Третьи лица (СИ) - Джал Халгаев

Второй явно был эльфом: длинные серебряные волосы, заостренные уши и ястребиные черты лица, слегка вытянутые вперед. Но почему такой высокий? Ольховник? Но те все давно мертвы!

Ее интерес разгорелся с новой силой, и она, коря себя за безволие, стала прислушиваться.

- Пора, - коротко сказал эльф, а Том скорчился, словно от удара. – Ты не можешь скрываться тут вечно.

- Почему? Почему нет? – упрямо спрашивал парень.

- Ты должен владеть ею и распоряжаться, а не прятаться от себя самого, поджав хвост! – эльф говорил громко, но на удивление спокойно.

- Ага. Бегу и падаю! Ты видел, что произошло тогда? Видел, я не сомневаюсь. Так что нет, даже и не думай, я отсюда не уйду. Я не могу снова допустить оплошность. Смотри, - он, качнувшись, поставил перед ним посох. – Смотри сюда. Видишь? Почти половина. А что будет, когда он окончательно почернеет?

- Не знаю, - эльф покачал головой.

- Вот и я не знаю. И узнавать не намерен, так что мой ответ прежний.

Лори стиснула зубы. Какого черта тут происходит? И причем тут эта обгоревшая палка?

- А что если?.. – начал эльф и запнулся. – Нет, я не должен.

Том поморщился.

- Говори уже, раз начал.

- Альма, - коротко ответил тот, и лицо парня переменилось: побледнело и вытянулось.

Девушка вздохнула. Чем дальше в лес… Это кто такая? Кажется, так звали одну из ведьм-отступниц, которые предпочли жить собственной жизнью, но она жила давным-давно, еще во времена молодости ее матери.

- Ясно, - Том с пониманием кивнул, а голос его вдруг сделался серьезным. – Но сначала мне надо попрощаться.

Эльф усмехнулся.

- Уж не с той ли девчонкой, а? Ты не имеешь права…

- Довольно! – Том стукнул посохом по земле, и та тихо задрожала. – В отличие от тебя, о великий, - с насмешкой продолжил он, - права я имею все. Мой выбор – это мой выбор.

Эльф коротко кивнул и, запахнувшись в плащ, вдруг исчез.

Собравшись с мыслями, она решилась-таки выйти на свет. Безмолвной тенью отделившись от темных стволов берез, Лори уверенным шагом направилась в сторону поляны, но запнулась, поняв, что там уже никого нет.

В ее голове роились вопросы, но задавать она их не будет. Раз уж он такой скрытный, пусть сам расскажет ей все, если посчитает нужным, сама она не будет перед ним пресмыкаться!

Чертыхнувшись, она огляделась в поисках Тома, но ничего не нашла, он бесследно исчез в тени деревьев. Девушка повернулась, чтобы идти обратно, но тут ее окликнули:

- Анна!

Лори в душе вздрогнула: так называла ее только мать, а с недавних пор и Том.

Она остановилась и повернулась обратно, изображая на лице самую доброжелательную улыбку, но Том лишь нагло усмехнулся.

- Даже не пытайся, умоляю.

Она пожала плечами и подошла к нему ближе, осознавая, что за полгода он стал выше нее почти на целую голову, и теперь ее глаза упирались разве что в его грудь.

Лори вспомнила его два года назад, когда он только прибыл в шабаш: щуплый, хилый хромающий мальчишка с опущенным взглядом, который выглядел так, будто на нем только что отыгрались за все грехи человечества. Он невидящим взглядом осматривал деревушку и все время жался к своему посоху, словно боясь, что его украдут или отнимут, а лицо не выражало ничего, кроме душевных страданий и голода. Но голода по чему?

И только завидев ее, Анну, как он ее назвал, Том хоть как-то оживился. Его поселили к ней (лисице это не нравилось, но свободное место было только у нее), и целую неделю он мялся, пытаясь признаться в убийстве. И ее, Лори, попросили обучить его бою. Да! Для ведьм не существует обычных стереотипов о мужчинах и женщинах. Если ведьма хочет драться, то она дерется, если хочет владеть мечом, то учится владеть мечом – все предельно просто.

Поначалу Том был ей противен: ничего не умеющий юнец, который постоянно отмалчивался и целыми днями торчал где-то в лесу, полностью игнорируя ее вопросы. Но после первого – и просто ужасного! – года их совместной жизни она к нему как-то привыкла и даже прикипела душой, а раздражающее молчание теперь казалось ей чем-то обычным и даже уютным.

Да и теперь, смотри, как он вымахал! Стал настоящим мужчиной: статный, гордый, высокий. Он заметно подтянулся, прибавил в весе и перестал уже казаться тощим, даже мускулистым, а раньше нездоровоя бледная кожа теперь приобрела мягкий бронзовый оттенок. Лицо заметно изменилось, сделалось угловатым, будто бы высеченным из камня, но красивым и мужественным. Единственный минус – глаза, они до сих пор не выражали ничего, кроме постоянной меланхолии, и из-за этого сам он словно находился где-то не здесь, в другом месте.

- Раскис, небось, без меня, а?

Она незаметно вытащила из-за пояса небольшой метательный нож.

- И не мечтай, - он с легкостью отбил ее атаку посохом, который неестественно звякнул сталью, и клинок полетел в кусты. – А ты как? Нашла, что искала?

Лори кивнула, скрестив руки на груди.

- Ты ее похоронил?

Том измученно кивнул и сел на траву, положив посох на колени. Лори подошла и села рядом, вспоминая то ужасное место, которое фанатики называли Кровавым Храмом и где преклоняли колени перед Кровавым Богом.

- Я нашел ее уже после, - начал рассказ Том. – В груде гниющих трупов этих мерзких существ. Я вытащил ее оттуда и похоронил в пещере, куда никто по ошибке не заберется. Надеюсь, ты не в обиде?

Она фыркнула.

- На что мне обижаться-то? Она погибла по своей воле, и ты оказал ей честь, предав земле, откуда она появилась, - Лори попыталась сменить тему, чтобы больше не думать о матери. – Так ты не расскажешь, кто сделал все это? Кто убил того психа, который мучил вас с мамой?

- Нашелся один. Больше его нет, - коротко ответил Том.

- Ну, не хочешь, как хочешь, - девушка вздохнула. – Во всяком случае, я ему благодарна.

Том резко стрельнул в нее взглядом, словно осуждая.

- За что?

- Как за что? Он наказал виновников! Уничтожил всех и каждого, из-за кого страдала мама! Из-за кого она не вернулась ко мне. Они заслужили этого и получили.

Том покачал головой.

- Ты там не была. Это было… - он на миг задохнулся, - ужасно.

- Ужасно справедливо, - упрямо заявила Лори. – И хватит мне тут! От твоей кислой рожи у меня вот-вот обед в животе скиснет.

Она вспомнила про эльфа, но решила промолчать. Значит, он уходит? Но как же так? А хотя… пусть идет! Никто ей не нужен! Пусть валит к этой своей Альме, а она останется здесь… одна.

- Слышала я, ты тут со змием управился?

На его лице изобразилась гримаса.

- Ушел он.

- Змии не уходят.

- А этот ушел. Вот взял – и ушел!