Самые смешные рассказы - Веселин Георгиев

Наждачный диск на электромоторе продолжал крутиться и немного заглушил звуки возни. Опомнившись, Алевтина обнаружила, что сидит на табуретке с привязанными к полке с инструментами руками. Муж аккуратно двумя пальцами взял положенный на край стола чинарик, затянулся и с наслаждением выпустил дым. Жена подергала плечами:

— Ты, недоразумение облое, как мне руки-то связал, а? Надо же было вокруг запястьев накрутить, и потом промежду, а ты что? Мы вон занавеску вешали, я тебе показывала, как узлы завязывать…

Юрка сплюнул на пол, подумал, отодвинул подальше в сторону наточенный топор, пошевелил толстым пальцем кучу ветоши, выбирая тряпку почище.

— …а ты стоял ворон ловил. Так вот ты затянул мне все и теперь веревку всю испортил, небось, ирод! То бы ее развязать можно, а то вот через тебя резать приде-о-о… У! У-у-у! У!

Муж запихнул кляп поглубже, постоял, любуясь работой. Алевтина надувала щеки, мычала и страшно вращала глазами. Юрка выключил станок, достал из-за тумбочки початую бутылку, стакан, налил всклянь и, подняв, подержал на весу, наслаждаясь тишиной. Потом вознес емкость выше головы, приветствуя, и с умиротворением выпил.

— Ты, это… Тут тепло и хорошо. Сиди. А я пойду хоть сосну час, от силы полтора. Радио тебе включить? Нет? Не пойму, чего мычишь. Нет, так нет.

Он вышел и нетвердой походочкой направился к дому напрямик через огород. Переступая через дорожку, споткнулся о бордюр, да так сильно, что сразил ногу и выбил на грядку кирпич.

— Да, блин! Понаклали тут! Достали!

Остановившись, осмотрелся кругом. Никто не выглянул на крик, даже Нельсон не отреагировал, высматривая что-то вдалеке. Юрка изменил маршрут, спихнул пустую железную бочку и достал из-под настила еще одну пол-литру. Обхватив стекло ладонищей, взболтал содержимое и пробурчал в сторону сарая:

— Подумаешь, лишку хвачу! А ты мерила, скока мне надо?

Затем набрал побольше воздуха и одухотворенно прогорланил строчки из любимой песни:

— И-и за борт ее швыряет, эх!.. В надлежащую волну!..

Николай ПЕРЕЯСЛОВ

За время многолетней литературной работы у каждого — даже самого серьезного! — писателя мало-помалу накапливаются в блокнотах всевозможные отрывочные записи, для которых не находится применения в его статьях или романах, но которые сами по себе представляют собой вполне законченные мини-сюжетики, отчасти юмористического, отчасти иронического характера. Вот и среди набросков к моим критическим и литературоведческим статьям неожиданно обнаружилось немало подобных миниатюр, которые мне показалось возможным предложить моим потенциальным читателям. Если они вызовут у кого-нибудь хотя бы скупую улыбку, значит, они не зря дожидались своего часа в моих старых записных книжках,

Недалеко от города Санкт-Петербурга, в тихом и зеленом городе Всеволожске живет один мой давний знакомый по Литературному институту — поэт Владимир Шемшученко, страстный любитель всевозможных видов летней, зимней и любой иной рыбалки. Каждую весну, когда разливающиеся реки и озера затапливают окрестные низины, он с такими же фанатиками рыбной ловли, как он сам, ездит в такие вот заливаемые водой места в окрестностях Ладожского озера и ставит там сети.

И вот один раз, когда они нашли очередную затопленную низину и только-только установили там свою снасть, подъезжает к ним инспектор рыбнадзора и начинает составлять протокол, намереваясь изъять у них орудие незаконного лова, транспортные средства, да еще и наложить вдобавок на них крупный денежный штраф за браконьерство. «Ну, хорошо, — решительно говорит один из Володиных напарников на требование инспектора назвать свои фамилии, — пиши! Но только пиши одну только правду, а именно: что мы — ЛОВИЛИ РЫБУ СЕТЬЮ В ПОЛЕ, а иначе я протокол не подпишу!..» Тот подумал-подумал, потом закрыл свою полевую сумку и уехал. Ну как, в самом деле, можно кого-то оштрафовать за то, что он ЛОВИЛ РЫБУ СЕТЬЮ В ПОЛЕ? За такой протокол еще и самого идиотом сочтут! Хотя на деле все именно так и было — то место, где они поставили сеть, до начала весеннего половодья было участком обычного поля, и когда вода через несколько дней возвратится в свое привычное русло, оно опять станет просто полем…

В один из минувших дней мне пришлось съездить на станцию «Заветы Ильича» в поисках дачи на лето. Сев на Ярославском вокзале в подрагивающую от нетерпения зеленую электричку, я отправился знакомиться с одним из предложенных нам вариантов. Было как раз начало мая, и народ в веселом возбуждении рвался за город, таща на себе рюкзаки с посудой, замотанные в мешковину лопаты, корзины с помидорной рассадой для теплиц, а также засидевшихся в городских квартирах собак и детишек.

Мне повезло, и я успел занять остававшееся свободным место у прохода на одной из скамеек в середине вагона. Рядом со мной сидели две по-дачному одетые женщины лет примерно сорока, а на сиденье напротив них — их дети: две трескотливые, как маленькие сороки, сестренки лет десяти и демонстративно отвернувшийся от них к окну мальчишка лет двенадцати. Сестренки от нечего делать играли в слова, то и дело обращаясь к своей матери за квалифицированной помощью.

— Сметана! — громко произнесла при мне одна из девочек, и словно бы только и дожидавшаяся этой команды электричка клацнула захлопнувшимися дверями и медленно поползла вдоль платформы.

— Сметана, сметана, сметана, — раздумчиво повторяя услышанное слово, забормотала другая. — На «а», значит. — И, немного подумав, сообщила в ответ свое: — Аист.

— Аист? — недоверчиво переспросила первая, — Нет такого слова.

— Есть! — заупрямилась другая и тут же обратилась за поддержкой к матери: — Мам, скажи, есть такое слово — «аист»?

— Конечно, — оторвалась от беседы с подругой мать, — это птица такая.

— Вот видишь? — победно повернулась к сестре девочка.

— Ну ладно, — согласилась та. — Аист так аист. Мне, значит, на «т» теперь…

И, минуту помолчав, радостно выкрикнула:

— «Твикс»!

— «Твикс» я знаю, — кивнула сестренка. — Мама покупала когда-то. Сладкая парочка, «твикс». На «с», получается? Пожалуйста — «Спикере»!

— «Сникерс»? Это мнетоже на «с»? Ну-ну, — сестра на какое-то время умолкает, затем уверенно произносит: — Сучка.

— Сучка? — переспрашивает другая. — Нет такого слова.

— Есть, — не сдается та и тоже обращается к матери: — Мам, скажи, есть же такое слово — «сучка»?

— Нет, — строго отвечает мать. — Нет такого слова.

— Не-е-ет? — удивляется дочка. — Ну, как же это — нет? А тетя Рима? Ты же сама ее так всегда…

— Я вот тебе сейчас поговорю глупости! — взрывается гневом мать, и девчонки на некоторое-то время затихают…

Остановившись на минуту возле газетного киоска в подземном переходе, я услышал ненароком обрывок разговора, очень похожего на хорошо срежиссированную кем-то анекдотическую сценку:

— Молодой человек, у вас есть «Семья»? — спросила у парня-продавца пожилая женщина.

— Нет, — ответил он. — «Семьи» у меня не осталось, разошлась.

— Это плохо. Новая-то теперь еще не скоро появится…

— Ничего! Зато полно «Спорта» и «Досуга». Есть также «Власть», «Деньги» и «Кайф». Разве этого мало?:.

Вот так сама жизнь упражняется в сочинении забавных сюжетов. Не надо ничего и выдумывать — только примечай да записывай.

На днях я ехал в поезде из Самары, где мне довелось руководить совещанием молодых писателей, и мне запомнилась одна малышка лет примерно пяти от роду — такая трещотка, со всем вагоном мгновенно перезнакомилась, все у всех порасспросила и всем все о себе рассказала. Я ехал в соседнем с ней купе, а потому вынужден был слушать чуть ли не все ее разговоры.

Вот после того, как она сказала, что не может дождаться дня, когда пойдет в школу, кто-то из ее соседей по купе спросил:

— А ты уже умеешь читать?

— Мне ли не уметь читать! — звонко воскликнула она. — Я прочитала за свою жизнь уже целых 124 страницы!..

А через минуту, видимо, полистав чью-то книгу, оценивающе произнесла:

— Да, это очень хорошая книга, в ней аж 398 страниц!..

Потом вышла в коридор, где я стоял, и, увидев девочку лет двенадцати, с которой она успела познакомиться еще при посадке в вагон, спросила:

— Наташа! А ты одна едешь или с кем-то?

— С мамой, — ответила та.

— А где же она?

— Да вот, — указала Наташа на стоявшую рядом с собой миниатюрную женщину лет сорока пяти.

— Да-а-а?.. — с нескрываемым скептицизмом в голосе

переспросила малышка и, повернувшись к женщине, со строгими, прямо-таки чуть ли не прокурорскими интонациями, на весь вагон вопросила: — Надеюсь, вам уже МНОГО лет?..