Сон в красном тереме. Т. 3. Гл. LXXXI – СХХ. - Сюэцинь Цао

Растроганная тетушка Сюэ подробнейшим образом рассказала, как обстоят дела с Сюэ Панем.

После чая тетушка Сюэ хотела было послать за Баочай, но Фэнцзе ее удержала:

– Не нужно! Пусть Баочай ничего не знает. Старая госпожа просто хотела вас навестить и кое о чем посоветоваться. Вот и пригласила к себе.

– Да, да, – закивала головой тетушка Сюэ.

Поболтав еще немного, все разошлись.

Вечером тетушка Сюэ пришла к матушке Цзя, поклонилась, а затем отправилась навестить госпожу Ван. Не обошлось без разговора о Ван Цзытэне, и все, конечно, всплакнули.

– Я только что от старой госпожи, – сказала тетушка Сюэ. – Баоюй вышел ко мне, справился о здоровье, ничего особенного я не заметила, разве что он похудел. Зачем же говорить, что он плох?

– Это бабушка от волнения, на самом же деле ничего страшного нет, – поспешила вмешаться Фэнцзе. – Дело в том, что господин Цзя Чжэн собирается ехать к новому месту службы, и старая госпожа хочет поскорее женить Баоюя, чтобы отцу было спокойнее. Ведь неизвестно, когда он вернется. К тому же женитьба на Баочай пойдет Баоюю на пользу, «золотой замок» поможет ему избавиться от наваждений.

Тетушка Сюэ не возражала против этого брака, но, чтобы не вызвать недовольства Баочай, сказала:

– Я согласна, только сначала надо все обсудить и взвесить.

Тогда госпожа Ван рассказала тетушке Сюэ о плане Фэнцзе и добавила:

– Никакого приданого пока не надо, ведь сейчас мужчин у вас в доме нет. Пусть только Сюэ Кэ сообщит Сюэ Паню о предстоящем замужестве Баочай и скажет, что мы постараемся его выручить.

О чувствах Баоюя госпожа Ван и словом не обмолвилась, лишь сказала:

– Чем раньше мы поженим наших детей, тем меньше будет хлопот!

В это время матушка Цзя прислала Юаньян разузнать новости.

Тетушка Сюэ боялась расстроить Баочай, но слушала и поддакивала, – иного выхода не было.

Вернувшись к себе, Юаньян доложила матушке Цзя обо всем, что ей довелось услышать, и матушка Цзя, очень довольная, попросила Юаньян передать тетушке Сюэ и Баочай, чтобы они ни о чем не тревожились. Тетушка Сюэ в свою очередь была растрогана таким вниманием старой госпожи.

Уговорились, что сватами выступят Фэнцзе и ее муж.

Все наконец разошлись, а госпожа Ван проговорила с сестрой до полуночи.

На следующий день тетушка Сюэ возвратилась домой и обо всем рассказала Баочай.

– Я уже дала согласие, – промолвила она.

Баочай слушала молча, опустив голову, и глаза ее наполнились слезами.

Тетушка Сюэ принялась ласково утешать дочь, объяснила ей, в чем дело. Баочай ушла к себе, а Баоцинь, не желая оставлять сестру в одиночестве, последовала за нею.

После этого тетушка Сюэ сообщила обо всем Сюэ Кэ и наказала:

– Завтра с утра отправляйся в путь! Прежде всего разузнай о решении высшего начальства, а потом сообщи о замужестве Баочай. Только смотри не задерживайся!

Сюэ Кэ вернулся через четыре дня и сказал тетушке:

– Высокие начальники определили убийство, что совершил Сюэ Пань, как непреднамеренное, и теперь надо готовить деньги, чтобы откупиться от наказания. Вскоре нас об этом уведомят. Брак Баочай Сюэ Пань одобряет и так мне сказал: «Мама совершенно права. Чем раньше это произойдет, тем меньшими будут затраты. Пусть не ждет меня и поступает как сочтет нужным ».

Это известие обрадовало тетушку Сюэ: теперь, по крайней мере, Сюэ Пань вернется домой, да и Баочай будет пристроена.

И хотя Баочай была не очень довольна, тетушка рассудила по-своему: «Дочь должна повиноваться воле родителей, тем более что я уже дала согласие».

– Немедля напиши гороскоп Баочай, – приказала она Сюэ Кэ, – отнеси второму господину Цзя Ляню и спроси, на какой день назначена свадьба, надо хорошенько подготовиться. Друзей и дальних родственников звать не будем, тем более друзей Сюэ Паня – ведь ты сам говорил, какие они все негодяи. Из близких родственников у нас только семьи Цзя и Ван. Но семья Цзя – семья жениха, а из семьи Ван сейчас никого нет в столице. Семью Ши тоже незачем извещать, на помолвку барышни Ши Сянъюнь они нас не звали. Пригласим только Чжан Дэхуэя и попросим его быть распорядителем свадебной церемонии. Он человек пожилой и прекрасно разбирается в житейских делах.

Сюэ Кэ в точности выполнил все указания тетушки Сюэ.

А на следующий день явился Цзя Лянь. Справившись о здоровье тетушки Сюэ, он сказал:

– Хочу сообщить вам, что свадебный обряд назначен на завтра, это самый счастливый день. Только прошу вас, тетушка, не взыщите, если что не так.

Он преподнес тетушке Сюэ письменное извещение о свадьбе. Тетушка произнесла в ответ несколько вежливых фраз, после чего Цзя Лянь поспешил откланяться и, возвратившись домой, рассказал о своем визите Цзя Чжэну.

– Доложи обо всем старой госпоже! – приказал Цзя Чжэн. – Поскольку мы не приглашаем родственников и друзей, церемония должна пройти тихо, без шума. Подарки, приличествующие случаю, пусть подберет старая госпожа, мне об этом докладывать незачем!

Цзя Лянь почтительно поддакнул и отправился к старой госпоже.

Между тем госпожа Ван велела Фэнцзе приготовить свадебные подарки и показать матушке Цзя, а также распорядилась предупредить Баоюя, чтобы готовился к свадьбе.

– Странно! – захихикал Баоюй. – Сначала отсюда посылали вещи в сад, потом из сада сюда… Свои посылают, свои же и принимают! Зачем – непонятно.

При этих словах матушка Цзя и госпожа Ван не могли скрыть своей радости.

– Все уверяют, будто он поглупел! – говорили они. – Но разве мог бы он в этом случае рассуждать столь разумно?

С трудом сдерживая улыбку, Юаньян принялась показывать матушке Цзя вещь за вещью.

– Это – золотые ожерелья, – говорила она, – их всего восемьдесят штук. Вот сорок кусков шелка с узорами из драконов, и еще сто двадцать кусков шелка и атласа, все разных цветов. Тут сто двадцать смен одежды для четырех сезонов года и деньги на вино и угощение.

Тщательно осмотрев каждую вещь, матушка Цзя осталась довольна и сказала Фэнцзе:

– Пойди скажи тетушке Сюэ, что эта церемония не в счет. Свадьбу по всем правилам мы устроим после возвращения Сюэ Паня. А сейчас пусть шьют для Баочай платья. Одеяла для новобрачных мы сделаем сами.

Фэнцзе вместо себя послала Цзя Ляня к тетушке Сюэ, а сама позвала Чжоу Жуя и Ванъэра и предупредила:

– Через главные ворота ничего не выносите! Только через боковую калитку. Я пойду с вами. Калитка эта далеко от павильона Реки Сяосян, но если даже кто-нибудь увидит, прикажем, чтобы не болтали.

Слуги взяли подарки и вышли.

Баоюй был уверен, что женят его на Дайюй, и, конечно же, радовался. Хандры как не бывало. Только в речах еще угадывалось безумие.

Служанки и слуги носили ему показывать подарки, но ни словом не обмолвились, от кого они и кому предназначаются, хотя все прекрасно знали. Фэнцзе строго-настрого приказала им держать язык за зубами.

Но вернемся к Дайюй. День ото дня ей становилось хуже, никакие лекарства не помогали.

Цзыцзюань всячески ее утешала:

– Раз уж дело приняло такой оборот, я не могу молчать. Мы, барышня, знаем ваше заветное желание. Но вы не волнуйтесь, Баоюй болен, кто же теперь его станет женить? Не слушайте сплетен, успокойтесь, поберегите себя!

В ответ Дайюй лишь тихо смеялась и по-прежнему кашляла кровью.

Цзыцзюань понимала, что Дайюй недолго протянет, что утешать ее бесполезно, но каждый день рассказывала Юаньян о состоянии девушки, надеясь, что та передаст матушке Цзя, но Юаньян не передавала, она видела, что старая госпожа охладела к внучке, и предпочитала молчать. Да и до того ли было матушке Цзя? Она думала лишь о предстоящей свадьбе, а о Дайюй не вспоминала, разве что приглашала врача.

Дайюй всегда посещали во время болезни, и она удивлялась, почему сейчас никто не приходит. Только Цзыцзюань возле нее хлопотала, хотя ни на что не надеялась.

– Сестра, – обратилась как-то Дайюй к служанке, собрав последние силы, – ты моя самая близкая подруга! И хотя служишь мне всего несколько лет, я отношусь к тебе как к родной…

Дайюй задохнулась, у Цзыцзюань комок подступил к горлу, и она заплакала в голос.

Через некоторое время Дайюй снова заговорила:

– Сестрица Цзыцзюань! Подними меня! Что пользы лежать!

– Барышня, ведь вы не одеты, – отвечала девушка. – И можете простудиться.

Дайюй закрыла глаза, попыталась приподняться. Цзыцзюань и Сюэянь помогли ей, подложив под бока и спину подушки, а сами встали по сторонам.

Но, едва сев, Дайюй сразу ощутила резкую боль и судорожно вцепилась в подушки, затем позвала Сюэянь, сказала:

– Моя тетрадь… – и снова стала задыхаться.

Сюэянь догадалась, что Дайюй имеет в виду стихи, которые недавно исправляла. Быстро разыскала тетрадь, подала ее барышне. Дайюй кивнула, затем глазами указала на ящик. Сюэянь не поняла. Дайюй разволновалась, округлила глаза, закашлялась, и ее стало рвать кровью.