Созвездие верности - Луанн Райс

Большинство знакомых Куин считали себя слишком взрослыми для киносеансов на пляже, но только не она. Сеансы под шум моря помогали ей расслабиться и успокоиться – особенно сегодня. Она получила письмо из которого узнала, что ее все-таки упекли в летнюю школу. Та еще радость, откровенно говоря.

Куин пришла на пляж заранее, чтобы подготовить себе место разбросав песок, она вырыла приличное углубление для своей пятой точки и вдобавок соорудила песчаную спинку, дабы наслаждаться фильмом полулежа. Потом она постелила одно одеяло на землю, а вторым укрылась, чтобы было потеплее. Элли ходила за «веселушками» и теперь, прибежав обратно, быстро юркнула к ней под одеяло.

– Какое для меня?

– С поджаренным миндалем.

– Ты супер! – воскликнула Куин, срывая обертку. – А у тебя что?

– С розовым лимонадом.

Куин облизывала мороженое, размышляя о том, как же эти «веселушки» были похожи на людей. Ты был тем, что ты ел: Куин была хрусткой и пряной, как жареный миндаль, а Элли была нежной и розовой, как розовый лимонад.

– Слыхала про поморника? – спросила Элли.

– Ага, Румер и мистер Мэйхью спасли ему жизни, – ответила Куин.

– А вот и сын мистера Мэйхью, – Элли показала на пешеходный мостик. – Может, отпразднуем все вместе.

– Ну, блин, – сказала Куин. – У меня почему-то сразу пропал аппетит.

Майкл Мэйхью спускался к пляжу; его длинные волосы были забраны под красную бандану. Несмотря на ее слова, сердце Куин на мгновение обмерло. Она попыталась переключить свое внимание на мороженое, но вместо этого стала думать о том, как ужасно повела себя во время их последней встречи на лодке.

– Он хороший, – сказала Элли. – Мы с ним поболтали, пока я собирала цветы. Интересно, знает ли он, что его отец помог Румер спасать поморника.

– Наверняка он уписается от восторга.

– Он любит природу, – продолжала Элли. – Я это сразу поняла. Чего ты злишься?

– Может быть, тебе стоит походить к нему на свиданки, – съехидничала Куин. – И тогда вам устроят местную фирменную свадьбу.

– Куин, а ты покраснела.

– Заткнись! Ничуть не бывало!

– Нет ничего страшного в том, что Майкл тебе нравится. Это я тоже сразу поняла, – рассмеялась Элли.

– Чушь!.. Но как ты это поняла?

– Ну, по тому, что ты заводишься всякий раз, когда он проходит мимо. Ты делаешь вид, как будто ненавидишь его.

– Так оно и есть.

– Но я тебе не верю, – сказала сестренка. – Это как в том январе, когда Стивен Берд стащил с тебя пальто и зашвырнул его на дерево.

– Он меня ненавидел!

– Нет, Куин. Этим он показывал, что ты нравилась ему… Ничего-то ты не понимаешь в мальчишках.

– А ты откуда все это знаешь?

Элли пожала плечами, не забывая смаковать свой розовый лимонад.

– Ну… просто знаю. Вон он идет…

Они вдвоем наблюдали за тем, как Майкл Мэйхью прошел мимо импровизированного кинотеатра прямиком к пляжу с лодками. После слов Элли жареный миндаль уже не казался Куин верхом совершенства. Но она все равно жевала его; теперь на вкус он ничем не отличался от морского песка.

Для защиты от комаров Куин припасла специальный аэрозоль и сандаловые палочки. Хотя на пляж не разрешалось приносить ничего кроме мороженого, она тайком протащила несколько упаковок сосаток и красных лакричных конфет. Она предложила угощенье сестре, но Элли была слишком занята усиленным облизыванием своего розового лимонада.

Ожидая начала сеанса, Куин думала о том, почему ей так тревожно. Слева от нее под сумеречным небом черным алмазом поблескивал пролив Лонг-Айленд. Впереди, над болотами и тропинкой к Литтл-Бич, висела вечерняя звезда в компании взошедшего полумесяца. Она надеялась, что раненый поморник благополучно добрался до своего гнезда у реки.

– Ты могла бы поймать его на обратном пути, – предложила Элли.

– Кого?

– Куин! Меня не обманешь. Ты знаешь кого – Майкла.

– Да, но зачем?

– Не в смысле ловить его как лобстера, нет, – просто позвать его. Ясно? Может быть, он тоже захочет посмотреть кино.

– Сомневаюсь.

– А ты попробуй.

– Но с какого перепугу?

– С такого, что ты уже давно живешь здесь и знаешь все пляжные секреты. Ты могла бы проявить что-то вроде гостеприимства. И, собственно говоря, я сейчас уйду, чтоб не мешать тебе.

– Пожалуйста, останься…

Сестренка откинула верхнее одеяло, чмокнула Куин в лоб и пошла домой. Теперь Куин сидела в одиночестве и ужасно дрожала – причем вовсе не от морского бриза. Ее желудок никак не мог решить, что же ему больше нравится: срываться со свистом в пятки или подлетать к самому горлу. Еще чуть-чуть, и ее точно бы стошнило.

И тут – в точности, как предсказывала Элли, – Куин увидела Майкла Мэйхью, шагавшего обратно вдоль линии прибоя. На нем были мешковатые джинсы и черная футболка, бандана во тьме казалась совсем черной. У Куин не на шутку расшалилось сердце – она замерла, разрываясь между желанием спрятаться в своей песчаной норе, так чтобы остаться незамеченной, и необходимостью признать то, что Элли была кое в чем права насчет ее чувств к Майклу.

– Хелло! – услышала она чей-то хриплый голос – и только тут поняла, что он принадлежал ей самой.

Оглянувшись, Майкл повернулся и подошел к ней.

– Хелло, – он возвышался над нею подобно скале.

– Ты слышал про поморника? – спросила она.

– Ага, – кивнул он. – Я как раз хотел отыскать его.

– Правда? – Куин изумилась.

– Ну да, отец рассказал мне о том, что произошло.

– Они с Румер спасли птице жизнь.

– Знаю. И он теперь радуется этому как ребенок.

– Да?

Куин перевела дух. Уже от одной их беседы у нее кружилась голова. Такое свободное общение казалось ей очень странным – оно было подозрительно нормальным.

– Кино останешься смотреть? – все тем же, охрипшим от волнения голосом спросила она.

– Кино? – Он нахмурился и обвел взглядом пляж. – Так вот что это. Они показывают фильмы на пляже?

– Ага. Сбегай домой за одеялом, вырой ямку – и получай удовольствие от просмотра.

Майкл стоял возле нее и с удивлением таращился на променад, где стояло неведомое ему чудо техники – проектор. Мистер Филан наматывал пленку на бобины, жена держала перед ним фонарик, чтобы он не засунул что-нибудь туда, куда не надо. Темнота сгущалась с каждой минутой – сеанс должен был начаться вот-вот.

– Или… – протянула Куин.

Майкл посмотрел ей в глаза. Во что она себя втягивала?

– Или ты мог бы подсесть ко мне, – закончила она свою фразу.

Он постоял еще мгновение, подарив Куин самый выразительный взгляд из всех, который когда-либо дарили ей. Она ощутила, как ее лицо загорелось, и ее чувство превратилось не в раздражение, а в тепло, которое согрело ее изнутри. Она приподняла одеяло, и Майкл забрался на ее самодельный лежак.