Любовь и французы - Нина Эптон

Глава 7. Курьезы

Шестнадцатого февраля 1677 года был наконец-то отменен один из самых возмутительных законов старого кодекса. Речь идет о congres. Согласно определению, данному в словаре Фюретьера, это «церемония соития, которая совершалась согласно постановлению церковного суда в присутствии врачей и замужних женщин с целью выяснить, является ли мужчина импотентом, когда супруги хотели развестись».

За ходом таких заседаний с жадным интересом следили личности знаменитые и даже выдающиеся, такие как мадам де Севинье. В 1662 году Тальман де Рео описывал возмущение, вызванное бесстыдным поведением маркизы де Аагей, когда «матроны» ее освидетельствовали; однако, как правило, подобные «спектакли» попросту вызывали у людей смех, служа поводом для нескончаемых скабрезных историй и вульгарных песенок.

Чувствительные жертвы вроде маркиза де Жевра чуть не умирали от стыда, когда им угрожали столь непристойной процедурой, которая, даже если оставить в стороне вопросы приличия, не могла служить серьезным доказательством того, что мужчина — импотент. Обстоятельства дела, публичный скандал, непристойные словечки — всего этого было достаточно, чтобы охладить пыл самого страстного любовника в мире. В конце концов общество пришло к пониманию этого — после того как мадемуазель Диана де Монтеноль де Навайль, ставшая второй женой маркиза де Аагейя, которого изданный в 1659 году известный эдикт, согласно решению congres, объявил импотентом, родила от него ни много ни мало семерых детей. Говоря словами современника, «это показывает, что человек не всегда властен над своими действиями, когда его заставляют у всех на виду ласкать женщину. Наши органы, тем более в присутствии судей, не всегда повинуются нам тогда, когда мы того хотим».

Не пользовавшийся популярностью congres появился, по-ви-димому, в середине шестнадцатого века. Венсан Тажеро объяснял способ его действия в своем Discours de limpuissance[166]. Если не слишком углубляться в дебри физиологических подробностей, без которых вышеупомянутый автор не может обойтись, то суть дела можно свести к следующему.

Церковный трибунал выбирал нейтральную территорию для проведения испытания — это могла быть, к примеру, баня, но никогда дом друзей или родственников испытуемой пары. Муж и жена порознь подходили к выбранному заведению, каждый — в сопровождении своей семьи. Родственники оставались на улице ждать решения. Пара входила в двери вместе, чтобы предстать перед экспертами (обыкновенно четырьмя, но их число могло увеличиваться и до двенадцати человек).

Чиновник, открывая церемонию, просил мужа и жену поклясться, что они «по доброй воле и без какого-либо обмана совершат брачный акт и ни одна сторона не будет умышленно чинить к этому препятствий». Затем эксперты клялись предоставить congres у правдивый отчет о происходящем. Присутствовали адвокаты мужа и жены и чиновник, посланный провинциальным парламентом, но они позже удалялись в соседнюю комнату. Иногда супругам позволяли остаться наедине, но очень часто эксперты (врачи и «матроны») оставались с ними и проводили дальнейшее обследование, особенно жены, чтобы удостовериться, что она не воспользовалась вяжущим средством, дабы уменьшить выделение спермы. Покончив с этим, супругов укладывали в постель, полог задергивали, «матроны» садились возле кровати — и начиналось представление. Обычно супруги принимались яростно браниться, что делало сцену столь же смехотворной, сколь унизительной. Спустя час или два эксперты окликали супругов или отдергивали занавес, чтобы проводить свои омерзительные расследования.

Как мы уже видели, демонология вовсе не отжила свое. Тем не менее для семнадцатого столетия был характерен неподдельный интерес к человеческой природе, и вопросы, связанные с этим, обсуждались на открытых заседаниях. Дьяволы — тоже. Одна из наиболее популярных серий конференций в Париже была организована доктором Теофрастом Ренодо{148}, который в 1637 году возглавлял дискуссии, открытые для «всех людей с пытливым умом». Там и состоялось последнее (насколько нам известно) обсуждение средневекового поверья о суккубах и инкубах{149}, хотя само это поверье продолжало бытовать в сельских местностях до девятнадцатого века.

На конференции был задан вопрос: «Может ли дьявол производить потомство?», и четыре выдающихся оратора изложили свои на это взгляды публике. Первый из них —вероятно, он был врачом — полагал, что впечатление, испытанное жертвой так называемого инкуба — следствие болезни («возбуждения гипофиза»), которая затрудняет дыхание и вызывает ощущение подавленности,— как будто что-то давит на желудок. Это не имеет с дьяволом ничего общего.

Второй оратор, напротив, выступил в защиту дьяволов и пустился в долгие рассуждения о созданиях, которые были ими порождены: Пане, фавнах, сатирах и т. п.

Третий высказывал компромиссную точку зрения, полагая, что дьяволы способны совокупляться с людьми, но производить потомство эти зловредные духи не могут из-за отсутствия спермы.

Четвертый, и наиболее разумный из них, отрицал существование чертей, утверждая, что во всем виновато человеческое «распущенное воображение». Он советовал слушателям для защиты от нападения предполагаемых демонов спать на боку и побеждать опасности воображения, «происходящие от избытка семени, которое, завладевая нашей фантазией, порождает пленительные образы, возбуждающие движущие силы, а они, в свою очередь, увеличивают выделительную способность семенных сосудов». Это объяснение было, на самом деле, довольно близко к истине, если принять во внимание, что до изобретения психоанализа оставалось три сотни лет.

Изданный впервые в 1696 году Le Tableau de la vie conjugate[167] доктора Венетта продолжал переиздаваться до 1795 года, когда его автора представляли читателю как «гражданина Венетта», хотя доктора к тому времени уже давным-давно не было в живых. Серьезные социологи девятнадцатого столетия были шокированы, узнав, что «эту одиозную книгу» продолжают читать чуть ли не в каждом французском доме — как в городе, так и в деревне.

Доктор Венетт был твердо убежден в необходимости своей книги. «Здесь каждый найдет для себя что-либо полезное,— писал он в предисловии.— Старики узнают, как вести себя с молодыми женами, чтобы быть способными к зачатию детей и возбуждаться, не подвергая опасности здоровье. Богословы и духовники узнают все о причинах, по которым брак может быть признан действительным или расторгнут, о недостатках, что обнаруживают в браке люди, и о грехах, совершаемых иногда теми, кто предается дозволенным удовольствиям. Развратники узнают, какие неизлечимые болезни приносит с собой беспорядочная любовная жизнь... судьи, философы, врачи найдут много пищи для размышлений; атеистам также пойдет на пользу эта книга, которая, конечно, заставит их изменить свои взгляды, когда они прочтут о чудесах природы, проявившихся при создании человека, а женщины узнают, как выполнять свои обязанности по отношению к мужу и что надлежит делать, чтобы он был бодр и здоров. Но главная цель этой книги состоит в том,— объясняет врач,— чтобы научить молодых людей определять свой тип темперамента и врожденные наклонности к воздержанию или же браку. Здесь они найдут сведения о том, в каком возрасте лучше всего вступать в брак — так, чтобы не быть чрезмерно ослабленным в начале супружеской жизни и прожить жизнь долгую и приятную; они узнают также, какое время года и какие часы дня больше всего подходят для супружеских трудов, если хочешь произвести на свет потомство здоровое и смышленое».

После такого предисловия, в котором доктор Венетт объявляет себя благодетелем общества, следуют два тома анатомических подробностей и замысловатых предписаний, являющихся настоящим кладезем информации для историков и социологов.

Доктор упоминает о случае, когда на ферме у отца он пригрозил рассердившему его работнику, что, когда тот женится, он «завяжет его шнурки узлом». Это говорит о том, что магия, когда доктор писал свою книгу, все еще была в большой моде. Венетт сообщает, что, к его удивлению, работник, женившись год спустя после этой ссоры, обнаружил, что он импотент, и счел, что причиной его бессилия явилось проклятие доктора. Однако, к счастью, священник, венчавший молодоженов, знал, как избавляться от порчи, и в двадцать один день снял проклятие, причем работнику не пришлось даже прибегать к общеизвестному способу — мочиться сквозь обручальное кольцо.

Любовь, по мнению доктора Венетта и других врачей того времени, гнездится в печени, полной огня и серы; у похотливых людей почки так раскалены, что воспламеняют соседние органы, высушивают мозг и череп, что приводит к преждевременному облысению. Натуры мрачные и меланхоличные более других склонны к похоти. У мужчин большие гениталии обычно бывают у обладателей больших носов.