа, — ответила женщина. — Я знала, что он бандит. Но меня это даже устраивало тогда. Он защищал меня. Делал дорогие подарки. В общем, просто боготворил. Потом я на некоторое время уехала из России. Когда вернулась, он сидел в тюрьме. А я познакомилась с Григорием Черкесом и увлеклась им. Я прожила с ним полгода. И знаешь, — она взглянула на внимательно слушающего Киборга, — по-своему была счастлива. Если Псих был бандит и его просто боялись уголовники всех мастей, — то есть, — поправилась она, — кто-то боялся, а такие же, как он, уважали. А у Черкесов было, да и есть, все! Деньги, почет, уважение. Хорошие связи. А потом я узнала, что Псих сбежал из тюрьмы. Григорий отнесся к этому спокойно. Он убедил меня, что Псих ничего не сможет мне сделать. Но Псих считал меня своей. Неизвестно, как он узнал, что мы вечерами гуляем в парке. Там мы и встретились. — Вскинув голову, как бы переживая все заново, она закрыла глаза. Потом неожиданно рассмеялась. — А дальше ты знаешь!

— Почему братья Григория не помогают тебе? — спросил Михаил.

— Они не приняли меня сразу. Но Григорию было наплевать на их мнение. Он любил меня.

— А кто такой Корин? И почему он сейчас с тобой?

— Андрей до недавнего времени работал в ГУИТУ. Главное управление исправительно-трудовых учреждений. И был связан с уголовниками крупного пошиба. Я думаю, ты не считаешь, что мафия появилась сразу и вдруг? Корина использовали, точнее, его связи, чтобы выпустить кого-то на «химию». Отправить на поселение. Передавались деньги, письма…

— Я все это знаю, — сухо проговорил он. — Мне интересно другое. Как ты оказалась с ним?

— Еще до встречи с Григорием, — вздохнула Катя, — я несколько раз относила Корину деньги. Их присылал мне Псих. Встречались мы в основном в ресторанах, чтобы, как он говорил, не наследить. Несколько раз заезжала к нему домой. Как мужчина он мне нравился. Симпатичный. Умеет одеваться, держать себя. Потом мы долго не виделись. Он попался с чем-то. Посадить его не посадили, но… — Сажина, схватив Киборга за руки, засмеялась: — Ну его к черту, этого Корина! Давай устроим праздник! Ты и я! Ведь согласись, — она лукаво взглянула на невозмутимое лицо Михаила. — Я одна одержала верх над припадочным Сашко! Говорят, его даже братья побаиваются. А я сумела его выставить! — Обняв крепкую шею Киборга, поцеловала его и тихо прошептала: — Потому что знала, чувствовала: ты рядом!

Услышав звонок, Жанна подошла к двери. Ничего не спрашивая, открыла ее.

— Смелая вы женщина, — с улыбкой заметил молодой почтальон. — Даже не поинтересовались, кто. К другим пока попадешь! — Он протянул ей бланк телеграммы. — Распишитесь, пожалуйста.

Взяв у почтальона авторучку, женщина расписалась. Почтальон попрощался и ушел. Кудрина вошла в комнату. Прочитав телеграмму, вскочила. Прижав ее к груди, закружилась по комнате. Потом прочитала вслух:

— «Я люблю тебя и буду любить всю жизнь целую Эдгар». Эд! — тихо прошептала она. — Если бы ты знал, как вовремя ты прислал эту телеграмму!

Псих с кривой улыбкой исподлобья взглянул на Павлова.

— Может, ты все-таки соизволишь объяснить, — спросил Костя, — ради чего на тебя устроена такая охота?

— А ты? — едко спросил Смирнов. — Как я понял, в гончих ходишь?

— Не иронизируй, — улыбнулся Костя. — Просто постарайся понять. Против вас, — он кивнул на дверь спальни, где лежал Лютый, — задействованы две мощные силы. И какая из них могущественней — трудно сказать. Кроме того, вы влезли во внутренние разборки вятских дельцов.

Смирнов внимательно, почти не вслушиваясь в слова, смотрел на стоящего перед ним человека. Когда он услышал разговор Кости с женщинами, то понял: эти два ухаря приехали за ним. Первым его желанием было схватить пистолет и перестрелять всех. Но вовремя сумел сдержаться. Выстрелы услышат. Вызовут милицию и тогда — стопроцентная хана. А так как на все это он пошел, чтобы решить свои личные дела, эта бойня бессмысленна. Он объяснил ситуацию Лютому, и тот, сразу же уловив суть, дал адрес Лили, где, по словам убитого при побеге Бульдозера, их должны ждать «путные» мужики. И там действительно «ждали»! Если бы не эти двое, сумевшие уговорить Лютого дать им адрес Лильки, то ему была бы устроена пышная встреча.

И вот сейчас Псих пытался понять, почему купленные Стариком эти два профессионала пытаются узнать, почему их купили. И даже помогают ему! Он с невольным уважением посмотрел на сидящего в странной позе с отсутствующим взглядом Бурова.

— Так не надумал поделиться своим секретом, который жаждут узнать отечественные «крестные отцы»? — услышал он насмешливый голос Павлова.

Смирнов как бы между прочим сунул руку в карман и обхватил рукоятку «макарова». Увидев это, Костя весело улыбнулся:

— Стрелять не советую. Мой друг, — он мотнул головой в сторону Льва, — сейчас в медитации. А посему может неправильно тебя понять и… — Павлов с искренним сожалением вздохнул. — А мне, если говорить честно, совсем не хотелось бы твоей смерти.

— Это с чего ты вдруг таким заботливым стал? — ухмыльнулся Псих, но, бросив взгляд на каменное лицо и стеклянные прищуренные глаза Льва, руку из кармана вынул.

— Собственно, это тебя не касается, — неожиданно грустно проговорил Костя. — Но все же. Для меня в жизни существует два чувства, через которые перешагнуть я просто не смогу. Даже если бы захотел. Это дружба и любовь…

— В рот мента! — возмущенно вскинул голову Смирнов. — Ты за кого меня держишь?

— Ты неправильно меня понял, — засмеялся Костя.

— А ты меня «на понял» не бери, — буркнул Псих.

— Ну что же, — немного помолчав, решился Павлов. — Буду откровенным. — Ты со своим приятелем спас жизнь женщине, которую я люблю…

— Тормози, — не выдержал Смирнов. — Тогда Алка мне про спасение лапшу вешала, теперь ты то же самое гундосишь! Лично мне пятый туз в колоде на хрен не нужен. Я по масти играю. Так что, земляк, базарь по делу. Разжуй мне, деревянному, кому же это мы жизнь спасли?

Стоявшая за дверью Алла при словах Павлова о любви, тихонько ахнула и прижала ладони ко рту.

— Ну что же, — решил Павлов. — Для убедительности придется быть более откровенным. Я надеюсь, ты помнишь, где вы взяли женщин?

Псих молча кивнул.

— Так вот, — негромко продолжил Костя, — если бы вы их не захватили, по дороге домой и Нонна, и Алла были бы убиты! Надеюсь, ты не забыл перестрелку на дороге? Тех парней, которых вы в классическом стиле уделали, послали для убийства женщин. Просто ребятишки с пистолетами не учли одного — что вы не мальчики для битья. А иначе бы они не торопились выполнять наказ своего шефа.

— Кого? — поразился Псих.

— Мачехи Аллы.

— Так, значит, ты ее… Ну, эту… Аллу…

— Я любил ее, — спокойно прервал его Костя. — Когда-то давно, а впрочем, и не очень, — уже насмешливо проговорил он. — Я, как и мой друг, — Павлов кивнул на невозмутимого Льва, — были просто хорошими людьми. Однако не надо думать, что мы стали хуже. Просто сменили профессию. Лев был человеком служивым. Я же работал в одном солидном медицинском учреждении. И чертовски любил свою сотрудницу, красивую и, как мне казалось… — Его лицо потеплело, но тут же приняло насмешливо-жесткое выражение. — Ладно! — недовольно поморщился он. — Тебе это ни к чему.